Ермолаева, поправив одежду, тихонько прошлепала в ванную, чтобы не разбудить Никольского, спавшего в гостиной, умылась, а потом отправилась на кухню. Поковырявшись в холодильнике, она наткнулась на варёный рис в кастрюльке и некоторые другие продукты.
– Хм, ладно, – произнесла она вслух. – И из этого можно сделать шедевр.
Она взбила молоко с яйцами, выложила готовую крупу на сковородку, полив её подсолнечным маслом, нарезала пару сосисок, смешала всё вместе и, накрыв крышкой оставила тушиться. Когда яйца полностью "связали" остальные продукты, Лена уложила сверху тонкие дольки томатов и завершила своё произведение последним штрихом – зеленью.
– Божественный запах, – заметил Влад, опершись на дверцу холодильника.
– Иди, умывайся, сейчас завтракать будем, – улыбнулась она в ответ.
Через несколько минут, когда он вернулся, она лезла на верхнюю полку шкафчика за кружками к чаю, поднимаясь на цыпочках над полом. Короткие шортики приоткрывали нежную кожу на бедрах, позволяя фантазии Никольского уносить его далеко за пределы этой кухоньки.
– Тебе помочь? – очнулся он от сладкого безмолвия.
– Если не трудно, – она отошла на несколько шагов.
– Надо будет перенести их пониже, – заметил он, подав ей два стакана с ручками.
– Да уж, – согласилась она, поставив чайник на плиту.
Позавтракав, Влад настоял на том, чтобы Лена отправилась одеваться, а он тем временем комплектовал посудомоечную машину.
– Я готова, – она зашла на кухню, пока он вытирал руки полотенцем.
Никольский обернулся. Она стояла в тонком бежевом свитере, связанного из пуховой нити, натянув его рукава так, что они прикрывали даже средние фаланги пальцев, и тёмно-синих зауженных джинсах.
– Подбросишь до метро? – по-детски мяукнула она.
– Конечно, – улыбнулся он, отправляясь в спальню, чтобы переодеться.
Она натянула куртку, зашнуровала ботинки и осталась ждать Владислава. Он появился через пару минут в брюках и белой рубашке, взял своё пальто с вешалки и остановился возле неё.
– Почему шея голая? – поинтересовался он.
– Ну, Влад, – заканючила она.
– Давай, давай, одевайся.
Он взял её шапку, натянул ей на голову, что было сделано слишком неуклюже, поскольку глаза девушки скрылись под вязаным узором убора. Потом последовал шарф, замотав который, он придержал концы, остановившись на пристальном взгляде.
– Нам пора, – напомнила осторожно она, боясь потревожить его отсутствие в мыслях.
Он слегка притянул её к себе, коснувшись кончиками пальцев её подбородка. Губы соприкоснулись в неуверенном порыве нежных чувств, не позволяя ей снова говорить о том, что времени осталось мало, а ей ещё предстоит ехать на метро.
Лена закрыла глаза, позволяя мурашкам, несмотря на теплую куртку, пробежать по её телу.
– Влад, – прошептала она, когда он слегка отстранился, дав ей возможность сделать глоток воздуха.
– Прости, я, наверное, слишком требователен к тебе, тороплю события… – виновато заметил он.
Она приподнялась на цыпочках, дотянувшись до его губ, опровергая сказанные им слова, позволяя далеко неробкой девочке вырваться наружу, углубляя поцелуй.
– Тише, тише, – успокоил её буйство страстей Никольский. – Ты так точно опоздаешь.
Они спустились вниз, сели в машину. Лена, вспомнив о кольце, переодела его на другую руку.
– Боже, Влад, прости, – проанализировав своё поведение в квартире, пролепетала она.
– Всё в порядке, – ответил он, бережно взяв её за руку.
На метро, возле которого её высадил Виктор, она добралась до института, забежала внутрь ровно за семь минут до начала приема, сняла верхнюю одежду в раздевалке, затем отправилась в аудиторию.
– Ну, что новенького? – Ника оживленно посмотрела на подругу.
– Да ничего, – соврала Ермолаева, пока они обе стояли у длинной студенческой очереди к заведующей кафедрой.
Телефон нервно прогудел. На экране высветилось сообщение от Оксаны, сестры Влада.
«Какие идеи на счёт платья?» – писала она.
Лена стремительно выключила уведомление, чтобы никто не обратил внимания на странные послания.
Попрощавшись с подругой, она вышла из института и по дороге к метро позвонила родственнице Никольского и сообщила, что хочет надеть свадебный наряд матери. Та не возражала, мягко согласившись на условия девушки.
Спустившись в подземку, Лена поехала на студию, поскольку ключ-карта от квартиры ещё не была готова.
Снежинки густой сетью ложились на Москву, посыпая тротуары, утонувшие в мерзкой слякоти.
Ермолаева поднялась на второй этаж небольшого здания, сняла куртку в коридоре, оставив на себе из верхней одежды шапку и шарф, постучала в кабинет хозяина.
– Я занят! – раздался голос Влада.
– И для меня? – приоткрыв дверь, уточнила она.
– Для тебя я всегда свободен! – поднимаясь со своего места, ответил он.
Повесив её куртку на вешалку, хозяин студии вернулся за стол.
– Виктор забрал твою карту из башни. Если хочешь, можешь поехать домой, – сообщил он.
– К нам сегодня твой сын придет, – напомнила она.
– Да, я знаю.
– Неловко как-то получается, – призналась девушка, опустив взгляд.
– Всё в порядке, – успокоил он.
– Ладно, – заключила она, – я поехала домой, заскочу по дороге в магазин, куплю что-нибудь к ужину…
– На, – он достал из кармана банковскую карту и протянул ей.
– Эмм, – смутилась она. – Зачем?
– Ну, ты же будешь покупать продукты…
– И что? Я живу в твоей квартире… Могу я хотя бы что-то купить за свои деньги? – она постаралась сказать это как можно мягче, но всё равно получилось несколько категорично.
– Послушай, люди не заводят котов, чтобы те платили за еду, аренду и ЖКХ. Они их заводят, чтобы те дарили им тепло.
– То есть, я для тебя – кот? – усмехнулась Лена.
– Я этого не говорил. Просто привел пример.
– Хорошо, можно я хотя бы мяукать не буду? – уточнила она как можно доброжелательнее, но в её интонации прослеживалось раздражение.
– Договорились, – с улыбкой постарался он снять напряжение, возникшее в воздухе.
– Так, ладно, я поехала.
– Возьмешь? – ещё раз спросил он, держа карточку над столом.
– Возьму, – смирилась она.
Он сказал ей пинкод, который она прошептала ещё три раза, чтобы лучше запомнить.
– Забудешь, звони, – заботливо произнес он, помогая ей надеть куртку.
