— Понял. Хорошо, мне тогда будет нужна ваша помощь.
— Я же тебе сказал, что…
— Это не вопрос морально-материального поощрения, я сейчас о другом. Я знаю причину возникновения цунами. И когда это все закончится, мне будет нужна ваша помощь и содействие.
— Ты знаешь, почему возникло цунами?
— Да.
— И что я могу для тебя сделать?
— Для начала выслушать.
— Просто выслушать?
— Да.
Родионов наградил меня долгим взглядом.
— Как насчет объяснить в пару слов?
— В пару слов никак.
— Хорошо, когда это все закончится, мы с тобой встретимся и поговорим.
Глава 8
Вышли мы с Мэйсоном-младшим из особняка сразу после обеда. Пошли вдоль побережья в сторону города, а залив Сент-Луис пересекли по прекрасно сохранившемуся мосту. Мост сохранился, а вот признаков жизни вокруг или хотя бы какой транспорт мы не нашли. А именно на это, на возможность найти катер или подходящие колеса, у нас и был расчет. Нет, машины в округе были, но обычные, на таких по той измененной волной местности, где мы сейчас шли, далеко не проедешь.
Почти только что мы с Дэвидом не сговариваясь остановились. Заметили несколько столбов черного чадящего дыма, которые были видны далеко на линии горизонта, где-то в предместьях Нового Орлеана. Глядя на дымы, я вдруг вспомнил о том, что во время урагана Катрина день за днем шли дожди. Поэтому ситуация усугубилась и на улицах долго стояла вода, затопив некоторые районы. Сейчас же ситуация иная — дождя не было.
— Что? — не понял Дэвид-младший.
Хм, я это вслух сказал?
— Дождя говорю нет. И это хорошая новость. Больше у меня хороших новостей нет, — выкрутился я простым объяснением.
— А, ты про это. Знаешь, лучше бы дождь был.
— Думаешь?
— Да, мужик, — покивал Дэвид. — Без дождя плохих парней на улицах будет больше.
Спорить я не стал, и мы замолчали. Так и стояли, вглядываясь вдаль. Пусть не полноценно отдохнуть, а просто дух перевести минутку — шли мы уже четвертый час. Ноги, надо сказать, гудели: я еще утром километров десять от берега до хайвея кабанчиком метнулся, и сейчас мы с Мэйсоном-младшим километров двадцать в темпе отмахали совсем не по ровной и удобной дороге.
Другое дело, что к пешим маршам я привычный, так что состояние еще вполне бодрое. Как и у Дэвида — он, как я узнал, действительно совсем недавно был курсантом. Именно что был — Мэйсон-младший учился в Военном колледже в Камдене, на последнем курсе, откуда его отчислили буквально на днях, практически перед самым выпуском.
За что отчислили, Дэвид говорить не стал, ну а я не стал спрашивать. Не знаю, срывают ли у них здесь погоны перед строем, но даже если нет, все равно это наверняка не та тема, которую ему приятно обсуждать. Не стал я у него спрашивать и о том, как небольшая банда смогла захватить их в особняке врасплох — результат я видел, ну а как получилось, уже не суть важно.
Минута спонтанного отдыха прошла, началась следующая. На дымы на горизонте я уже не смотрел, а смотрел на карабин за спиной Дэвида. В его очертаниях проглядывает нечто совершенно незнакомое, но в то же время неуловимо притягивающее взгляд. Когда вышли еще приметил, но тогда спрашивать не стал, а сейчас вот снова глаз зацепился.
Дэвид увидел мое внимание и продлевая паузу незапланированной передышки, сбросил ремень с плеча, протягивая мне оружие. Я взял карабин и всмотрелся в удивлении на это чудо технической мысли.
Ничего не понимаю.
Нет, я привык, что здесь в мире оружия совсем не чувствуется американское влияние. Просто потому, что его нет, как сказал бы майор Пэйн, и немедленно бы расхохотался. Или в другой версии: «Да нет больше вашей Америки!», — как кричал ракетчик из анекдота, выясняя кто бросил валенок на пульт. Старый анекдот из моего прошлого мира, в этом таких просто нет — тут Третья мировая была а-ля натурель, о ней шутить здесь совсем непринято.
В общем, американского влияния в оружейной промышленности здесь не было, хотя стрелкового оружия в разъединенных американских штатах было традиционно много. На Юге преобладало советское, немецкое и китайское, на Севере — бельгийское, итальянское и французское.
С тяжелым вооружением у американцев все было гораздо сложнее: у конфедератов нет армии, только милиция и Национальная гвардия, а у Североамериканского Союза еще до недавнего времени имелась лишь Территориальная оборона — до того момента, как солдаты Севера не начали принимать участие в войсковых операциях в составе коалиции Трансатлантического альянса.
Решение об этом, как я знал, проходило одобрением через Совет безопасности ООН, в котором место почивших США в этом мире занимала Германия. И похоже, имел место договорняк — серьезные державы конкурентов себе не растят, а значит одобренную через Совбез возможность возродить армию Северу продал кто-то кому-то в обмен на что-то. Это для меня совершенно очевидно, вот только дальше уже темно — мое знание политики этого мира пока не настолько широко, чтобы по обрывкам общедоступных новостей понять кто кому и за что именно это продавал.
Ладно, это лирика — вернулся я вниманием к карабину.
Несмотря на недавнюю службу в легендарной и несокрушимой, в которой произошло мое знакомство с основным стрелковым оружием вероятного противника, происхождение карабина в руках я никак не мог понять. Внешне похоже на смесь бульдога с носорогом, вернее на симбиоз русского Калашникова и каноничной американской Арки. И именно похожесть на чисто американский AR-клон и вызвало у меня столь противоречивые чувства.
В недоумении я сейчас рассматривал нескладной телескопический приклад, прямой коробчатый магазин — с полосой прозрачного пластика для контроля остатка патронов, зацепился взглядом за узнаваемую форму газовой трубки со ствольной накладкой из темно-зеленого пластика.
На карабин установлена цифровая оптика день-ночь с четырехкратным увеличением и… тут я присмотрелся к прицелу. И с возможностью записи видео, надо же. Рядом — сбоку, под углом, коллиматор. Выглядит претенциозно, конечно, но…
Вскинул к плечу, приложился. Н-ну, что сказать, вполне удобно.
Тяжеловато конечно, но теоретически универсальное решение: если требуется стрелять далеко и точно, а в перерывах работать на ближней дистанции, при этом далеко и быстро не бегая, самое то. Другое дело, что с таким набором практиковаться надо. Мэнсон-младший, думаю, тренировался — бросил я на него короткий взгляд. Он, кстати, мой взгляд принял за вопрос.
— Это самозарядный карабин Симонова образца сорок пятого года, экспортный вариант в тюнинге от Вархаммер Армс.
«Чего?» — крайне удивился я, повторив мысленно интонацию девушки-мема из рекламы языковой школы в Балашихе.
Закусив губу, чтобы не выразить вслух состояние крайнего удивления, вытащил магазин, посмотрел. Прямой и без своеобразного «клюва», какой имеют отъемные магазины привычного мне СКС.
