– Вы заходите? – раздался женский голос рядом с Леной.
Она резко повернула голову в сторону звука и увидела перед собой роскошную блондинку в алом пальто.
– Нет, – уступая ей дорогу, ответила Ермолаева.
Девушка прошла мимо, толкнула входную дверь, оставив незнакомку на улице.
«Ну и чего ты тогда пришла, раз не идешь внутрь?! – спросила она себя в глубине своего сознания. – Иди тогда домой, трусиха!»
Она развернулась, посмотрела в сторону арки, ведущей на шумный проспект, сделала пару шагов, остановилась и вновь устремила взгляд на входную дверь.
– Да чего ты, как ребенок?! Иди давай! – твердо произнесла она и устремилась внутрь.
Она быстро прошла по холлу, поднялась на второй этаж, зашла в студию, в которой бывала один раз. Там сидела Ника в радиорубке.
– О, а ты чего пришла? Ты же не собиралась! – удивилась подруга.
– А я подумала – чего мне дома сидеть, за какими-то учебниками. Сгоняю-ка я к своим друзьям. В конце концов, один раз живем! – бодро проговорила Лена.
– Ну вот, теперь я узнаю тебя! С возвращением, малышка! – усмехнулась её собеседница.
В помещение зашла та самая блондинка, посмотрела на девушек, затем на парней, что находились за стеклом в соседней комнате, изолированной от шума.
– Девочки, – обратилась она к подругам, – мне нужно отъехать ненадолго… Кто-нибудь из вас, отнесите, пожалуйста, вот эти документы в пятнадцатый кабинет. Просто положите на стол, если у вас что-нибудь спросят, скажите от Насти. Ладно?
Она протягивала стопку бумаг и папку с какими-то бланками вперед. Лена стояла ближе, поэтому перехватила посылку.
– Я отнесу, – успокоила она девушку, которая через мгновение упорхнула из комнаты.
– Одна сходишь? – Ника снова села за свой телефон.
– Конечно, мне не привыкать, – усмехнулась Ермолаева и вышла в коридор.
Найдя кабинет №15, она осторожно, но требовательно постучала в дверь и, не дожидаясь приглашения, которого, вероятно, ей даже бы не удалось услышать, вошла внутрь.
Перед ней за большим столом сидел мужчина. Это снова оказался незнакомец из метро. Она провела рукой по двери, слегка прикрыв её, читая надпись «Никольский Владислав Алексеевич», а после снова устремила взгляд на него.
– Здравствуйте, – довольно бойко говорила она, – Настя просила передать Вам, наверное.
Это последнее слово, выражавшее некоторое сомнение, заставило его улыбнуться. Его обаяние снова повысило дозу адреналина в крови Елены.
– Куда положить? – уточнила она, не продемонстрировав своей растерянности.
– Вот сюда, – он указал пальцем на край стола.
Она послушно разместила там документы и направилась к двери.
– Всего хорошего, – произнесла она почему-то вместо привычного ей «до свидания».
– Девушка, постойте! – крикнул он ей вслед.
Она замерла, а в её груди что-то резко сжалось в ничтожный комочек. Вероятно, это было сердце, которое тарабанило в ребра, отбивая бешенный ритм.
– Да, – она повернулась в его сторону.
– Мне почему-то кажется, что я Вас где-то уже видел… – заметил он. – Вы у нас работаете?
– Боже, упаси! Я только второй раз тут. Друзья песни записывают на этой студии.
– Вероятно, в прошлый раз мы встречались… Хотя… Метро, где-то полгода назад. У Вас тогда ещё были длинные волосы, и Вы проехали свою станцию… Верно?
– У Вас феноменальная память, – мягко и как-то по-детски улыбнулась Елена.
– Вы забавно тогда рассердились, поэтому запомнил.
– Я пойду?
– Да, конечно, – так же спокойно ответил он и продолжил прерванную работу.
Она осторожно закрыла дверь, прислонилась к стене в коридоре, пытаясь отдышаться и понять, что это было? Ей хотелось сиять от радости, но чем она была вызвана? Тем, что совершенно незнакомый человек узнал её спустя несколько месяцев, лишь единожды повстречав среди толпы? Глупая, наивная девчонка! Совсем ещё ребенок в своих мыслях и желаниях! Неприступная, горделивая снаружи, но хрупкая и ранимая внутри. Ей хотелось простого тихого счастья, только снова приходилось всем врать о том, что ей безумно хорошо одной.
Она вернулась в студию.
– Нормально всё? Отнесла? – поинтересовалась Ника.
– Да, – как ни в чем не бывало ответила Лена.
– Мы скоро будем собираться. Или может уже сейчас слиняем? Парням мы всё равно не особо нужны.
– Пошли, я бы выпила чай в кафе, – призналась Ермолаева.
Они покинули здание. Лене безумно хотелось поделиться со своей подругой переживаниями, скопившимися в груди, но постоянно, уже собираясь начать разговор, она замолкала, осознавая, что не горит желанием ставить в известность Нику о всех своих проблемах. Быть может, ей очень хотелось говорить об этом, но результат – осведомленность подруги – не приводил её в восторг. К тому же, какой совет могла она ей дать, девушка, ведущая далеко не упорядоченную жизнь?
Сидя в кафе за столиком на двоих, Лена пила фруктовый чай, улыбалась на рассказы Ники, но сама думала лишь о том, что, в чем она боялась признаться самой себе, в ней зародилась симпатия к совершенно чужому мужчине, хоть снова она и не успела разглядеть его безымянного пальца. Оставалось только догадываться о его семейном положении.
После проведенного времени с подругой, Лена поехала домой. Всё в той же пустой квартире она села на диван, открыла учебники, но через мгновение с силой захлопнула их, бросила в стену, схватила подушку и заплакала. Всё вокруг было безумно ненавистным, бессмысленным. Одиночество пожирало её, обгладывая каждую косточку её тела, высасывая душу. Хотелось свернуться в ничтожный комочек, чтобы больше не чувствовать эту всепоглощающую боль, но она лишь сильнее подкатывал к горлу, затопляя всё вокруг беспросветной грустью.
* Погнали! В бильярд поиграем! – проговорила бодрым голосом Ника, замучив Лену своими звонками.
– Я не умею, – призналась Ермолаева.
* Я тебя научу!
– Да и не хочу. Давай в другой раз!
* Ой, фиг с тобой! Не хочешь – не надо. Опять зубришь, сидишь?
Девушка стремительно схватила учебник, валявшийся на полу у стены.
– Да, – соврала она.
* Ну учи, учи. Мне хоть будет у кого списать.
– Ник, а тебе не надоело?
* Что именно?
– Вот такая жизнь?
* О, Ермолаева, ты чего это? Счёты решила свести? Наложить на себя белы рученьки?
– Нет, я сейчас не о себе! Мне интересно, как ты можешь всё время заниматься какой-то фигнёй и радоваться этому?!
