– Боже мой, они же должны впитывать знания как губка – в таком объеме!
– Так и есть. И, похоже, некоторые учителя этого слегка пугаются.
– И вам все еще удается держать их существование в тайне?
– В общем, да. С прессой у нас взаимопонимание, да и – с их точки зрения – вся эта история уже не представляет такого интереса, как вначале. Ну а в ближайших окрестностях пришлось провести кое-какую работу. Репутация Мидвича в глазах соседей никогда не была отменной, а с нашей помощью она стала еще хуже. Как уверяет меня Зеллаби, теперь все в округе считают Мидвич чем-то вроде сумасшедшего дома без ограды. Всем известно, что каждый здесь пострадал от Потерянного дня; Детей считают умственно отсталыми – и поэтому гуманное правительство сочло необходимым открыть для них специальную школу. Конечно, иногда возникают и правдивые слухи, но их не воспринимают всерьез, и на мнение окружающих они не влияют.
– Должно быть, – сказал я, – все это потребовало от вас немалых усилий. Но одного я никак не могу понять – зачем вы продолжаете так заботиться о сохранении тайны? Сразу после Потерянного дня – понятно. Некий объект совершил посадку, и это имело к вам непосредственное отношение. Но сейчас?.. Вся эта забота о том, чтобы скрыть информацию о Детях… Странная организация на Ферме… Да и специальная школа такого рода не может обходиться в несколько фунтов в год.
– Ты не допускаешь, что Департамент социального обеспечения проявляет столько заботы просто из чувства долга? – предположил Бернард.
– Перестань, Бернард, – сказал я.
Но он не перестал. Продолжая рассказывать о Детях и положении дел в Мидвиче, он тем не менее избегал ответа на мой вопрос.
Мы пообедали в Трейне и приехали в Мидвич в начале третьего. Вокруг почти ничего не изменилось. Казалось, что с тех пор, как я был здесь в последний раз, прошла всего неделя, а не восемь лет. На лужайке возле мэрии, где должно было проходить дознание, уже собралась толпа.
– Похоже, – сказал Бернард, припарковывая машину, – что тебе придется отложить свои визиты. Кажется, здесь собрались практически все.
– Как ты думаешь, это надолго? – спросил я.
– Обычные формальности. Вероятно, через полчаса все кончится.
– Ты собираешься участвовать в дознании? – спросил я, удивляясь тому, зачем ради простых формальностей нужно ехать сюда из Лондона.
– Нет. Просто хочу оценить ситуацию, – сказал он.
Решив, что Бернард прав, советуя мне отложить свои визиты, я вошел следом за ним в мэрию. Зал быстро заполнялся людьми, я замечал знакомые лица. Похоже было, что сюда пришли все, кто способен передвигаться, и это было не совсем понятно. Конечно, люди хорошо знали жертву происшествия, молодого Джима Поули, но это явно не объясняло того напряжения, которое неотвратимо нарастало в зале. Через несколько минут я уже не верил, что процедура окажется столь краткой и формальной, как предсказывал Бернард. Чувствовалось, что зал находится на грани взрыва.
Но ничего не случилось. Все действительно продолжалось не более получаса.
Как только собрание закончилось, я заметил, что Зеллаби быстро выскользнул из зала. Ожидая, пока мы выйдем, он стоял на ступеньках снаружи. Со мной Зеллаби поздоровался так, словно мы расстались лишь несколько дней назад.
– Как вы здесь оказались? Я думал, вы в Индии, – сказал он.
– В Канаде, – поправил я и объяснил, что меня привез сюда Бернард. – Здесь я случайно.
Зеллаби повернулся и взглянул на Бернарда.
– Удовлетворены? – спросил он.
Бернард слегка пожал плечами.
– А что еще? – загадочно спросил он.
В это время мимо нас прошли юноша и девушка и зашагали по дороге сквозь расступающуюся толпу. Мельком взглянув на их лица, я с изумлением уставился им в спины.
– Ведь это не могут быть… – начал я.
– Они самые, – сказал Зеллаби. – Видели их глаза?
– Не может быть! Им же всего девять лет!
– По календарю – да, – согласился Зеллаби.
Я продолжал смотреть им вслед.
– Но это… это невозможно!
– Невероятное, как вы помните, оказывается в Мидвиче вполне реальным гораздо чаще, чем в других местах, – заметил Зеллаби. – Невероятное мы теперь воспринимаем сразу. К немыслимому привыкнуть труднее, но мы научились и этому. Разве полковник вас не предупреждал?
– Между делом, – сказал я. – Но эти двое! Они выглядят лет на шестнадцать-семнадцать.
– Я уверен, что физически им столько и есть.
Я продолжал смотреть на Детей, все еще не в состоянии в это поверить.
– Если вы не торопитесь, давайте зайдем к нам и выпьем чаю, – сказал Зеллаби.
Бернард, бросив взгляд на меня, предложил воспользоваться его машиной.
– Хорошо, – согласился Зеллаби, – но будьте осторожны после того, что вы только что слышали.
– Я не лихач, – сказал Бернард.
– Молодой Поули тоже им не был; он тоже был хорошим водителем, – ответил Зеллаби.
Проехав немного по дороге, мы увидели в лучах заходящего солнца поместье Кайл.
– Когда я увидел этот дом впервые, – сказал я, – он выглядел точно так же. Помню, я подумал еще, что если подойду ближе, то услышу, как он мурлычет. И каждый раз это чувство возникает снова.
Зеллаби кивнул.
– Когда я его увидел впервые, мне показалось, что вот оно, место, где я в покое закончу свои дни. Но теперь этот покой под вопросом.
Я оставил его реплику без ответа. Мы проехали вдоль дома, поставили машину за углом у конюшни, и Зеллаби провел нас на веранду. От напитков мы отказались, предпочитая подождать чай. Зеллаби пододвинул нам изящные тростниковые кресла.
– Антея ненадолго вышла, но к чаю обещала вернуться, – сказал он.
Я уютно устроился в кресле. Зеллаби сказал Бернарду:
– Итак, вы удовлетворены. И вы думаете, что на этом закончится?
– Надеюсь. Что еще оставалось? Самое разумное – согласиться с выводами следствия. Так они и поступили, – сказал Бернард.
– Гм, – сказал Зеллаби и повернулся ко мне. – Что вы, как посторонний наблюдатель, думаете об этой маленькой шараде?
– Я не… а, вы имеете в виду дознание? Атмосфера была несколько напряженной, но выводы следствия показались мне вполне разумными. Парень ехал недостаточно внимательно и сбил пешехода. Естественно, испугался и по глупости решил скрыться. На слишком большой скорости попытался объехать церковь и в результате врезался в стену. Вы считаете, что это нельзя назвать случайной смертью? Можно сказать иначе – произошел несчастный случай. Но ведь это одно и то же.
– Это действительно несчастный случай, – сказал Зеллаби, – но все далеко не так просто. Давайте я расскажу, что произошло, – ведь до сих пор я успел отправить полковнику лишь краткое сообщение…
