Если бы это было всё… но Витта видимо собиралась сегодня собрать на себе все мужские взгляды и её обычно светлые волосы были покрашены в ярко-зелёный цвет и уложены в какую-то сложную причёску.
— Ты очень красивая… — сказал я, наконец-то выйдя из ступора.
— Думаешь? — спросила она, поворачиваясь ко мне. — Хотя чего это я, конечно думаешь. И кстати ты тоже неплохо выглядишь. Даже с цветом угадал. — сказала она и продолжила прихорашиваться.
— А у вас так принято? — спросил я, смутившись.
— Что принято? И у кого это «у вас»? — переспросила магесса.
— У знати, так откровенно наряжаться…?
— Ах, ты об этом. Естественно. Как ещё красивым и богатым девушкам перещеголять друг друга и вызвать обильное слюноотделение у мужчин? Аристократия это такое болото, что тебе пока лучше туда сильно глубоко не погружаться. Поэтому веди себя сегодня тише воды, ниже травы. Не провоцируй никого и не отвечай на провокации. Это пока не твой уровень. Вот, как станешь мастером универсалом, так сразу можешь прийти на бал и слать там всех на хрен, а пока не стоит.
— А если этот твой граф полезет драться, что делать? Бить ему рожу? — решил уточнить я.
— Хотелось бы конечно… но нет. Во-первых — он не полезет, а во-вторых — это скорее он тебе её разобьёт.
Витта собиралась ещё около часа, по прошествии которого, мы дошли до ворот академии где погрузились в шикарную карету запряжённую четвёркой породистых лошадей и отправились во дворец.
Проезжая по городским улицам я убедился в том, что весь город готовится праздновать день рождения своего короля. Нефаста народ любил и было за что. Он был хорошим правителем и заботился о своём народе. Все улицы были заполнены празднично одетыми людьми, на лицах которых были улыбки и радость. На каждом углу и площади проходили различные представления, конкурсы и застолья для развлечения жителей столицы. Люди почтительно расступались перед каретой и кричали нам вслед пожелания для короля. Масштабы праздника поражали. А самое удивительное, что я сегодня даже не собирался выходить из дома. Пропустить такое было бы очень обидно, но мне никто не говорил о сегодняшнем празднике.
— Витта, а почему мне никто не сказал о дне рождения короля? — спросил я подруги, поглядывая в окно, за которым уже начали мелькать особняки знати, что означало приближение ко дворцу.
— Хи-хи, да потому что твои наставники озабочены твоим обучением и работой, а к королю они сходят и без тебя. При всех их плюсах, никогда не забывай что магистры те ещё снобы. Представляю их лица, когда они увидят своего ученика во дворце. Только ради этого стоило пойти с тобой.
— Нууу… я мог хотя бы выйти за ворота академии и отпраздновать среди обычных горожан. — предположил я.
— Реналио, этот вариант не нравится даже мне. Тебе плохо знаком город и его опасности, которых, поверь мне, хватает. Так что думай пока о знаниях. Если добьёшься успехов в магическом искусстве, то продлишь свой жизненный срок до такой степени, что успеешь компенсировать себе всё, что упускаешь сейчас.
Ответить мне на это было нечего. За мной присматривали, как за маленьким… Плохо это или хорошо я сказать не мог. Наверное, всё же хорошо, что о тебе хоть кто-то переживает. А значок ученика десятой степени я так и не повесил на свой костюм, посчитав это всё же излишним бахвальством. Да и не было у меня этого значка, имелись только мечты о нём.
Так в молчании мы и добрались до самого дворца. Кареты устроили самый настоящий затор перед парадным входом, поэтому нам пришлось добираться оставшиеся метры почти пол часа. В итоге покинули мы её когда на часах уже было почти семь вечера.
Глава 9
Увидел я и не поверил,
Что есть такая красота,
Тебя всю взглядом перемерил,
От пальцев рук до живота.
Восторгу не было предела,
Ты совершенство, идеал,
Представить страшно то блаженство,
Как я тебя бы целовал.
Обнял, прижал к себе сильнее,
Провёл ладонью по спине,
И крепко сжал, хоть на мгновенье,
Две сферы, так приятных мне.
Холмы твои — вот наслажденье,
И губы чутки и нежны,
От эйфории в вожделенье,
Меня легко уносишь ты.
Реналио Саламандер — Витте Ливаро. 17014 год.
Выйдя на улицу, я осмотрелся и удивился тому, насколько же здесь всё было пропитано деньгами, благополучием и праздничным настроением.
По дорожке в сторону дворца двигались парочки, одинокие фигуры и целые компании, сразу. Одеты все были очень дорого, а от обилия ювелирных украшений и драгоценных камней люди сверкали в лучах вечернего, уже двигающегося к небосклону, солнца. Особенно этим выделялись женщины, платья некоторых из них, казалось, полностью состояли из самоцветов.
Долго разглядывать обстановку мне не дала Витта, которая вцепилась в меня как клещ и потащила вслед за всеми. Я не особо сопротивлялся, так как тоже хотел поскорее попасть во дворец. Скажи мне сегодня утром кто-нибудь, что я смогу в своей жизни хоть раз попасть сюда, я бы рассмеялся ему в лицо. Если получится лично пообщаться с королём, то это будет совсем уже перебор.
— Реналио, какого ты тащишь с собой этот бумажный пакет во дворец? Что там у тебя? — спросила Витта.
— Отец учил меня тому, что в гости ходить без подарка — это неприлично. Поэтому там подарок королю. — ответил я ей.
— Серьёзно? — удивилась целительница. — Это конечно хорошо, но иногда лучше прийти совсем без подарка, чем дарить что-то эмм… не совсем соответствующее статусу достойного дара для короля в его юбилей. Это если что, я сейчас на полном серьёзе тебе говорю.
— Я тебя услышал. И думаю, что смогу угодить его величеству. — ответил я ей и показал язык.
— Ты невыносим, Реналио! — надулась она. — А что там? — указала Витта пальчиком на пакет.
— Вот когда буду вручать, тогда и узнаешь. Все, кстати, вручают подарки королю лично?
— Нет, далеко не все. Только самые знатные и почётные гости.
— Ну значит с тебя возможность лично вручить подарки, а с меня то, что этот момент ты запомнишь на всю свою жизнь.
— Бьёшь по самому слабому месту любой женщины!? Я подумаю над твоим предложением. — сказала она и отвернулась от меня.
Подойдя к дверям, Витта отдала своё приглашение распорядителю. Заодно попросив представить не только её, но и меня. Я сразу понял, что это начало её маленькой мести за моё поведение, но поделать с этим ничего не мог.
Как только мы вошли в огромнейший зал, потолок которого поднимался на добрых сорок метров, а ширину и длину я бы не решился описать, о нашем прибытии оповестил всех находящихся в зале специальный человек с усиливающим громкость голоса артефактом.
