– Это хорошее место? – спросила я, боясь даже спросить, ад ее ждет или рай, но Олимпиада ответила несколько запутано:
– Это новый этап для моей души. Сто лет я неприкаянно блуждала среди миров, изнывая в агонии страха, боли и неизвестности. Я была заточена в этом месте, как узница. Теперь же я смогу идти дальше, и может, когда-то заслужу прощения.
– Мне очень жаль тебя, Олимпиада. Жаль, что ты так рано погибла, и что так долго не могла найти покой.
– Не нужно, дорогая Ариана. Мой путь, это только мой путь, который я должна пройти от начала до конца. Я сама выбрала свою судьбу и заслужила все, что случилось со мной.
– Но ведь это несправедливо, что тебя так жестоко убили! – возмутилась я.
– Моя смерть не самое худшее, что случилось со мной, поверь. И к тому же, смерть, это часть жизни. По-другому не бывает. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что я так и не смогла попросить прощение у своей сестры. И я никогда не смогу вернуться в прошлое, чтобы это исправить, как бы я этого не хотела.
Я не понимала, как столь могущественная женщина, как Олимпиада, сумела закинуть меня в прошлое и изменить ход истории, а сама ничего сделать не могла. Но, видимо, мне это было никогда не понять.
– Рассвет близится, скоро все закончится, – Ада протянула мне небольшой серебряный кинжал. – Возьми его и отдай Стасу. Он знает, что делать дальше. Виктор потерял много сил, и теперь он слабее, чем когда-либо. Его науз на руке позволяет ему обращаться в пса, и он может бежать. Поэтому нужно поторопиться. Как только кинжал коснется сердца Виктора, он снимет все его проклятья, и Маргарита очнется. Но я должна предупредить тебя, и это, наверное, самое худшее – когда Виктор будет мертв, все, что было создано им, тоже умрет. Надеюсь, ты понимаешь, о ком я говорю. Порой, нам приходится делать сложный выбор, который меняет всю дальнейшую жизнь.
Ада встала, приблизилась ко мне и поцеловала меня в лоб. Затем она выпрямилась, горько улыбнулась и сказала на прощание:
– Спасибо тебе за все. Иди, и ничего не бойся.
И скрылась. В последний раз я видела Аду, девушку, чья любовь, когда-то сгубила и переломала сотни душ. Но я не была зла на нее, наоборот, я желала ей найти тот покой, который она так давно ищет. Теперь же мне оставалось поставить точку в этой истории.
Оставив Маргариту в убежище, я встала, покрепче схватила кинжал, и пошла обратно, к поляне. На кладбище, как и в первый день, когда я очутилась здесь, все еще было невероятно тихо. Не нарушал покой мертвых перезвон ночных птиц. Ветер огибал круг, обнесенный забором, не смея вторгаться во владения смерти. Я вспоминала вечеринку в честь последнего звонка, и тоска наполняла мою душу. Мне повезло встретить Стаса и открыть для себя новый мир. И теперь этот мир нещадно забирал его у меня.
Несмотря на тяжесть в груди, я, не мешкая, продвигалась вперед, стараясь прислушиваться ко всему вокруг. За то время, что я отсутствовала, могло случиться что угодно. Виктор мог убить Стаса и, обернувшись в пса, искать нас по следу.
Когда я добрела до полянки, то не обнаружила там никого. Костер так и продолжал гореть, трава была во многих местах примята, но Стас и Виктор исчезли. Я шла по полянке, как вдруг, сзади кто-то напал на меня и повалил на землю.
– Попалась, тварь, – услышала я позади голос Виктор.
Когда я падала, кинжал отлетел в сторону, поэтому я осталась безоружной.
– Отпусти меня, – закричала я.
– Тебя надо было сразу убрать, тогда бы ничего этого не случилось, – Виктор сидел на мне, прижав мои руки к земле. Лоб его был рассечен, из носа текла кровь. – И как же ты это сделала, а? Как ты спасла этого недоноска?
– Тебя это не должно волновать, – ответила я, всеми силами пытаясь высвободить руки.
– Силы во мне сейчас не так много, как хотелось бы, но я даже и подумать не смог бы, что ты такая же, как и я! Как ты смогла вернуться в прошлое и спасти ублюдка?
– Этот ублюдок – твой сын! – со злостью крикнула я. – И раз тебя так интересуют мои способности, то знай – меня вернула Олимпиада. Она сделала все, чтобы ты никогда не смог возвратить ее душу. Она не хочет смертей, и никогда не хотела! Ты не заслуживаешь такую хорошую и добрую девушку.
Казалось, мои слова на несколько секунд сбили Виктора с толку. Он растеряно смотрел на меня, словно искал в моих глазах подтверждение только что сказанных слов.
– Ты все врешь, – неуверенно сказал он. – Она бы так никогда…
Он не успел договорить. Стас подошел быстро и незаметно. Он схватил кинжал и вонзил его Виктору в сердце. Его глаза вмиг помутнели, хватка ослабилась, и он навалился на меня всем телом.
Стас быстро откинул его и помог мне подняться. Без лишних слов он крепко прижал меня к себе. Так мы стояли еще некоторое время, пока он не сказал:
– Все закончилось, родная.
После этих слов он сделал несколько шагов в сторону, пошатнулся и упал на колени.
– Стас! – закричала я. – Что с тобой?
Он сел на землю, облокотился об ближайшее дерево и посмотрел на небо. Уже начинало сереть.
