Под вялые аплодисменты магистр спустилась со сцены, и все вернулось на круги своя: ненавязчивая музыка, световые зайчики на полу, мерцание вина в бокалах, гомон голосов.
– Ну! Открывай! – Ингрид пихнула меня локтем. – Хоть бы там была я! Ну пожалуйста! Кому надо помолиться, чтобы там была я? Кросту? Тааре?
– Почему ты так хочешь быть моим наставником? – спросила я, пытаясь одновременно сорвать сургучную печать и не уронить бокал.
Заметив мои мучения, Ингрид отобрала вино, освободив мне обе руки, и дело пошло быстрее.
– Я же говорила. За наставничество дают баллы. А ты ответственная, умная и держишься за место в школе. Меня никто не обвинит в том, что подопечный прогулял пары, нагрубил магистру или был застукан в туалете во время непристойного восхищения очередным каталогом ночных рубашек. Не спрашивай.
Пожалуй, я бы тоже не отказалась быть подопечной Ингрид. Она пробивная, хорошо знает школу, а главное, я буду избавлена от необходимости тесно общаться с кем-то новым. Пожалуй, такое количество перемен и новых лиц – перебор для меня.
– Ну-у‑у?! – Ингрид едва не взвыла от нетерпения и зачем-то отхлебнула сразу из двух бокалов.
Я развернула свиток и посмотрела на имя.
О Крост, только не это!
«Даркхолд ван дер Грим, 4 курс».
– Там не я, судя по твоему лицу, – вздохнула Ингрид. – Не я, так? Кто? Только не Одри! Не говори, что это Одри! Эта жирная идиотка не должна была подавать заявку. Если она это сделала, я…
– Это Даркхолд.
Ингрид умолкла на полуслове.
– Ты шутишь? Дарк никогда не участвует в этом! Даже когда он был на втором курсе, он отказался участвовать, и никто ничего ему не сделал!
Вместо ответа я просто показала Ингрид свиток с именем и отобрала у нее бокал, чтобы сделать большой глоток в наивной, но такой притягательной надежде, что сейчас вино ударит в голову, я отрублюсь, а когда проснусь, окажется, что это какой-то странный сон.
Не знаю, почему Даркхолд меня так пугает. Наверное, что-то инстинктивное: в нем кровь демона, а во мне крохи светлой магии. Само мироздание поставило нас на разные полюса.
– Понятия не имею, что происходит, но ты обязана мне все рассказывать! Дарк – наставник первокурсницы… не к добру это.
– Вот спасибо.
Она пожала плечами. Вообще показалось, что Ингрид злится. Или расстроена. Может, ей нравится Даркхолд?
– Давай, иди.
– Что?
– А что? Иди поговори с ним.
– Нет!
– С ума сошла? Будешь делать вид, что ничего не случилось?
– Да! Никому не скажу, что мне попался Даркхолд.
– А когда выяснится, что он не получил подопечного, но при этом его имени нет среди тех, кого не выбрали, накажут уже тебя. Хочешь получить темненького песочка в часы?
К нам подошла миловидная девчонка, раскрасневшаяся то ли от волнения, то ли от вина:
– Ты Ингрид? Кажется, ты моя наставница.
– Ну почему это не симпатичный первокурсник?! – Ингрид воздела глаза к небу.
Потом подпихнула меня в сторону Даркхолда, который продолжал сидеть у стены.
– Иди к нему, я сказала!
Я сделала несколько осторожных шагов, когда парень поднял глаза. Выражение его лица не изменилось, но с этого момента пронзительный взгляд был прикован ко мне, и пути для отступления не осталось. Если бы я сейчас развернулась и сбежала – он возненавидел бы меня до конца жизни, так яростно, как могут только демоны. Не знаю, откуда пришла эта мысль, но она так прочно засела в голове, что я заставляла себя идти вперед, не чувствуя ног от волнения.
Он не встал, даже когда я подошла, только поднял голову и все так же равнодушно на меня посмотрел.
– Привет, – тихо сказала я. – Ты… Твое имя мне попалось в свитке. Это не ошибка? Ты действительно подавал заявку и теперь мой наставник?
Он долго молчал, даже не взглянув на свиток, который я показывала. И когда я уже было подумала, что разговор не состоится и мне придется просить у магистра Браунвинг нового наставника, Даркхолд тихо произнес:
– Ты меня боишься. Почему?
– Я тебя не боюсь, – с трудом произнесла я, не веря даже в десятую часть собственных слов.
– Ты лгунья. Или лицемерка. Что тебе больше нравится?
– Ни то, ни другое.
Даркхолд равнодушно пожал плечами и снова невидящим взглядом уставился в толпу.
Гордость требовала развернуться и уйти. Но вдруг выяснилось, что самое страшное – это сделать первый шаг, и Даркхолд в равной степени, как и пугал, начал интриговать.
– А тебе не прилетит, если откажешься меня наставлять?
– А я отказался? – усмехнулся он. – Наставник не может задать вопрос?
– Задавай.
– Так ты лгунья или лицемерка, Коралина?
– Хорошо, и в чем разница?
– Это просто. Ты или лжешь, потому что сказать правду тебе тоже страшно. Или ты из числа тех, кто в лицо готов лить патоку, а за спиной менять страх на ненависть.
– Точно не второй вариант. Мне не за что тебя ненавидеть.
– Значит, ты лгунья. И настолько сильно боишься, что даже не можешь это признать.
Я начала злиться. Этот парень надо мной издевался, и хоть выражение его лица оставалось бесстрастным, он явно наслаждался производимым эффектом.
– Эй, это называется вежливость. Люди не могут контролировать свои страхи, но стараются их не показывать, чтобы не обидеть других людей.
– У тебя хреново получается.
– Может быть. Но ты должен проявить ответную вежливость и не заметить. Так работают отношения между людьми.
– Я не человек.
Мне надоело стоять на каблуках, и я опустилась на пол, рядом с Даркхолдом. Теперь мы вдвоем смотрели на веселящийся народ и потягивали вино. Атмосфера стала непринужденнее, но я все равно чувствовала холод темного принца и старалась сидеть так, чтобы ненароком не задеть перепончатое крыло.
Кажется, мы одни не принимали участия во всеобщем веселье. Несколько минут я наблюдала за счастливой парочкой, обжимающейся в углу, а потом переключила внимание на оживленно беседующую с подопечной Ингрид.
– Дело не в том, кто ты, – вырвалось у меня. – Дело во мне.
– Еще одно проявление человеческой вежливости: взять вину на себя?
– Нет, на этот раз правда.
– Что-то новенькое.
Я фыркнула. Странный неспешный диалог меня почти успокоил. Во всяком случае, Даркхолд не спешил творить какие-то ужасные вещи и казался пусть мрачным и необщительным, но все же нормальным.
