– Ты ещё слишком юна, чтобы понять это или же слишком веришь в сказки, – подходя ближе к ней, ровным тоном сказал Арсений.
– Да неужели? – съязвила снова, но в то же время судорожно сглатывает, ибо он непозволительно близко.
– Именно так, – ответил Арсений, игнорируя её язвительный тон, делая ещё один шаг ближе к ней.
– Только не надо говорить, что так уж сложилось, это у тебя в крови, иного выхода не было, реальность отличается и так далее, – продолжала язвить Василиса, хоть и понимала, что это сейчас ни к чему. И вообще, почему он так близко? И почему её бросает от этого в дрожь?
– Как скажешь… – пожал плечами Игнатов, также пристально глядя ей в глаза.
– Даже не попытаешься объяснить? – фыркнула Васька и отвернулась. Смотреть в его глаза было больше невыносимо. Она боялась увидеть там то, чего не должна, чего там быть просто не может.
– Спросишь потом у своего альфы, он тебе всё объяснит.
– Дима не такой, как…
– Я? – усмехнувшись, переспросил Арсений. – Поверь мне, все вожаки в чём-то схожи, особенно когда дело касается сохранения и защиты стаи, но и самого дорогого.
– Нет. Дима никогда не станет причинять вред людям, без веской на то причины, – она верила в это. Верила, что он во всём отличается от Арсения Игнатова и не причинит смертельного вреда даже ему… наверно.
– Хочешь сказать, что пропажа меченой омеги не веская причина? – рассмеялся Игнатов, осторожно, еле касаясь метки Василисы, проводит по ней пальцами. Видя, как девушка напряглась, ухмыляется. – Убийство членов стаи тоже не веская причина? – спрашивает он, убирая свою руку. – Думаешь, он не сдерёт с меня шкуру за это? Девочка, ты так наивна. Я ведь прекрасно знаю, что он со мной сделает. И он действительно зверь, как и я, поверь.
Васька смотрела на него с широко раскрытыми от испуга глазами. Он действительно ненормальный. Если всё так, как он говорит, если в этом и есть хоть доля правды, то зачем он всё это устроил? Это же сознательный шаг навстречу к своей смерти. Зачем ему это? Только этот вопрос крутился в голове Васьки, как заведённая кукла. И если всё действительно так, то Дима может совершить ошибку. Она не хотела бы, чтобы он стал убийцей понево́ле. Она не должна допустить, чтобы это произошло.
– Наивное создание… ты так удивляешься тому, что эта жизнь приготовила тебе, – и он на самом деле не мог не восхищаться тем, что несмотря на жизнь, которую ей пришлось вести, в ней каким-то чудом сохранилась детская глупая наивность, которая не могла не очаровывать.
– Это угроза? – шёпотом спросила она.
– Глупости. В угрозах нет нужды, – и он улыбнулся, так тепло и нежно, что она невольно засмотрелась. Так необычно было видеть на этом суровом лице улыбку.
– Тогда что? – сглотнув, спросила Васька. Она чувствовала, как её ноги становятся ватными, и она еле держится на ногах. Почему-то рядом с Арсением она становилась сама не своя. То дрожь во всём теле, то мурашки по коже, то вот ноги подкашиваются. – Ты разделил меня с истинной Парой, убил многих членов нашей стаи, что уже само по себе карается смертью по законам волков. Но мы сидим тут, ведём беседы, и ты мне по доброте душевной говоришь, что пошёл на это намеренно… намеренно пошёл на смерть? Это вообще возможно?! – она искренне не понимала, как он может сам идти на подобное, неужели он не хочет жить?
Но Игнатов не стал отвечать на её вопрос и направился к выходу из комнаты.
– Идём, я кое-что тебе покажу.
—
Дима с Жекой и остальными обсуждали полученные сведения по последним передвижениям и финансовым операциям Игнатова, когда в комнату зашёл Антон с Лёхой.
– Мы пришли с новостями, – серьёзно сказал Антон, переглянувшись с Лёхой. – Есть сведения, что Игнатов обосновался недалеко от Рубцовска. Его волков видели неподалёку.
Дима сжал кулаки:
– Эта тварь прячется так близко, что мы и не заметили его?! На своей же территории.
– Игнатов опытный зверь, скрываться и заметать следы он умеет лучше других, – сказал Григорий Антонович.
– Оправдание звучит так себе.
– Теперь мы хотя бы знаем где он и сможем придумать план, – сказал Клим.
– Я не могу больше втягивать тебя в это.
– Диман, я втянут в это с того момента, как Игнатов потрепал моих парней. У меня личный интерес.
– Хорошо. Но зачем ему тратить такие большие деньги на медицинское оборудование. Что он задумал?
– Выясним, когда найдём его, – кивнул Жека.
– Надо выдвигаться, только незаметно.
После утомительного дня на небе появляется низкая полная Луна. И было бы забавно, если бы он, как профессор Люпин из Гарри Поттера вдруг превратился в волка, но это всё сказки. Им, настоящим волкам Луна не страшна. Он сидел на ступеньках своего домика, когда к нему подошёл Марк. Время уже было позднее и все разошлись по своим уютным гнёздышкам, а вот этим двоим не спалось.
Эта ночь была свежа своей рождающейся отовсюду прохладой, поскольку осень уже наступала на пятки. Всё кругом заполняла прохлада, что свободно дружила с необъятным и волшебным небом, и мчалась сквозь пространство так быстро, что ты теряешься. Луна же так далеко, где-то там, за высокими тёмными деревьями, такая яркая, но бессильная перед густой непроглядной тайгой. Тишина была такой широкой, а звуки случайны, и всё это мгновенно и беспрерывно уходит в небо. Парни сидели и молча любовались природой, пока Марк решил не нарушить эту тишину.
– Как ты? – спросил Марк.
– Паршиво, но держусь.
– Ты её чувствуешь? – спустя время осторожно спросил он.
– Да, но очень слабо… – Дима замолчал, но потом добавил. – Знаешь, странное чувство, как будто ниточка, что нас связывает раздваивается.
– Как это? – удивился Марк.
– Сам точно не знаю. Чувствую, что одна часть светлая и Васька словно тянется к ней, цепляется изо всех сил и я стараюсь эту связь подпитывать, но… – Марк ждал пока его друг продолжит говорить. – Та, вторая нить, какая-то другая. И я пытаюсь схватить её, но она ускользает, как вода сквозь пальцы. Она как будто не моя, не принадлежит мне, понимаешь?
– Ты уверен?
Дима кивнул.
– В таком случае… ты же не хочешь сказать, что Игнатов может быть… – он даже боялся подумать о таком, не то, чтобы сказать.
– Хах, – горько усмехнулся Дима. – Я не удивлюсь, если так и будет.
– Но тогда… что ты будешь делать? – думать, что такое и правда возможно не хотелось и было действительно страшно. Ни одному волку он бы не пожелал такого. Это просто немыслимо. Это равносильно тому, что твоя Пара бросила тебя или погибла.
– Я в неё верю. И в то, что чувствую, в нашу связь. Иначе всё было бы по-другому.
Какое-то время они провели в молчании. Марку было не понять Диму, потому что он не проходил через подобное, но мог отчасти чувствовать боль своего вожака и друга, который порой не мог сдерживать своё страдание.