– О, Господи, – сказала я, опустившись на землю рядом с ним, – значит, то, что сказала Олимпиада, правда?! Ты умрешь так же, как и все они?
Мне стало до того дурно, что я почувствовала, как в груди снова не хватает воздуха, а в глазах темнеет. Сделав глубокий вдох, я постаралась сохранить самообладание, и взяла руку Стаса.
– Милый мой, останься со мной, прошу, – взмолилась я.
– Прости, Ариана, это не зависит от меня. Будь моя воля, я бы никогда не покинул тебя.
– Но почему ты уходишь сейчас? Ты ведь столько лет прожил на этой земле…
– Все это сложно. У меня осталось мало времени, и я могу, наконец, попытаться объяснить тебе все, что произошло. Теперь то и я знаю, как меня спасли. – Стас сделал глубокий вдох и начал рассказ. – Когда я был маленький, бабушка Анна и отец Тарас рассказали мне, что мать погибла при родах. Что нужно было срочно бежать из села, где я родился, потому что там было небезопасно. Когда мне исполнилось восемнадцать, они поведали мне все, как было на самом деле. И о Викторе, и об Олимпиаде. Бабушка дала мне в руки сверток, в котором я нашел странную на вид кофту и еще более странную вещь – раскладную коробочку неизвестного назначения и происхождения. Только потом я узнал, что это телефон, – Стас улыбнулся. – Бабушка сказала, что та, кто меня спасла, завернула меня в эту одежду, а внутри лежала эта штука. Мне все до последней детали рассказали о том, что случилось до и после нашего отъезда. Все, кто не смог выехать вовремя, были мертвы от загадочной и неизвестной болезни. Бабушка запретила мне когда-либо ехать в село, но я не послушался ее и сбежал. Когда я приехал сюда, то здесь уже кипела жизнь, несмотря на ужасные истории, которые ходили об этом месте. Я поселился в доме бабушки, который, к счастью, оказался не занят, и в первый же день пошел в лес, на болото. Я очень хотел разобраться, что случилось, но меня поджидала беда – как только я вошел на территорию леса, все мое тело сковало. Я упал на землю и стал задыхаться. Мне казалось, что я умираю. Когда я очнулся, я не сразу понял, что произошло. Лишь спустя долгие месяцы нахождения здесь я узнал, что я стал узником этого леса, который постепенно превращался в кладбище. Виктор невольно проклял меня, даже не зная, жив я на самом деле или мертв. Те, кто погиб в то страшное лето, были похоронены здесь же. Могилу Олимпиады я нашел позже. Она была скрыта от меня все время, но каким-то чудом я смог отыскать ее. Я не сумел уехать отсюда больше никогда. Каждая моя попытка сопровождалась чередой странных событий, и я понял, что моя жизнь теперь зависит от этого леса. Больше я не старел. Прошло много времени, а я выглядел все так же, как тогда, когда приехал сюда. Люди стали это замечать, шептались у меня за спиной. Я жил один и не мог подпустить к себе ни единого человека. Я мог употреблять пищу, а мог совсем обходиться без нее. Мне было жутко оттого, что я закончу жизнь так же, как и Ада. Тогда мне пришлось скрываться в лесу, где я соорудил себе небольшую хижину. Время шло, село становилось больше и превратилось в поселок, а потом и в город. Кладбище тоже расширялось. Впервые я почувствовал что-то неладное летом 1967 года. Я не мог видеть его, но постоянно чувствовал присутствие другого человека, от которого исходила невероятная сила. В один июньский день здесь заблудилась девочка София. Она была первой, с кем я заговорил после долгих лет одиночества. Она была очень растерянной, и я помог ей выбраться. Я видел ее лишь несколько раз. В один из них она рассказала мне, что повстречала замечательного парня, который ей очень понравился. Затем я нашел ее тело в пруду. Это был первый случай, когда Виктор попытался вернуть Аду. Тогда я еще не знал этого. Через тринадцать лет все повторилось. С Мариной я виделся только раз. Я слышал ее голос, чувствовал аромат духов, но Виктор скрывал ее. Когда она все же повстречалась со мной, то сказала, что я удивительно похож на ее нового парня. Спустя тринадцать лет девушка Инга заблудилась здесь. Тогда процесс был почти завершен. Я ничего не мог сделать, он каким-то образом ограждал меня от своих жертв, сам того не зная. Она хотела убить себя еще на кладбище, но вовремя пришли родители. Тогда она сожгла себя в больнице. Я стоял неподалеку, когда были похороны. С огромной тяжестью на сердце я думал о том, что через тринадцать лет все может повториться. И вот тогда, в последние майские дни, я встретил тебя. Когда я увидел твою кофту и телефон, то подумал, что возможно ты и есть та самая, кто сможет спасти всех нас. К тому же, все эти мучительные годы одиночества стоили того, чтобы повстречать тебя. Еще никогда я не испытывал таких чувств. Я слишком боялся отпугнуть тебя. Когда ты говорила о Рите и Алексе, я предполагал, кто есть жертва, а кто охотник. Каждый день мне хотелось рассказать тебе, что происходит вокруг, но если бы ты начала рано действовать, то спугнула бы Виктора, и тогда все бы пропало. Но самым большим моим страхом было то, что Виктор мог навредить тебе. И сегодня, когда ты была в могиле Ады, мои опасения подтвердились.
