И я еще раз убедился, что Император обладает огромной силой и таким же огромным багажом знаний. Мастерством такого уровня не обладал еще ни одни из живущих. Оставалось только догадываться, откуда у сектантов появилось такое оружие против Его Величества — железная маска. Чтобы сплести ее понадобилось бы не одна сотня формул.
Я хлопнул себя по карману — маска была там. Я взял ее с собой, чтобы потом, когда все закончиться, исследовать лучше. И передать самому Императору, чтобы он вновь случайно не попался в эту сеть.
— Выходи! — приказал Император своему двойнику и тот покорно пошел к двери. Его Величество повернулся ко мне, шепнул: — Приготовься.
Но предупреждать и не нужно было — я понимал, что сейчас будет самое важное из всей нашей операции.
Едва двойник вышел на улицу, как зазвучали автоматные очереди. Потом прогремел взрыв — Императора встречали «тепло». И это был знак — если стреляют, значит, отдан приказ на уничтожение. А значит, церемониться не будут.
Это понял я. Это понял и Император.
Сквозь маленькую щель нашего укрытия я видел, что двойник рванул в сторону, отводя основной огонь. Но от шальных пуль все равно нужна была защита. Я создал щит, глянул на Императора. Тот кивнул. Бросил:
— Пошли.
И мы выскочили на улицу. Тут же принялись осыпать всех конструктами — огненными, давящими и взрывающимися, слепящими и оглушающими, всем, что только приходило в голову.
Такого поворота событий противник явно не ожидал. И потому нам удалось оттеснить отряды назад, прорваться к каменным горкам, за которыми мы и спрятались, переводя дыхание. Теперь нужно было понять, как действовать дальше. Из тюрьмы мы выбрались, а вот отойти дальше будет сложней.
Я глянул на Императора и понял, что тот после долго пребывания в больнице, а потом и в тюрьме не полностью восстановил форму. Сейчас Его Величество тяжело дышал, по его лбу текли жемчужины пота. Я тоже выдохся.
Ситуация была не самой лучшей. Но нужно было завершать начатое и уходить отсюда.
Только вот как?
Ответить на этот вопрос помогла внезапная поддержка, прибывшая, откуда мы ее не знали.
— Пушкин! — крикнул вдруг знакомый мне голос. — Держись! Мы на подходе!
— Прутковский! — радостно выдохнул я. — Это Прутковский!
Это и в самом деле был он. И он подходил со своим небольшим отрядом к тюрьме. Уже забыв про него, списав со счетов, я сейчас корил себя за это. Прутковский сейчас был нашим спасением, явившись в самый нужный, острый момент.
Сухо затрещали автоматные очереди, гулко взорвалась граната. Я не видел, что происходит у дверей тюрьмы, но слышал, что заварушка там сейчас знатная.
— Их не так много, — тревожно произнес Император, мельком выглянув из укрытия. — Могут не справиться.
— Сделаем огневую поддержку! — предложил я.
Но Император покачал головой.
— Нет, не получится. Нам нужно уходить.
Я хотел возразить, ведь оставлять в беде своего друга, который нас сейчас спас не хотел. Но холодным разумом понимал, что именно это действие сейчас будет являться самым правильным. Нужно уходить. Только так можно спастись.
Я медлил.
— Уходи один, — наконец произнес я. — А я останусь — прикрою отход прутковского отряда.
Император скривился. Такой план ему был не по душе. Но по моему выражению лица понял, что я буду стоять на своем до конца. Своих я не брошу.
Совсем тихо выругавшись, Император произнес:
— Хорошо. Поможем Прутковскому, будь он не ладен!
— Но…
— Возражения не принимаются!
И тут же создал конструкт, демонстрируя свою решительность. На этот раз это оказался какой-то жуткий шар, весь в шипах, едва заметно подрагивающий. Император в напряжении стиснул челюсти, вывел необходимые формулы, влил в них силу. Шар задрожал сильней. А потом одним ловким движением зашвырнул в сторону противника.
Шар со свистом полетел, осыпая врага шипами. Началась паника, отряд сектантов рванул врассыпную. Но вскоре был подобран ответный конструкт, который разбил шар Императора в пыль.
— Ловко, — сквозь зубы произнес Его Величество, глядя, как его конструкт осыпался на землю белым пеплом. — Сейчас я вам…
Император принялся создавать что-то еще, но вдруг дернулся и обмяк.
Потерял сознание! От дикого напряжения он просто отключился.
— Твою мать! — выругался я. Тряся императора и не сильно хлеща того по щекам.
Белое лицо Алексея Ивановича напоминало маску призрака. Кажется, он еще не скоро придет в себя. Бой на этажах тюрьмы высосал из него все силы.
Я закрыл глаза, прикинул, сколько хватит моих сил. Пару-троку конструктов я еще смогу сотворить, но вот потом, кажется, грохнуть точно так же, как и Император. Оставалось надеяться только на прорыв Прутковского.
Но тот, судя по крикам, погряз в плотном бою. Ситуация была паршивой.
Я вновь попытался привести в сознание Императора, но тот не приходил в себя. Его аура блекла и походила сейчас на прозрачную медузу — таким Его Величество был слабым.
Я готов был сам броситься в убийственную атаку и погибнуть, как вдруг со стороны каменного утеса раздался металлический лязг. Киберы!
Я выглянул из-за укрытия и увидел роботов. Это и в самом деле были киберы, которые сейчас дружным рядом надвигались на противника, окружая его. Автоматы затарахтели чаще — сектанты принялись отстреливаться отчаянно, понимая, что силы резко изменились. Но было поздно. Изрядно потрепанные нами и отрядом Прутковского, ни уже ничего не могли противопоставить роботам.
Все закончилось в считанные минуты. Раздался последний выстрел и все затихло. Выждав еще немного, я осторожно выглянул. Киберы стояли у входной двери, контролируя округу. Сектанты лежали на земле.
— Пушкин! — крикнул Прутковский, осматриваясь.
— Я тут! — ответил я, выглядывая из укрытия.
Наш отряд подскочил нам. Увидев Императора, все опешили.
— Он мертв? — выдохнул Прутковский, глядя на лежащего Алексея Ивановича.
— Нет, потерял сознание. Помоги поднять его.
— Постой, у меня тут было, — Прутоквский ударил себя по карманам, вытащил из внутреннего небольшую фляжку. — Коньяк!
И влил небольшой глоток в горло Императора. Это помогло. Алексей Иванович закашлялся, пришел в себя. Щеки его раскраснелись, а на глазах навернулись слезы.
— Что за дрянь?! — выдохнул он, приподнимаясь.
— Ваше Величество… — только и смог вымолвить Прутковский.
— Вы нас спасли, — перебил его Император. — Спасибо вам.
— Служу отечеству! — выкрикнул Прутковский, довольный такой высокой похвалой.
