— А что случилось с ее багажом?
— У нее ни хрена при себе не было, если не считать дамской
сумочки.
— Но что-то у нее дома осталось?
— Ничего. Все начисто вывезли. Брось строить из себя святую
невинность. Я это все говорю к тому, что ты у нас на крючке.
— Я-то тут при чем?
— При том, что ты поставил свою машину в двух кварталах от
ее дома и явился к ней под видом продавца журналов. Одна женщина видела, как ты
припарковал свою машину, крутил журналы, а затем начал к ней приставать. Она
решила, что ты ничуть не похож на распространителя, а скорее всего, наводчик.
Вот почему она записала номер машины и позвонила нам, чтобы мы связались с Бюро
занятости.
Мы, конечно, получаем массу подобных звонков, но этот решили
на всякий случай проверить. А когда мы отправились поговорить с миссис Честер,
ее уже и след простыл. Я принялся выяснять подробности, и отдел связей случайно
вспомнил о том звонке.
Я принялся обходить близлежащие дома и выяснил, что ты успел
побывать в других домах, прежде чем направиться к бунгало миссис Честер.
Журналы — это, конечно, прикрытие. Ты быстренько со всеми перессорился и сделал
неплохой бизнес, я думаю. А теперь слушай сюда.
Я не собираюсь брать Берту за жабры, потому что она не
доставляет нам столько неприятностей. Но заруби себе на носу. Как только ты
нарушишь хоть одно правило, я отберу у тебя лицензию. — Селлерс поднялся со
стула. — Подумай об этом, — сказал он. — Выкладывай имя своего клиента. Мы
должны прояснить это дело с наездом, или ты лишишься своей лицензии.
— А если я назову имя?
— Не забывай, что на тебе висит соучастие в преступлении, но
если ты поумеришь пыл и не будешь метить слишком высоко, я, возможно, сумею
замолвить за тебя словечко перед окружным прокурором.
— Спасибо, — с чувством сказал я.
— Послушай, малыш. Ты — ловкий и сообразительный малый, и в
этом твоя беда. Нельзя быть слишком сообразительным. Мы расследуем дело о
наезде и горим желанием его распутать. И мы уже сделали пару шагов в нужном
направлении. В принципе мы можем распутать его и без твоей помощи, но это не
твоего ума дело. Или ты выкладываешь нам всю информацию, или теряешь свою
лицензию.
— Сколько у меня времени? — спросил я.
— Ровно столько, сколько нужно для принятия решения, —
отрезал Селлерс.
— Даю тебе двадцать четыре часа. — Он передвинул сигару из
одного угла рта в другой, сердито посмотрел на меня и сказал: — Пару раз ты мне
здорово помог — после того как долго водил за нос.
Ты всегда заботишься о том, чтобы сделать нам рекламу.
Я это ценю. Но пойми меня правильно, — Селлерс протянул руку
и, схватив меня за галстук, рванул к себе, — пойми ты, незаконнорожденный, я —
коп! Я — воплощение закона! Я — его проводник. Я уважаю закон, и мне не
нравятся ребята, которые на него плевать хотели! Если тебе еще не ясно, кого я
имею в виду, то я уточню — Дональд Лэм!
Селлерс толкнул меня обратно в кресло, отпустил галстук и,
тяжело ступая, вышел из комнаты.
Элси Бранд смотрела на меня сквозь слезы:
— Ты правда сделал это, Дональд?
— Да.
— Ты назовешь ему имя клиента?
— Нет.
— Что же ты собираешься делать?
— Не знаю.
— Ты должен сказать ему, Дональд.
— Берта что-нибудь знает об этом?
— Вряд ли. Селлерс вломился прямо сюда.
— О'кей, — сказал я. — Я исчезаю на день, Элси.
Если я кому-то понадоблюсь, ты ничего не знаешь. — Я
улыбнулся девушке. — Думаю, тебе придется отвечать так всю неделю.
— Дональд, пожалуйста, будь осторожен!
— Слишком поздно быть осторожным, — сказал я. — Лучше
отправь кого-нибудь в аптеку за транквилизаторами и отнеси их Берте.
Глава 6
Мне повезло, и вскоре я уже сидел в кресле реактивного
самолета, держащего курс на Денвер.
Стюардессы, вероятно, посчитали меня самым угрюмым
пассажиром, которого они когда-либо видели на борту своего лайнера. Они
наперебой старались мне угодить, но я все сидел, пытаясь мысленно собрать
воедино разрозненные части головоломки.
Набирая высоту, мы скользнули над апельсиновыми рощами
Калифорнии, миновали пустыню, перелетели цепь озер, образованных рекой
Колорадо, и наконец приблизились к Скалистым горам.
От раскинувшегося внизу пейзажа захватывало дух.
Подобной красоты я в жизни не видел, но мысли мои все еще
были заняты делами.
Сойдя с самолета в Денвере, я первым делом бросился к
телефонной будке и принялся искать в книге Финансово-страховую компанию
Даусона.
Такой компании в списке не было.
Тогда я набрал номер справочного бюро, но там ни о чем таком
не слышали.
Я долго смотрел на шикарную визитную карточку, которую
Клейтон Даусон вручил мне при встрече, а затем позвонил по указанному на ней
телефону.
Хорошо поставленный женский голос ответил, повторив номер,
который я набрал.
— Это офис Финансово-страховой компании Даусона? — спросил
я.
— Да, это его офис.
— Я хотел бы поговорить с Клейтоном Даусоном, помощником
президента.
— Минуточку, — сказала она.
Последовала непродолжительная пауза, после которой все тот
же чрезвычайно деловой голос сообщил:
— Извините, в данный момент его нет на месте…
Хотите что-нибудь передать?
— Когда он появится?
— Я не могу ответить на ваш вопрос. Простите, с кем я
говорю?
— Это его старый приятель, — соврал я. — По частному делу.
Забудьте об этом. — И я быстро повесил трубку, до того как она успела задать
новый вопрос.
Я остановил такси и указал шоферу адрес, отпечатанный на
визитной карточке.
Здание оказалось точно по адресу. Я без труда нашел нужный
этаж. Комната, номер которой был указан в карточке, тоже была на месте, однако
в визитке она была обозначена как кабинет президента, а на двери висела
табличка: «Хелен Лумис, секретарь общего профиля (Информационная служба)». На
правой стороне располагались многочисленные стеклянные таблички с именами,
обозначающими, главным образом, название горнодобывающих компаний.
Финансово-страховой компании Даусона среди них не оказалось.
