Гримнир был в движении уже в тот момент, когда повернулся Хрут. Копьё гёта отскочило от края щита скрелинга; зашипев, Гримнир уклонился от Хрута и метнул своё копье прямо в лицо Аску со всей силой узловатого плеча и мышц.
Твёрдое как алмаз лезвие пробило кожу, зубы и кость, войдя в лицо Аска над губами, слева от носа, пройдя через мозг и выйдя из задней части шеи, слева от позвоночника. Изо рта и носа Аска хлынула кровь. Его крик превратился в бульканье, когда его тело рухнуло к рядам гётов.
Хрут взревел при виде раненого сородича. Он развернул копьё и попытался скользнуть к незащищенному боку Гримнира.
Человек в плаще оказался проворнее. Развернувшись, он перехватил топор другой рукой, увернулся от неуклюжего ответного нападения Хрута и ударил его в кадык.
Хрящи и кость треснули; кровь хлынула фонтаном, заливая переднюю часть кольчуги Хрута. Глаза гёта расширились, когда он попытался вдохнуть через разорванное горло, в его лёгкие попадала лишь густая пена медно-красной крови. Гримнир оставил топор в теле, а потом развернулся лицом к бесстрастным гётам.
– Ещё желающие?
Хрут пошатнулся и упал на колени. Он хватался за рваную рану, не в силах ни сглотнуть, ни прокашляться. Он хрипел и пускал пену, пока его лёгкие заполнялись кровью.
– Ну?
Крик начался с Бьорна Сварти, который при этом бил топором о щит. Диса подхватила его, вдобавок выкрикивая имя Гримнира. Остальные воины последовали её примеру, а потом и простой народ. Добавили свои голоса и люди Ульфрун, по-волчьи завыв и гулко заверещав, стуча металлом о дерево.
Гримнир кивнул. Он опустился на колени возле трупа Хрута с открытыми и пустыми глазами и выдернул топор. Потом погрузил два пальца в рану. Кровью Хрута он провел двойную линию от левой стороны лба, через пустую глазницу и вниз по щеке к линии подбородка. Затем он встал и повернулся к Конраду, стоящему через овраг.
Рёв и стук усилились. Гримнир поднял окровавленный топор, подержал его, а затем швырнул вниз так, что его наконечник прорезал в земле борозду.
– Вот твой ответ, крестовый урод! – крикнул он.
Конрад ещё мгновение наблюдал за их диким ликованием. Печально покачав головой, он отвернулся и пошёл к линии деревьев. Когда он исчез, раздался гудок, длинный и громкий. Сквозь шум Гримнир услышал скрип верёвок, за которым последовал характерный удар балки о деревянную раму.
И над верхушками деревьев пролетел снаряд, такой большой, будто его кинул сам великан…
Диса никогда такого не видела. Поднявшийся в небо снаряд оставил за собой след дыма; ей казалось, что это кусок ствола дерева размером с человеческий рост. Его поверхность почернела и вспыхнули угли, когда снаряд пролетел над головами гётов. Он ударился о земляную насыпь у подножия стен Храфнхауга… и взорвался дождем искр и пылающих щепок. Диса вздрогнула от этого звука. Она услышала ещё два глухих удара – ещё одна пара снарядов взмыла над деревьями. Один был вторым куском бревна; другой развалился в воздухе. «Камни», – поняла она. Куча камней размером с голову. Она был так ошарашена, что почти пропустила более зловещий шум: шорох сотен луков, из которых стреляли в унисон.
– Щиты! – взревел Гримнир, возвращаясь в строй рядом с ней. По всей колонне люди подняли щиты, соприкоснувшись краями, и встали в стойку. Диса услышала резкий треск падающих стрел, как будто по дереву били молотки; из толпы раздался голос Ауды, призывающий всех держать строй. Крики смешивались с треском барабанной дроби. Камни попали в линию между воинами и боевым отрядом Ульфрун, большинство врезалось в щиты и отскочило; горстка искалеченных бойцов оставила после себя людей с перебитыми руками или ногами; у кого-то из команды Сварти была сломана шея, а один воющий брат-волк внезапно замолчал, когда камень расколол его шлем и череп под ним. Над головами гётов пролетело горящее бревно и взорвалось по дороге к воротам.
– Что это за колдовство? – спросила Диса, выглядывая из-за своего щита.
– Вальсленгур, – ответил Гримнир. – Камнемёты. Этот белый ублюдок хочет сломать стены. Пусть попробует!
В перерыве между дождём из стрел Гримнир вышел из-за щитов. Его голос был подобен грому.
– Сварти! Отведите с Ульфрун своих людей обратно к воротам! Сигрун! Иди к боковой двери и закрой своих!
От того места, где когда-то стоял мост, вдоль фундамента стен поднималась узкая тропинка до заднего хода. Там Шрам был самым узким, стены ущелья разделяли всего пятнадцать футов. Но ближайшая к Храфнхаугу сторона имела резкое возвышение, её край более чем на десять футов возвышался над удерживаемым врагом берегом и был скрыт зарослями кустарника и ежевики. Диса понимала, почему он решил послать людей туда – если град стрел продолжится, в узком и открытом пространстве народ, скорее всего, запаникует. Голос Гримнира хлестнул, как удар кнута.
– Шевелитесь, придурки! Пока эти машины не добились своего!
Конрад наблюдал, как вражеские ряды расходятся, отметив, что группа слева от него двинулась, следуя линии стены. Альбинос кивнул сам себе. Лучники Старкада под деревьями – военные Скары, которые научились стрелять в войнах за пределами Скандинавии, – натянули и сделали залп. За деревьями позади них те солдаты, из которых Петр сделал отряд механиков, принялись перезаряжать и перестраивать три осадные машины, которые соорудил ночью крепкий дан.
Мангонели, как назвал их механик. Тяговые двигатели для метания камней. Разумеется, Конрад видел подобные строения во время штурма стен Константинополя. Гигантские конструкции с длинными метательными рычагами и корпусами из тяжелого дерева; некоторые приводились в действие пучками скрученной пеньки, другие – противовесами, а некоторые, как эти три, – командами мужчин, тянущих в унисон.
Это построил ему Петр? Конрад просил мосты. Он хотел пересечь овраг и схватить язычников. Но вместо этого Петр предоставил ему камни и горящие поленья! Краем глаза он видел, как мёртвые Константинополя отходят от машин; они слишком хорошо помнили смерть от этих адских устройств – давка камнями или удушение горящей серой. Лорд Скары чувствовал их беспокойство.
Пока Конрад смотрел, вспотевшие воины с помощью длинных шестов вкатили самодельные машины. Снаряд, представляющий собой пятифутовое сосновое бревно, из которого вырезали сердцевину и наполнили раскалёнными углями, был готов лететь в стену Храфнхауга. Дан, командир команды, в последний раз проверил стропу, а затем жестом приказал десяти парням занять свои места. На счёт «три» они со всей силой потянули за канаты. Двигатель зловеще заскрипел; на точке опоры повернулся рычаг, и полено взмыло в небо. Конрад услышал тяжёлый удар рукоятки о мягкий упор. Снаряд свистел в полете, поток ветра действовал как кузнечный мех, раздувая дымящееся сердце. Траектория была несколько кривой. Лорд Скары наблюдал за полётом и увидел, как снаряд взорвался, ударившись о земляную насыпь.
Командир уже начал работу и бил молотком, чтобы настроить траекторию. Следующий снаряд точно ударит по дереву, пробьёт стены и разрушит первый уровень деревни.
