Пора было делать представление.
— Сестра! — крикнул Корнев, выходя из палаты и направляясь по коридору к дежурному пункту. — Сестра! Тамара! У меня сердце прихватило! И давление подскочило. Измерь, пожалуйста, а то упаду сейчас. Вот, уже качает! Передглазами все плывет. Ох. Старость — не радость.
Старик знал, что именно в этот час Тамара отправилась в раздаточную, для получения расходников — перчаток, масок и прочих необходимых вещей. Занимало это обычно минут пятнадцать, но почти все время мы потратили на разговор со стариком и определение кто есть кто, поэтому нужно было спешить. Проскочить просто так я бы не успел. Поэтому сейчас разыгрывался весь этот спектакль.
Корнев проковылял до статуи, театрально вскинул руки, громко произнес:
— Ох! Сейчас упаду! Ноги совсем не держат! Тамара, где ты попадаешь?
— Андрей Егорович, это вы? — крикнула из подсобки Тамара.
— Я! Качает меня. Сейчас упаду. Падают!
Корнев схватил статую, делая вид, что падает, отвернул чуть в сторону, смещая обзор камеры в стену. Со второй камерой тоже поступили хитро. Корнев знал, что открытая дверь палаты загораживает часть обзора, создавая невидимую полоску. Мне нужно было передвигаться именно в этой «мертвой» зоне, чтобы не быть замеченным.
Из подсобки выскочила Тамара. Это был знак.
Я вышел из палаты, прижимаясь к стене, двинул в сторону выхода.
— Тамара! — громко произнес Корнев, отвлекая внимание. — Я упал! Мне плохо!
— Зачем же вы вышли? — забеспокоилась Тамара, подхватывая старика.
Корнев взял ее за плечи, делая вид, что пытается встать, а сам же ловко ограничивая ей обзор.
— Тамара, посмотри на меня! Кажется, у меня инфаркт! Или инсульт! Посмотри на лицо, оно перекошено? Посмотри! Это первые признаки — если перекошено лицо. Смотри внимательней.
При такой поддержке пройти путь от палаты до выхода было легче легкого. Но нужно было еще решить вопрос с охраной, которая ходила по общему коридору. Однако и тут Корнев дал ценные указания.
Находясь почти за самой спиной Тамары, внимательно наблюдая, как старик ловко управляет ее вниманием, я дождался определенного знака и шмыгнул в подсобку, где еще минуту назад суетилась медсестра. Отставной штабс-полковник не обманул — там висел запасной халат, который Тамара принесла сюда специально для себя — она часто, как сказал старик, обедала на рабочем месте и пачкалась.
Выждав еще один знак, я вышел из подсобки и в два прыжка выскочил из отделения. Налету накинул халат и, сделав задумчивый вид, прошел мимо охраны. На меня даже не обратили внимания — халат сыграл свою роль идеально.
Облегченно выдохнув, я двинул по коридору.
В короткой беседе с Корневым он предположил, что Император мог лежать в седьмом отделении — самом закрытом из всех. Туда сложно было попасть — любой доступ осуществлялся с помощью специальных ключей, которые имелись только у ограниченного круга людей.
Моей задачей сейчас являлась разведка этого самого седьмого корпуса и поиск ключа. Чем я и занялся.
Незаметно стащив со стола фонендоскоп, я перекинул его через шею, еще больше придавая себе вид врача. Стараясь сильно не отсвечивать лицо мимо проходящим докторам и персоналу, я прошел к лифту, вызвал его. Принялся ждать.
Двери открылись, из лифта вышло несколько врачей, что-то живо обсуждающих. Я пропустил их, зашел внутрь. Быстро сообразил, что кнопка с надписью «VIP» — это и есть тот самый седьмой корпус, в который мне нужно было.
Я нажал на кнопку.
— Постойте! — раздался вдруг чей-то голос.
И пухлая рука в последний момент остановила закрывающиеся двери, ворвавшись в пространство лифта.
— Успел! — выдохнул толстый коротыш, заходя внутрь.
Это был доктор, об этом говорил белый халат (хотя в некоторых места он был не таким и белым, а замасленным едой).
— Здравствуйте! — кивнул мне коротыш. — Мне в пятый.
Он нажал на кнопку. И тут же обратил внимание, что я нажал на «VIP».
— О, вам в седьмой корпус? Не повезло.
— Почему? — не смог сдержать я любопытства.
— Ну как же? Такая система контроля, пока пройдешь все стадии идентификации забыл зачем пришел! — пухляш визгливо рассмеялся.
— Верно, — сдержано ответил я.
Лифт медленно поплыл вверх.
— Хотя, я и сам подавал прошение о переводе на седьмой корпус, — не унимался собеседник. — Там ведь и зарплата больше, и возможности шире.
Я не ответил. Завязывать разговор с незнакомцем мне не хотелось, да и нужно было быть осторожным. Но пухляш не унимался.
— А в давно там работаете? Что-то я вас раньше тут не видел.
— Недавно, — ответил я. — Три дня назад.
— А, как раз под самую суету попали, — улыбнулся поухляш.
— Что вы имеете ввиду? — насторожился я.
— Ну как же, там у вас в вип-палате какой-то серьезный дядька лежал, тут столько охраны было. Интересно, кто это мог быть? Можете сказать?
Пухляш с любопытством глянул на меня.
— Нет, не могу — нельзя, — ответил я.
— Понимаю, соглашение о конфиденциальности. Ну, хотя бы подсказку? Страсть как интересно! Это Министр торговли Дудков? Или, постойте, это японский посол, который приезжал к нам? Нет, он к тому времени вроде уже уехал. Тогда Шаляпин! Точно, Шаляпин, певец!
— Не могу сказать.
Пухляш аж затрясся. Тихо произнес:
— Ну Шаляпин же? Ну просто кивните.
Я едва заметно кивнул.
— Я так и знал! Он могу поверить, что он был у нас! Обожаю его! Был на всех его концертах. Его баритон пробирает меня до «мурашек». Поэтому и увезли его раньше времени, чтобы лишнего ажиотажа не создавать.
— А кто увез? — осторожно спросил я. — Просто в тот день я не на смене был.
— Да я толком не знаю, видел из окна, что машина была черная такая, фургон. С рисунком солнца на боку. Ну пареньки крепкие вели кого-то, точнее везли.
— Везли?
— Ну да, на каталке. Он был весь укрыт пледом, но я видел, что он высокого роста — точно такого же, как Шаляпин! Вот ведь ирония судьбы! Любимый певец так близко, а я не знал. А вот и мой этаж.
Лифт остановился. Пухляш вышел. А вместо него зашло двое. Эти точно были не из медперсонала. И даже более того — я точно знал кто это такие, потому что почувствовал знакомые эманации силы.
Это были адепты секты.
Глава 11
Лебедь
Что они тут делают? Решили подлечить мозги, которые им знатно засорил Распутин? А если серьезно, то почему посторонние так легко расхаживают в закрытом заведении?
