Дамир, Гаяна и Ада почти синхронно подняли свои стаканы и, не чокаясь, отпили по глотку.
– Второй вопрос, – беспечность девушки вперемешку с ее властным голосом и сталью в глазах выглядели очень пугающе. – Фабиана.
– Бог мой, – вздохнул Александр. – Я расскажу. Все расскажу, дайте мне минуту.
Вот и настала та минута, которую ждали все жители дома Литругиск. Самая большая загадка наконец станет явью.
– Мы вместе приехали, верно, – вздохнул он. – Девушка очень нездорова душевно и часто выдает желаемое за действительное.
– Кто она Вам, – вмешалась Амелия, покуда Ана подавляла самодовльную ухмылку.
– Была невестой.
– Вы любили ее? – Продолжила расспрашивать девушка.
Голос ее предательски срывался, но она мужалась, что не могло не вызвать чувство гордости.
– Амелия, это совсем неважно.
Котел терпения девушки вскипел и густая жижа боли, тревоги и одиночества вылились наружу. Она встала и побежала к выходу, на ходу прихватив свой кафтан. Накинула она его на себя уже когда была на улице.
Крупные хлопья снега слой за слоем накрывали землю одеялами сугробов. Поднять голову вверх и они начинают походить на танец маленьких сахарных фей. Коснись ее и та тут же умрет. И почему красота всегда так хрупка?
За спиной скрипнула дверь, а за ней и послышался оклик.
– Амелия, – кричал юноша.
Девушка обернулась и, не сдерживая себя, сорвалась на крик.
– Ты! Ты мерзкий, гнусный червь, – подойдя к парню, она принялась стучать руками по его груди.
Ей хотелось сделать ему больно, сделать так, чтобы он мучился и душевно, и физически, но она не могла. Ее удары приходились даже не вполсилы, но с каждым ей становилось легче.
– Ты обманул меня, – кричала она, а на глазах навернулись горячие слезы.
Александр не пытался отбиваться от ударов и не старался парировать слова. Он осознавал, что Амелии нужно выпустить все, что копилось в ней все это время.
– Использовал! Ненавижу, – продолжала она, начиная захлебываться в рыданиях.
Парень бережно взял ее руки, чтобы остановить череду насилия, но девушка не намерена сдаваться. Теперь она топтала его ноги, болтала ими во все стороны, пыталась попятиться назад. В этот момент, она потеряла равновесие и повалилась на спину. В попытке поймать ее и предотвратить падение, Александр оказался тоже на холодном снегу. Он упал на хрупкую Амелию, но сумел удержаться так, чтобы не придавить ее своим весом.
Маленькое приключение сработало, как успокоительное. Она больше не плакала и не дралась, а лишь недоумевающе смотрела на своего возлюбленного так, будто впервые увидела. Они ощущали дыхание друг друга на своей коже: сначала горячее, а потом, когда пар превращался в воду, лицо холодило. Сложно сказать, сколько они пролежали в таком положении, вглядываясь друг другу в глаза, пока Александр не решился.
– Амелия, я люблю Вас, – он медленно прикрыл глаза и опустился ниже так, что теперь их губы едва касались друг друга.
Ответа не последовало, в образовавшейся неловкой ситуации, не было иного выхода, кроме как бежать. Он открыл глаза, бросая последний взгляд на девушку и мягко отстранился. В эту самую секунду Амелия, сделав усилие над собой, вытянула шею и прильнула губами к парню.
Поцелуй получился очень скованный и крайне неуверенный, поэтому когда девушка отстранилась, чтобы оценить реакцию Александра, он вновь проявил инициативу. В этот раз он целовал ее по-настоящему: горячо, нежно и очень жадно.
Глава 20.
Они лежали на большой кровати под тяжелым балдахином и тихо обсуждали события прошедшего дня. Из-за непогоды ночь наступила раньше обычного. Белая пелена снега за окном не позволяла разглядеть ни четверти вершка [прим. 1 см.] дальше собственного носа. Да и кому интересно, что там – за пределами этой уютной комнаты?
– Расскажи, как это было? – мягким голосом любопытствовала беловолосая девица.
– Очень солено и немного кисло, – сходу ответила ей лежавшая рядом подруга.
– Солено? Почему? А кисло чего? – удивлялась первая.
Ночь захватила комнаты целиком. Никакого намека на свет не присутствовало, разве что угли в камине с каждым ударом ветра по заледеневшим окнам, заливались краской, подобно девице подле Сосватаньи Огнимы. У этого древнего идола мечтает оказаться каждая девушка Персти, однако находится он на пороге Бескрайнего леса, куда ходить мало кто рискнет.
– Солено от слез. Кисло от вина, – непроницаемо ответила девушка. – Глупо, да?
– Вовсе нет. А как вы поженитесь? – спросила Ана, таким же отрешенным голосом.
– Точно. Мы же поженимся, – внезапно вспомнила Амелия, от чего ее сердце ухнуло в пятки. – Ну, то есть, – начала она объяснять больше самой себе, чем лежавшей рядом Ане.
– Это же потом другого выбрать нельзя. Огнима меня проклянет, – ее начало потряхивать от нервов, руки и ноги похолодели и стали обильно потеть.
– Мама говорила, что у невест часто бывает такое, – констатировала Ана, поджав губы и отведя их в сторону.
– Ана, надо все отменить, – заявила Амелия.
– Это еще почему?
– А вдруг он не тот самый? А вдруг мне там не понравится? А вдруг я найду кого-то получше, а уже не смогу быть с ним из-за дурацкого Отеческого обета? А вдруг? – не унималась девушка, находя тысячу и одну причину, по которой должна оставить положение вещей таким, какое есть сейчас.
Все это время Анастасия лишь молча глядела на балдахин. На темно-синей ткани было вышито множество маленьких звездочек, которые, казалось, мерцают как настоящие. Она лежала и наслаждалась болтовней подруги, ароматом камина, теплотой их дружбы и удовлетворением от внесенного ею вклада. Ведь Ана сумела разоблачить обманщицу, вернула себе доброе имя непременно душевно здорового человека и подтолкнула Амелию в объятия ее суженого.
– Ну хватит, – попросила она наконец, когда голос темноволосой бестии начал походить на жужжание назойливого комара. – Ты скоро станешь невестой, а потом женой. Не смей говорить такие вещи. А то уже замучила меня своим Александром, – она повернулась на бок, лицом к Амелии и подперла голову рукой. – Ты лучше поблагодари меня, – посоветовала она с улыбкой. – Кстати, извинения тоже принимаются.
– Когда говорят «кстати», обычно это совсем не «кстати», – пробубнила себе под нос девушка. – Ладно, ты права. Я читала, что перед свадьбой все нервничают. Кто бы знал, как сильно?! – воскликнула она, но увидев, как бровь Аны поползла наверх, поспешила добавить. – Ну да, правда, ты права, – выдавила она из себя сатиричным голосом. – Но у меня есть оправдание! – заявила девушка и сделала самый важный вид из всех, на который только была способна.
– Да ну? – саркастично спросила Ана.
