— В Денвере.
— Вам все так же плохо?
— Думаю, у меня задеты нервные окончания, — ответила она. —
Кажется, это называется переневрий.
И эта боль, все время боль! У вас когда-нибудь болели зубы?
— Да.
— Так представьте, что у вас болит тысяча зубов и боль
растекается по всему телу… Вздохнуть — и то нельзя!
— Врачи не обнаружили переломов?
— Они говорят, что нет. Но разве в наше время можно доверять
врачам…
— Кому-то же нужно доверять.
— Да, пожалуй, вы правы.
— Вам не прописали снотворное?
— Дали какие-то капли, но от них мало толку.
— Я связался с тем знакомым, который иногда выкупает иски.
Он говорит, что готов рискнуть.
Женщина задумчиво прищурилась, поглядела на меня и наконец
произнесла:
— Я долго думала над вашим предложением. Я хочу двенадцать
тысяч и пятьсот долларов. Наличными.
Я покачал головой.
— Таково мое решение, — повторила она.
Я достал стодолларовые банкноты и разложил их веером на
столе.
— Мне поручено передать вам все это. Здесь десять тысяч
долларов. В обмен на эти деньги вы даете мне гарантию, что поставите свою
подпись под документом о том, что уступаете свои права в любое время, когда
того потребуют обстоятельства. Если мы потребуем от вас подписать жалобу, вы ее
подпишете, и если в результате тяжбы вам будут присуждены какие-либо деньги, вы
передадите их нам. Мы, естественно, оплачиваем все судебные издержки.
— Не пойдет, — уперлась она. — Вам просто выпала не та
карта. После того как вы ушли, мне стало хуже.
Вот мое последнее слово — одиннадцать тысяч.
— Извините, — стоял я на своем. — Одиннадцать не пойдет. Я
располагаю только десятью.
— В таком случае, — упрямилась миссис Честер, — скажите
своему знакомому, чтобы он пошел и утопился. Десять тысяч меня никак не
устраивают.
— О'кей, — вздохнул я, собирая разложенные купюры.
Она сидела и смотрела на меня. Ее лицо застыло.
Я сложил деньги аккуратной стопкой, перехватил их резинкой
и, положив в карман, сказал:
— Прошу прощения, миссис Честер.
— На кого вы работаете? — выдохнула она.
— Я уже говорил вам — он парень не промах. Этот человек
играет по-крупному. Иногда он попадает в точку, иногда — нет.
— Боль просто нестерпимая, — поморщилась она. — Обо мне
некому позаботиться.
— Я весьма сожалею.
— Послушайте, а что, если мы поделим с вами прибыль? Вы
даете мне тысячу сверху, а я отдаю половину вам? Мне необходимы деньги, чтобы
переехать к дочери в Денвер!
— Я только посредник, — пожал плечами я. — Просто хотел
оказать вам услугу.
— Чем вы зарабатываете на жизнь? — спросила вдруг миссис
Честер, пробуя зайти с другого боку.
— Допустим, я скажу вам, что продаю журналы.
— Ну да! — Она рассмеялась жестким металлическим смехом.
— Так мы с вами далеко не уйдем, — сухо заметил я и
направился к двери.
Она ждала, пока я наполовину закрою дверь, и только тогда
окликнула меня.
— Постойте!
Это слово прозвучало как удар хлыста. Я все еще закрывал
дверь.
И услышал, как она встала с постели.
Она подскочила к двери. Это было трогательное зрелище:
немолодая женщина стояла, ухватившись одной рукой за ручку двери, а другой за
косяк.
— Помогите! — выдавила она. — Я упаду в обморок.
Я не должна была вставать.
Я вернулся.
Она рухнула прямо мне на руки.
— О! Помогите, — застонала женщина. — Помогите! Я совсем
ослабла и так больна и беспомощна.
Я помог ей доплестись до кровати.
Она все еще стонала и жаловалась:
— Я не должна была этого делать! Я не должна была!
Врач запретил мне подниматься! — причитала она. — О, мои
бедные нервы…
Осторожно уложив ее в кровать, я спросил:
— Так лучше?
Она показала тонким бледным пальцем на круглую белую коробку
с лекарствами.
— Дайте мне две таблетки и воду. Быстро!
Я снял крышку с коробки, дал ей стакан воды и сказал:
— Берите свои пилюли.
Она взяла две, запила их водой и откинулась на подушках.
— Не уходите. Не покидайте меня.
Я придвинул стул и сел у изголовья кровати.
Минуты две она лежала с закрытыми глазами.
— Вам лучше?
Она ответила мне слабой улыбкой.
— Ну, — сказал я, — тогда я пошел.
— Не уходите.
Женщина открыла глаза и с видимым усилием произнесла:
— Ты — хороший мальчик. Ты просто хочешь мне помочь, я знаю.
Мне нужны деньги… о, как мне нужны деньги! И еще внимание! Я хочу, чтобы рядом
со мной были любящие друзья. Я хочу уехать к своей дочери в Денвер. Я возьму
их!
— Возьмете что?
— Десять тысяч.
— Может, подождем, пока вы не почувствуете себя лучше? —
предложил я.
— Нет-нет. Я хочу уехать. Я хочу уехать прямо сейчас. Я
вызову карету «Скорой помощи», меня отвезут в аэропорт и посадят в самолет. Вы
и глазом не моргнете, как я окажусь в Денвере.
— Сначала подпишите отказ.
— Ну да… ну да… Десять тысяч за так не дают. Бумаги у вас
при себе?
— Бумаги у меня при себе, — отозвался я. — И в них черным по
белому написано, что за десять тысяч долларов вы передаете Национальному
резервному банку, выступающему в качестве вашего доверенного лица, все свои
претензии какого бы то ни было вида, характера и описания, предъявляемые к
любому лицу или лицам, известным, а равно неизвестным, которые могли бы причинить
вам любые физические увечья в течение минувшего года, в частности, к любым
лицам, которые каким-либо образом причастны к тому автомобильному происшествию.
Вместе с тем особо отмечается, что вы передаете третьему лицу все права на
возмещение всяческих убытков по той или иной причине, которые могут возникнуть
в отношении отдельного лица или группы лиц в соответствии с гражданским
правовым деликтом.
