Сельская жизнь 19 сентября 1973 года.
Леонид Ильич был в ярости. Внешне это почти никак не проявлялось кроме порывистых движений, и чуть менее понятной речи, но все, кто его знал, предпочитали на глаза не попадаться. А всё дело в том, что кто-то посмел послать убийц к Виктору Николаеву. И если в первый раз, американцы послали своих людей к студенту МАИ, то второй раз, израильтяне уже точно знали, что делают это в отношении государственного служащего высшего уровня. И то и другое преступление, но американцы действительно утеряли часть контроля над ЦРУ, и вот теперь лихорадочно его восстанавливали. А вот в Израиле ситуация была совсем другая.
— Леонид Ильич, — раздался голос секретаря. — Они готовы. Разговор будет идти по-русски. Госпожа Меер хорошо говорит.
— Включай. — Брежнев чуть нагнулся над микрофоном.
— Здравствуйте господин Брежнев. — Голда Меир говорила по-русски с лёгким грассирующим прононсом и небольшим акцентом. — Я рада приветствовать вас.
— Здравствуйте госпожа Меир. — Брежнев помедлил секунду. — К сожалению, повод для моего звонка не очень радостный. Шестого сентября в четыре часа утра, в Москве, два офицера израильской разведки Аман, проникли в дом высокопоставленного сотрудника аппарата Верховного Совета СССР с оружием в руках, и в перестрелке ранили его. К счастью он был вооружён, и смог их взять в плен. От имени Президиума Верховного Совета СССР, хочу заявить, что Советский Союз не оставит без реакции это преступление, и первым нашим шагом будет публичный суд, над израильскими бандитами. Уверен, что судья даст надлежащую оценку преступным посягательствам сотрудников израильской разведки. Также мы оставляем за собой право зеркального ответа в отношении любых других членов Израильского правительства, армии и парламента. Уверен, что только страх физического уничтожения способен удержать власти Израиля от преступных действий. Также напоминаю вам, госпожа Меир, что ваш ядерный центр Нахаль Сорек и ядерный исследовательский центр в Димоне находятся под прицелом наших баллистических ракет, и вы имеете все шансы получить вместо страны обетованной, радиоактивную пустыню.
— Я должна расценивать это как угрозу?
— Это не угроза, госпожа премьер-министр. — Спокойно ответил Брежнев. — Это обещание. Если вы ещё не поняли, то поясню, что такого рода нападения на высших чиновников государства являются безусловным поводом к войне, и не будь на вашей территории огромного количества бывших граждан СССР, вы бы сейчас слышали не мой голос, а доклады ваших спасательных групп, разбирающих радиоактивные завалы.
— Вы так торопитесь развязать третью мировую войну, господин Брежнев?
— Не будет никакой третьей мировой, госпожа Меир. Никто не подумает вступиться за вас. Возможно будут санкции или международная изоляция, возможно какие-то демарши со стороны стран капиталистического лагеря, но ничего сверх этого. А вот вам, будет уже всё равно. — Брежнев чуть помедлил. — Хорошего дня, госпожа премьер-министр. Спасибо что уделили мне время. Желаю вам и всему народу Израиля крепкого здоровья, и отличного настроения. — Не дожидаясь ответа Брежнев нажал кнопку прерывая разговор, и откинулся на спинку. Ещё когда к Виктору в дом пришли американцы, Брежнев просто похолодел, представляя, что могло бы случиться попади одна шальная пуля в него. Но решения всё равно пока нет. Не ходить же Николаеву с охраной. Это будет уже настоящий цирк. Да и он вряд ли согласится. А с другой стороны, по его делам уже такая секретность, что парня можно запирать на сто замков, и выкидывать ключи в болото.
Голда Меир, аккуратно положила трубку телефона на аппарат, откинулась на спинку стула и прикрыла глаза пытаясь справиться с нервной дрожью. Ещё несколько лет назад она не поверила бы таким угрозам Советского Союза, но сейчас, она просто всей своей сутью чувствовала, что невозможное стало возможным и СССР действительно может ударить атомной бомбой по ядерным центрам, сделав всю территорию Израиля мёртвой пустыней. И в действительности никто за них не вступится. В большой политике всегда действовало право сильного. Ну может примут какую-нибудь декларацию, ну вынесут громкую и ни к чему не обязывающую резолюцию в ООН, но по сути такой удар лишь упрочит позиции СССР как центра силы. А Израилю, как выразился Брежнев, будет уже всё равно. И снова эвакуация выживших, рассеяние, и все те кошмары, от которых они вроде бы избавились навсегда.
— Борух, вызывай ко мне всех. Аман, Сайрет, этих болтунов из Министерства внутренней безопасности, Министерство связи… всех! Голос её сорвался на визг.
Бригада опытных мастеров справилась с работами на катере всего за три дня. Получив расчёт и забрав с собой мусор и остатки материала, отбыли, оставив Виктора с его новым приобретением.
Загрузив на катер продукты, и парней из охраны, Виктор прокатился по каналу имени Москвы, до Волги, и обратно, дав себе слово что на следующий год летом обязательно пройдёт до Чёрного моря. Но для этого нужно было ещё получить все документы на вождение судна, плюс оформить документы на сам катер, что было не так сложно, но и не совсем просто.
Виктор уже ограниченно пользовался левой рукой, но за руль садиться не рисковал, поэтому брал с собой в машину обоих охранников, чему те были только рады. Два Николая, один из Твери, другой из-под Ростова-Великого, были хорошими спокойными парнями. Только Николай, который тверской, был молчуном, а тот который из-под Ростова, любил поболтать. Вели машину они тоже по-разному. Тверской Николай уверенно накатывал словно по просчитанной траектории лавируя между машин, а Николай ростовский вёл машину плавно и неторопливо, словно у него на капоте стояла хрустальная ваза.
Парни из «Девятки» отлично знали город, и даже в случае пробок, что случалось нечасто, быстро находили объездные пути.
Они собственно и выручили Виктора, когда он ехал на награждение в Кремль, когда из-за дорожников, в пробках встал весь северо-запад. За банду висельников и парочку диверсантов ему, чтобы не плодить сущностей, отвесили орден Красной Звезды, что было вполне адекватно. Другое дело, что, если бы эти два поступка совершили разные люди, они вполне могли рассчитывать на орден каждый, но тут в дело вступало простое желание Комиссии Верховного Совета сэкономить на наградах. Ну а Виктору и так было вполне достаточно. Ведь и в случае с бандитами и когда перестреливался с диверсантами, он просто защищал свою жизнь. А награды, рассматривал как приятный, но необязательный довесок.
Тем временем сентябрь всё раскручивал пружину событий. В аэропорт Внуково 2 прибыли сразу пять самолётов авиакомпании Пан Америка, на которых прибыли граждане США, которых распределили по крупным гостиницам городов-миллионников, пансионатам, и домам отдыха, организовав охрану силами сотрудников КГБ, и Внутренних Войск. Параллельно с этим, прибыла группа американских специалистов-проектировщиков, которые должны были сделать общую привязку нового нефтеперерабатывающего комплекса и провести все предварительные работы. Завод стоивший два с половиной миллиарда долларов, обошёлся СССР ровно в один доллар, и глава правительства Косыгин, целых пять раз перечитывал контракт, пытаясь найти, где же подвох. Но в итоге успокоился после разговора с Брежневым. А заплатили американцам редким серебряным долларом, что выглядело очень символично.
