– Из-за Лешки, – быстро ответила я, пытаясь избавиться от наваждения, вызванного его близостью. Эй, Ленок, не забывай, ты хищница – он демон. Ни – ни!
– Вот как, – в его голосе мне почудилась благодарность. – А по мне, значит, ты совсем не скучала?
Нисколечко. Если бы только не думала о тебе ежеминутно...
– Насколько я помню нашу последнюю встречу, ты очень ярко выразил свое отношение к моему присутствию рядом, – сыронизировала я, не замечая, что в голосе появилась неприкрытая обида и боль.
Он замолчал.
– Извини, – наконец произнес медленно, – но так было лучше. Для всех.
– Ага, – я умудрилась почти насмешливо улыбнуться, вырываясь из кольца его рук. Он не пытался меня удержать. – А сейчас будет лучше, если я попаду обратно. Домой.
Он отвернулся на мгновение, а потом вновь стал незнакомым властным демоном.
– Руку, – приказал он, и я, пряча глаза, повиновалась.
Секунда, и вот передо мной парк.
Как символично, подумала с тоской. Пару минут постояла, наблюдая за звездами, но потом встряхнулась и энергично двинулась к дому.
На губах играла легкая улыбка.
А в глазах пряталась грусть.
Глава 7
Раздражение Кристы я ощущала даже сейчас.
Вчера я очень удачно – как всегда – попала прямо на разборки. Кристина орала много, долго и проникновенно, в основном на тему нашей полной разобщенности. Если бы мы были истинной командой, считала она, Катерина была бы сейчас с нами.
Не знаю, насколько она права, но Рину надо возвращать.
Мы, ночные, оборотней вообще не касались. Вот как – то не до того. Демоны солнца не боятся, но ночью все равно чувствуют себя сильнее, потому и появляются только после полуночи. Вампиры ведут подобный образ существования, но они обязаны отлеживаться где-то днем, и вот тогда – то дневные их и ловят. Демоны же уходят в свой мир, куда нам путь заказан. Так вот, работаем мы ночью и иногда пересекаемся с вампирами, оборотнями и полночными.
С первыми у нас холодная война. Пусть нам запрещено убивать их, зато на использование своего дара запрета нет. Вот мы и развлекаемся. С оборотнями у нас сложились вполне приличные отношения: мы их не трогаем, они – нас. Ни одна из ночных хищниц не видела, чтобы оборотень убивал человека, поэтому мы к ним относимся лояльно.
Поправочка: относились.
С полночными у нас как – то не сложилось. Их предводительница, рыжая стерва Дина, мне абсолютно не нравилась. Наглая, самоуверенная гордячка! Возможно, мое мнение и поверхностно, мы виделись – то всего три раза, но она мне не нравится!
Но я отвлеклась. У оборотней нет никаких причин похищать Катерину. Так какого дьявола они это сделали?!
Со злостью пнула ногой камешек на дороге и перешла на другую сторону улицы. Почему – то отсутствие телепатки действовало мне на нервы. Я вроде как уже привыкла к ее постоянному отпечатку в мыслях. А теперь голова моя пуста...
Повезло Винни – Пуху. Его опилки, по крайней мере, не исчезают из головы, когда захотят.
Я подняла голову к небу. Близится полнолуние.
Где же ты, Катерина?
Ей было реально плохо. Раскалывалась от боли голова, и почему – то крутилась назойливая мысль о Винни – Пухе...
Какой, к черту, Винни – Пух?!
Она попыталась сесть, но движение отозвалось такой болью, что она застонала. Положила ладони на виски и с силой прижала к голове, наклонилась так, чтобы колени получились выше головы. Стало немного легче. Прошла тошнота, и посветлело в мыслях.
Катерина более – менее пришла в себя. Напряглась, вспомнив недавние события, и осторожно принюхалась. В нос ударил стойкий запах плесени, Рина, не сдержавшись, поморщилась. Осторожно потянула воздух, пытаясь различить другие запахи.
И ей удалось! Рядом был оборотень! Волчий запах едва перебивал плесень, наверное, это было сделано специально.
Катерина могла гордиться собой. Она сумела обнаружить врага!
Только вот что это дает? Ей сейчас не пробраться в чужие мысли – слишком слаба, да и это ужасный запах...
Голова Рины внезапно закружилась, и хищница начала падать...
Близился конец смены. Я отчаянно зевала, не поспав днем, и мечтала добраться до кровати. Еще больше, правда, хотела вцепиться в горло какому – нибудь оборотню, но, будто специально, не встретила ни одного сегодня. Вымерли они что ль?
– Эй, детка, – окликнули сзади. – Ищешь компанию?
Обернулась и едва удержалась от желания потереть руки. Стайка демонов! Ну что может быть лучше для разозленной хищницы?
– О да, мальчики, – ласково пропела я, – мне как раз нужна компания.
– Рэш, – кивнул один демон, высокий черноволосый атлет, своему другу. Коренастый рыжий парень похотливо усмехнулся и перенесся ко мне.
Хищницы больше года в этом мире. Больше года они борются с демонами. Неужели эти действительно думают, что мы не учимся?
Я точно распознаю момент, когда демон готовится переместиться.
Он оказался рядом, и в то же мгновение в его сердце вошел кинжал, давно забытый мною в сапоге. Один из четырех, найденных в картине.
Рыжий неверяще уставился на оружие, до рукоятки вошедшее в него. Он открыл рот, но кровавая пена мешала говорить. Колени демона подогнулись, он упал. Я протянула руку и неторопливо сжала в кулак, с мстительным удовольствием наблюдая, как сжимается и рвется его горло. Голова отсоединилась от тела.
Моя сила резко выросла за последнее время. Стало легче работать с живыми объектами. И уменьшилось нравственное отрицание убийства.
Закон Москвы – 1: или бьешь ты, или бьют тебя.
Черноволосый дернулся. Могу поклясться, по его губам скользнула улыбка.
Никогда не понимала мрачного юмора демонов.
До этого момента.
Я широко улыбнулась в ответ.
– Дэш.
Со следующим кивком вперед бросился еще один рыженький демон, чем – то похожий на предыдущего. Он на ходу приобрел истинный облик, но бежал в живую, и, несмотря на всю его скорость, я с легкостью подняла его ментальной рукой. И, не заморачиваясь, просто раздавила.
Еще трое напали сразу. Увернувшись от когтистой руки одного, я вонзила кинжал ему в спину, идеально попадая между ребер. Развернула его, пользуясь силой инерции, и рука другого демона вырвала часть груди у первого. Он издал хлюпающий звук и осел.
От демонических ран демоны не восстанавливаются.
Можно быть спокойной за это.
Две руки, два противника. Я подняла их в воздух и столкнула друг с другом с такой силой, что они стали единым целом. Лишние куски плоти упали на тротуар.
