Виктор Николаев. Выступление на 19 партконференции КПСС.
Изменения в Советском союзе шли везде, но самым решительным образом трансформировалась структура торгового оборота. Если раньше внешними закупками ведали какие-то непонятные чиновники в высоких кабинетах, то сейчас, можно было обменять рубли на иностранные деньги, и выехав за границу купить всё, что твоей душе угодно. Конечно придётся заплатить ввозную пошлину, что прилично удорожало покупку, но в целом — никаких проблем. Существовали даже автобусные и железнодорожные маршруты Москва — Варшава, Киев — Берлин, Киев — Прага, где каждый желающий мог приехать и купить любой товар что фургонами привозились в магазины огромные словно авиационные ангары, и лежали там прямо в упаковках.
Ограничения по вывозу касались только драгоценных металлов, ювелирных изделий и драгоценных камней в любом виде. Даже в виде сырья или дроблёного порошка.
Но первое, что буквально взломало потребительский рынок в стране — возможность свободно продавать и покупать золото. Правда только в уполномоченных на то организациях. Но это были сущие мелочи, для людей которых сильно утомило желание государства обчистить карманы граждан. Несколько прошедших реформ, особенно хрущёвская и ликвидация кооперативов, просто ограбили народ, который конечно на улицы не вышел, но осадочек, как говориться, остался. И разрешение продажи золота, весьма существенно разрядило положение в обществе. Те люди, которые раньше скирдовали рубли, просто купили себе слитков, кто сколько мог позволить, положил их под подушку, или зарыл в тихом месте и счастливо выдохнул. Таким образом полностью убиралась опасность того, что население вдруг резко понесёт свои сбережения в магазины, обрушив розничную торговлю. Эта угроза создавала опасное давление на торговлю, заставляя их держать сверхнормативные запасы на складах верхнего уровня, и предпринимать особые усилия по поддержанию оборота бумажных денег. В отсутствии инфляции, выгоднее было складывать деньги в банку или коробку, чем тащить их в сберкассу, где их запросто могут отнять под любым благовидным предлогом.
Свободная продажа драгметаллов снимала этот перекос, хотя и добавила седых волос руководству Минфина. Как же так, у народа будет лежать настоящее золото, которое никак враз не отнимешь. Тогда Виктор наговорил на совещании столько неприятных слов руководителям министерства финансов, что министр сначала вскакивал с места, и прямо там требовал расстрелять Виктора, но уже через полчаса, сидел тихо и усиленно соображал, как самому не попасть под каток КГБ. Там нашлась и странная тяга к собиранию долларов и фунтов, совершенно необъяснимая с позиции логики, и какая-то патологическая любовь к продаже золота за границу, и многое другое. Тогда министр финансов Василий Фёдорович Гарбузов еле удержался на посту, но навсегда запомнил взгляд Николаева, который сидел напротив, и в котором он явственно прочитал «живи пока».
Тогда резко потребовалось золото в виде товарных слитков и монет, и Гохран вместе с Минфином метнули из закромов Родины больше пятисот тонн, что полностью покрыло потребности рынка. Одновременно, люди скупили больше трёхсот миллионов долларов, что было достаточно удивительно, пока эти доллары не стали возвращаться в страну в виде импортных товаров, материалов и даже услуг. Например, в Москве открыли свои отделения несколько зубопротезных клиник из США и Европы. Конечно бесплатные зубоврачебные кабинеты не могли тягаться с ними, но все кооперативные зубные мастера потянулись широким потоком на курсы в Европу.
Причём и пустили-то всего десяток стоматологов, но весь климат в области лечения и протезирования зубов изменился быстро и решительно. Собственно, и было это сделано лишь для того, чтобы придать ускорение местным врачам, которые в отсутствии конкуренции сильно расслабились.
Точно также пришлось втягиваться в конкуренцию производителям бытовой техники и электроники, которая пусть и не массово, но стала появляться на прилавках.
Дополнительный импульс людям придавало то, что денег стало больше и их было на что потратить. Но самой любимой для Минфина стала программа строительства жилья улучшенной планировки, с высокими потолками и широкими коридорами. Несколько десятков фирм из Франции Германии и других стран пекли эти дома словно пирожки, сдавая метры государству по фиксированной цене, а уже оно продавало квартиры местным исполкомам, которые не имели права отдавать эти квартиры бесплатно, а только продавать их. Бесплатно распределялись лишь квартиры построенные в рамках программы государственного строительства. Но тресты уже поняли в чём соль, и начали увеличивать количество коммерческих домов, за счёт привлечения рабочих и инженеров, также продавая квартиры.
Такими темпами, имелись все шансы закрыть квартирный вопрос при норме 15 метров на человека, уже к концу века, что было весьма оптимистичным. В шестидесятые годы, строители утверждали, что при норме девять метров на человека, дефицит жилья закрыт не будет никогда, и предлагали сократить норму до семи метров
[20].
Но оказалось всё решаемо. Тут пустили на рынок жилья иностранные компании, там прикрутили количество возводимых военных объектов, здесь, разрешили продажу квартир по рыночным ценам, и дело, скрипя и временами громко хрустя сочленениями, двинулось, набирая ход.
Всё это имело и ещё одно, следствие, насквозь понятное Виктору, но почему-то неведомое руководителям СССР. В Союзе вообще не было никакого смысла зарабатывать много. Просто некуда было потратить. Ни квартиры большой не купить, ни дома-усадьбы, ни даже машины, если не занял своевременно очередь. Драматурги, пьесы которых ставили по всему СССР, композиторы и поэты песенники, получавшие отчисления с каждой трансляции или спектакля, устраивали адовы кутежи, арендуя ресторан на неделю, и поя всех, кто заходил, до изумления, но всё равно деньги потратить не могли.
Но когда стали появляться разные соблазны, вроде больших квартир, участков под строительство домов, и свободной продажи автомобилей, народ сразу оживился в экономической сфере. Затёртые бытом инженеры потащили в Бюро Изобретений свои старые идеи, рабочие завалили заводские БНТИ предложениями о рационализации, а поскольку расценки запретили пересматривать чаще чем раз в пять лет, и руководство завода с предложениями повысить плановые показатели.
Даже торговля, которая раньше придерживала товары, распределяя их среди «своих», теперь всё чаще мела всё на прилавок, и уже на регулярной основе выезжала по деревням, не давая торговым кооперативам ни малейшего шанса.
А ещё пионерам стали приплачивать за металлолом и макулатуру, так что у пионерских дружин появились свои, заработанные, и весьма немалые деньги.
Общие экономические показатели, только от оптимизации процесса вознаграждения за труд, и появления возможности потратить деньги, оценивались Счётно-финансовой комиссией Верховного Совета в двенадцать процентов, что накладывалось на ранее достигнутые показатели, и умножалось на дальнейший рост благосостояния людей. Соответственно экономика разгонялась ещё быстрее, и для очень многих в правительстве было откровением узнать, что рост тоже нужно сдерживать, чтобы не получить неконтролируемые процессы, вроде экономических пузырей.
