— А что же? — насторожился отец.
— Праздничный стол собирайте! Сдал экзамен!
— Что… как… Правда что ли? Ты серьезно? Не шутишь?
— Не шучу!
Отец победно закричал, да так, что я едва не оглох, пришлось отнимать трубку телефона от уха. Потом Федор Иванович, кажется, начал плакать.
— Сын…
— Батя, давай без эмоций. Все нормально.
— Да как же без эмоций? Ведь сдал! Сдал, сын! Ты сдал!
— Я знаю! — улыбнулся я.
Мне было тепло и приятно — мной еще никогда так искренне не восхищались.
— Молодец, сын! Я… я бал закачу!
— Чего? — удивился я. — Какой еще бал?
— Самый настоящий! А что? Разве это не повод? Вполне себе хороший повод!
— Поберег бы деньги, — осторожно сказал я.
— На такое дело не жалко. К тому же не так это и затратно — есть у меня пара знакомых, кто может с шампанским помочь, и прочими вещами. Да у меня и погребок полон, я оттуда возьму самый лучший виски. С закусками тоже придумаем. Оркестр небольшой закажем, есть на примете хорошие музыканты, скрипки, виолончели, все дела. Закачаешься!
— Бать, не надо бал… — мне было необычно, что в честь меня устраивают целый бал, даже как-то неловко.
Но отца уже было не остановить.
— Нет. Балу быть! Сын экзамен сдал. И это дело нужно отметить. Пусть Прутковский выкусит. И все завистники тоже выкусят. Я заметил, что тебя словно подменили после того эпизода у Шерер. В самом деле. Словно переменилось что-то у тебя в голове. Был оболтусом, а теперь за ум взялся. Да за тебя весь род Пушкиных должен поклоны в храме бить — не дал сгинуть! Устроим бал. И точка. Приглашу людей самых близких. Хотя, так и быть, отмечу плюс два к каждому пригласительному — пусть людей возьмут с собой хороших, глядишь, невесту тебе подыщем.
— Батя!
— Ну а что? Давно уже пора, все ветер в голове у тебя. Ладно, давай на завтра и запланируем все мероприятие.
— Как это завтра?! — удивился я. — У меня же учеба!
— Что же, у тебя и ночью учеба? Отучишься — и в родовое гнездышко. Я распоряжусь, чтобы машину подали, — отец сделал паузу, потом добавил: — Ладно, так уж и быть, друзей своих можешь захватить. Знаю, есть там у тебя банда. Сколько их? Пятеро? Давай, зови всех. Тоже небось давно на балу не были. Все, бывай. До завтра.
Мы попрощались. Я положил трубку, задумался. Бал? А почему, собственно, и нет? За эти дня я изрядно понервничал, побегал. И имею полное право отдохнуть. Тем более, что никогда на настоящем балу не был.
Друзья были созваны быстро — в чате социально сети «Соловей» я отправил всем звуковое сообщение и все довольно живо отреагировали на эту новость. Я был весь в предвкушении.
* * *
В назначенную дату и время меня и моих друзей забрала машина отца. Поместье Пушкиных было уже видно издали — украшенное фонарями и гирляндами, оно производило впечатление. Уже на подъезде до слуха доносилась музыка. Небольшой оркестр разместили на улице, под кронами яблонь, устроив красивое место, ограненное цветами и венками.
У входа толпились гости, не спеша войти внутрь. Вечер был теплый, слуги раздавали шампанское и все приехавшие мило беседовали друг с другом, слушая прекрасные мелодии.
Мы подошли к дому. Встретил нас отец, долго обнимал меня, едва не задыхаясь от переизбытка чувств. Потом пожал руки остальным моим друзья, особо остановившись на Тамаре.
— Прекрасная у вас форма, — сказал он, глядя на крепкое тело девушки. — В смысле я имею ввиду тело. В том плане, что вы спортом занимаетесь…
Тамара и в самом деле выглядела красиво, одевшись на удивление не в брюки, а в пышное платье, которое, как оказалось, ей было весьма к лицу.
— Вы не подумайте, что я имею ввиду что-то такое фривольное… просто я комплимент хотел…
Сконфузившись окончательно, он умоляюще глянул на меня.
— Пройдемте в дом, — предложил я, спасая отца от позора.
Мы зашли. Отец остался снаружи, сославшись на то, что ему необходимо встретить оставшихся гостей.
— Пушкин, шикарная туса! — произнесла Катя.
— И в самом деле! — подтвердил Иосиф. — Предлагаю рассредоточится минут на пятнадцать, потом вновь тут собраться и доложить обстановку — кто кого видел, где есть выпивка и закуски.
На том и порешили.
Пир был организован отцом по высшему разряду. Я смотрел на стол с блюдами и не мог сосчитать их количества.
Подошла Марина, спросила:
— Чего изволите отведать, княжич?
— А что есть? — поинтересовавшись я, окончательно растерявшись.
Марина оглядела стол, начала перечислять. Слушая ее, я только и успевал сглатывать слюну, а живот мой требовательно урчал.
— Вот здесь имеются закуски. Трюфельный паштет, паштет из гусиной печенки, еще из грибов, диетический, из фасоли и моркови. Есть карпаччо с сыром пармезан, салатом руккола и томатами черри, вяленое мясо с грушей. Тут сыры твердые, мягкие, с плесенью и вяленые.
Мы перешли чуть вперед.
— Вон тут рыбный стол. Можно отведать севрюгу, запеченную с карамелизованным луком и грибами, судака в сметане с зеленью, осетрину с лимоном, подкопченную на дубовой щепе, горбушу слабого посола с укропом, биточки из палтуса, семгу заливную, скумбрию на березовом дыму.
— Прекрасно… — только и смог вымолвить я, утирая слюну.
— Из мясных блюд есть барашек с соусом из лафита, молочный поросенок, томленный в соусе из душистого перца и бренди, ветчина с фисташками, чесноком и зернами горчицы, рябчики с кедровыми орешками и авокадо, говяжья вырезка на углях с репой и кислой капустой, гуси фаршированные лисичками.
— Лисичками? — переспросил я. — А разве они съедобные? Лисы всегда считались дикими, их есть нельзя.
— Лисичками — грибами, — поправила Марина, заставляя меня почувствовать глупо. — На десерт подают кофе с ликером, моченые яблоки, клубничный мусс с мятой, карамельные оладьи с голубикой и малиной, вишневые облачка, блинчики с лимонным вареньем.
— Вишневые облачка… — задумчиво повторил я, с трудом представляя себе что это.
— Ну да.
— Понял, — кивнул я, с трудом себя уже сдерживая.
Есть после такой презентации хотелось неимоверно и и двинул к огромной чаше, в которой янтарными камушками лежала форелевая икра.
Рядом ходил Иосиф, крутясь у мясных закусок, уминая их за обе щеки, он успевал еще поговорить с какой-то дамой, явно пытаясь совратить ее. Дама на уговоры не поддавалась и лишь фыркала.
Перед собравшимися гостями (в основном пожилыми мужчинами) отец проводил увлекательную лекцию о виски, который любил и боготворил:
