– Всеволод? О чем ты говоришь?
– Всеволод – отец ребенка, Никола. Не брат он мне. Давно еще он увел меня из дому, забрал у матери, чтобы научить узелки плести, да людям жизнь портить, – Руслана захохотала. – В Каменку мы должны были попасть, и именно к тебе. Я стала женой тебе, но тело мое и душа все равно принадлежат Всеволоду. В одну из первых ночей моего заточения здесь он приходил ко мне.
Сказанное повергло Николая еще в больший ступор. Стеклянными глазами он смотрел на супругу, которая в перерывах между схватками громко хохотала. Поверить в ее рассказ было невозможно.
– Никола, да очнись же! – воскликнула Руслана. – Поздно уже менять что-то. Если ты меня действительно любишь, то выполни последнюю мою просьбу! Мне не пережить эти роды, а вот девочка, которая родится, должна жить. Кроме Вити никто не смеет знать, как она появилась на свет. Проведают – сожгут, камнями забьют или в реке утопят. А ты люби ее, Николушка, заботься о ней. Она не такая будет, слышишь, не такая, как я.
– Кто ты? – жалобно спросил Николай, который, судя по всему, не слышал ничего, кроме мыслей, терзающих его изнутри. – Почему появилась в моей жизни?
– Потому что так надо, Коленька, – сказала Руслана и снова вскрикнула от боли. – Ты должен выполнить мою просьбу, спасти ее от злых людей. Она – рассвет, она солнце, которое дарует новую жизнь всем. Скажи, что сделаешь это! Скажи, Никола!
– Нет! – Николай подошел к двери и схватился за ручку. – Я сделал бы все для своей супруги, для преданной и любящей жены, которая к несчастью помешалась умом. Но я вижу теперь то, во что упорно не хотел верить. Ты сломала мою жизнь, растоптала все светлое в ней, а теперь просишь сохранить этого выродка? Я никогда не приму его, потому что это чистое зло. Твой так называемый братец потешался надо мной, говорил о морали. Дьявол переступил порог моего дома и уничтожил его, дьявол привел тебя сюда. И ты, все это зная наверняка, только сейчас говоришь мне об этом. Я сейчас же позову лекаря, и он вытащит это из тебя!
– Стой! – Руслана закричала так, что стены подвала заходили ходуном.
Николай замер на месте.
– Ты никуда не пойдешь, и никому не скажешь, Никола, – тихим, но твердым голосом промолвила Руслана. – Последние силы я трачу, чтобы вразумить тебя. Это дитя ни в чем не повинно. Всеволод так захотел, он пожелал, чтобы ребенок родился. А я прошу тебя сберечь ее любой ценой. Если хоть минуту ты любил меня так, как говоришь, то сделаешь, о чем я прошу. Мне не жить. Поэтому ты должен присмотреть за нашим сыном, и за моей дочкой.
Руслана пронзительно вскрикнула от боли и подняла голову.
– Отомри, Никола, и скорее помоги мне, – закричала она.
Помещик снова смог шевелиться и с нескрываемым ужасом посмотрел на жену. Та лежала на одеяле, которое уже полностью пропиталось потом и кровью, и стонала от боли. Руки и ноги ее были худыми, как ниточки, щеки впали. Она сжимала челюсть до хруста, выламывала кисти и выгибалась так, что казалось, она сейчас сломает позвоночник.
Никола вытер пот, затекавший в глаза, и опустился на колени перед супругой. Ничего не зная о родах, и, как оказалось, о Руслане, он думал, что сейчас разверзнется пекло и оттуда появится маленький чертенок с рожками. Но, пришлось помочь вытащить дитя, и оно оказалось обычным на вид.
Отрезав пуповину, Николай замотал в одеяло новорожденную, которая заплакала в первую же секунду, и положил ее на кровать. Затем он смочил тряпкой губы Русланы и подложил под ее голову подушку.
Женщина была при смерти. Она едва могла открыть глаза и говорила полушепотом.
– Я сплела ей науз… Он будет хранить ее, – Руслана слегка повернула голову в сторону сундука. – Там…
Николай кивнул. Он услышал, как открылась дверь, и увидел на пороге Витю. Мальчик стоял неподвижно и большими испуганными глазами смотрел на то, что осталось от матери.
– Мама, – прошептал он. – Что с тобой?
Женщина поманила его пальцами и прошептала:
– Смерть пришла за мной, Витенька. Наши дорожки встретились.
– Но, почему? Что случилось? Кто это? – Витя посмотрел на кровать, где лежал ребенок.
– Твоя сестра. Ты должен знать кое-что. Только она может спасти тебя, всех нас. Найди ее…
У Русланы уже не оставалось сил. Женщина потеряла слишком много крови.
– Помнишь сказки? – шепотом спросила Руслана и Витя кинул. – Все правда. Девушка из реки на Ивана Купала доля твоя. Отыщи ее.
Последние слова Руслана вымолвила с последним вздохом. Николай сидел на кровати рядом с новорожденной, опустив голову на ладони. Его лицо, руки, ноги, одежда – все было испачкано кровью. Запах смерти, пота и крови смешался в подвале.
Витя тяжело дышал и смотрел в мертвые глаза родительницы. Он был настолько напуган, что даже не мог плакать. Никола, медленно поднялся и подошел к жене. Он закрыл ее глаза и подошел к сундуку с одеждой. В самом верху лежал науз и тонкая полоска бумаги с именем девочки. Прочитав имя, Николай засунул браслет в карман, забрал девочку, взял за руку Витю и молча вышел из подвала.
Глава 13. Склеп
В промерзлой земле не жалея сил, копали яму могильщики. Так уж вышло, что весь декабрь на улице стоял мороз, поэтому занятие, которое обычно занимало не более двух часов, затянулось на целый день.
Трое мужчин постоянно прерывались на короткий отдых, растирали красные замерзшие руки, курили папироски и грелись дешевым самогоном. Место для могилы им указал сам Николай Николаевич Мухалов, чем немало их озадачил.
В перерывах каждый из могильщиков строил догадки, кому же понадобилась свежая могила. Конечно, уже никто давно не видел молодую хозяйку, и первая догадка оказалась самой верной, но наверняка об этом пока не знали. Посему, прозвучали еще несколько версий, каждая, из которой была невероятнее предыдущей.
– Авось опять служка какая сдохла? – сказал один из мужчин. – У них в поместье люди мрут как мухи.
– Сынка хозяйского давно видали? Может он? – молвил другой.
– Не, – возмутился третий. – Мелкий бегает по двору, говорят, Катерина с ним носится. Женка хозяина не зря нос из поместья не высовывала. Помните, у нее болячка кожная была, когда она у Николая Афанасьевича прислуживала, то на солнце почти не показывалась. Так, говорят, упырей проверяют, они света и солнца страшатся. Небось, у этой клыки отросли, и теперь она человечьей кровью кормится. Видать, попила кровушки у кого-то, да перестаралась – помер.
– Брось ерунду нести! – перебил первый. – Я ее как-то раз в поле повстречал после заката, так она улыбнулась и мимо прошла. Если б упырем была, так живого не оставила. Говорю вам, кто-то из слуг сдох. А хозяин не хочет оглашать это, чтоб народ не болтал лишний раз. Ладно, кончай городить чепуху, работы непочатый край.
Треп могильщиков с каждым перерывом возобновлялся. Чем больше пьянящего напитка поступало в их кровь, тем смелее и страшнее приводились догадки. Так и не добравшись до правды, они не стали распространяться о яме, оставив эту тайну между собой и получив за молчание хорошую оплату и три литра отменного самогона.
