– Понимаю. – Я кивнула.– И, надеюсь, увидеть вас здесь еще. Про Клинта того же сказать не могу. Простите.
– О, да. Место прекрасное, жаль, что так вышло, но я надеюсь, в следующем году сестра составит мне компанию, и мы рванем сюда без мужей и детей. Только мы, море и вино!
Он ушла. А я не стала говорить, что против Лайона и Алексы точно ничего не имею. Кстати, ни того ни другого видно не было. Лайон ушел вперед меня и пропал, а мне нужно было еще поговорить с Челси.
Подругу я нашла на террасе. Она печально смотрела на море, положив руки на перила. Золотистые волосы развевал ветер, а девушка подставляла лицо соленому морскому бризу. Челси за короткое время загорела и была похожа на уроженку Валенсии. Это место ей очень шло. Она с самого начала стала здесь своей. Даже больше, чем я.
– Что грустишь? – спросила я ее, пристраиваясь рядом.
– Да так… – подруга повернулась и сказала: – Мои завтра собираются уезжать. Наверное, мне следует поехать с ними. Ванесса связалась с братом и объяснила в красках, почему свадьбы не будет. Смысла прятаться больше нет.
Сердце кольнуло, и я спросила:
– А ты сама? Ты хочешь уезжать?
– Шутишь? – хмыкнула она. – Кто по своей воле сбежит из Валенсии?
– Ну и зачем тогда? – удивилась я. Челси уезжать не хочет, а значит, уговорить ее остаться будет проще.
– А на каком основании я тут останусь, Трисс? – Она грустно вздохнула. – Наверное, надо искать работу, как-то устраивать жизнь, раз не сложилось с замужеством.
– Как, на каком? – воскликнула я. – Зачем работа непонятно где? Челси, у меня с понедельника начинается работа в местном управлении. Да, три дня в неделю, да, внештатным консультантом, но я все равно буду меньше уделять времени поместью, а у меня на него знаешь сколько планов? Я не справлюсь без тебя. Если ты согласишься работать управляющей, правда, пока исключительно за еду, я буду тебе благодарна.
– Действительно, можно? – Глаза подруги засияли.
– Конечно. Просто, ты знаешь, как идут наши дела. Я готова предложить тебе хоть пятьдесят процентов прибыли, но сама видишь, пока это пятьдесят процентов от нуля.
– Трисс! Ты не представляешь, как я счастлива! – радостно запрыгала Челси. – Мне хватит и тридцати, к тому же, вдруг ты кому-то захочешь приложить еще тридцать? А касаемо дохода… Я думаю, мы развернемся. Пока можем позволить себе жить на самоокупаемости и наслаждаться морем, солнцем и природой, а совсем скоро у нас будет больше клиентов. Мои растрепали всем своим подругам! И каждая вторая хочет приехать.
Свое желание остаться в Валенсии со мной Челси озвучила за обедом и, как ни странно, ее поддержали. Значит, не только я заметила насколько она подходит этому месту. Ванесса долго и тоскливо смотрела на маму, а потом все же выпросилась остаться у нас до конца лета. Идея была неплохой. Потому что Ванесса пообещала доставить к началу учебного года Алексу. Девчонка рыдала и отказывалась уезжать, но и оставить одну надолго родители ее не могли. Этот же вариант устроил всех. Алексу, конечно, не на сто процентов, но все же он оказался лучше немедленного возвращения домой.
– Это поместье – отличная идея! – воодушевленно заявил папа Лайона, после долгого молчания. Он вообще был немногословен. – Оно уникально, и у меня есть для вас еще одно предложение. Я вхожу в образовательный совет Картионии, и всегда стоит одна большая проблема – это практика Боевой академии. Вам же нужны особые условия, а найти нечисть, хотя бы гипотетически угрожающую мирным жителям довольно сложно. Уже несколько лет мы пытаемся наладить связи с Валенсией, но получается плохо. Все, с кем мы сотрудничали на месте, плохо понимают специфику обучения Боевых магов. И получается, или мы отправляем группу на курорт, и студенты просто месяц валяются на пляже и жрут, либо их селят в палатках за городом и заставляют решать все проблемы, связанные с местной фауной. Это тоже неправильно. Думаю, здесь такой проблемы не будет. Не согласитесь ли вы в низкий сезон принимать в пансионате студентов с кураторами? У вас только на территории поместья столько всяких интересных и в меру опасных тварей, которых уничтожать не нужно, но с которыми можно попрактиковаться, а если ваш зоопарк расширить. будет вообще отлично! И для вас это стабильные деньги на то время, когда становится меньше туристов. И государственное финансирование опять же!
По тому, как загорелись глаза Челси, я поняла, что мы согласны. Я сама вообще была за любую движуху. И идея не терять связь с любимой академией тоже пришлась по душе!
Весь вечер мы провели за обсуждением перспектив. И единственное, что меня настораживало отсутствие Лайона. Его родители собрались уезжать завтра, Клинт уже уехал, а сам Лайон? Мы так и не поговорили толком. Я хотела сделать это сегодня, но он так и не появился. Спать я шла с тяжелым сердцем и очень расстроенная, но когда увидела его на подоконнике в своей комнате, чуть не взвизгнула от радости. Он не сбежал, не попрощавшись, а это уже очень много!
– Тебя не было весь день, – сказала я, остановившись на отдалении и изучая его профиль в свете луны. Очень красивый профиль!
– Мне нужно было подумать, – ответил он.
– О чем же? – насторожено уточнила я, если сейчас он скажет, что уезжает, мое сердце разобьется на сотню осколков. Но с другой стороны, я понимала, это весьма вероятный исход нашей сумасшедшей недели, за которую мы посмотрели друг на друга иначе.
– Все уезжают…
– А ты?
– А это скажи мне ты, Трисс, – с болью выдохнул он и посмотрел на меня из-под черной непослушной челки. – Мне есть, зачем оставаться тут?
Он стоял, спрятав руки в карманы, и не сводил с меня взгляда, а я поняла, что сейчас дело за мной. Это я должна его поцеловать и убедить остаться хотя бы до конца лета. А лучше – дольше. Ведь у меня еще есть тридцать свободных процентов дохода от ноля. Лайон – богатый мальчик, вдруг немного согласится поработать за идею?
Внезапно накатило смущение. Нет! Я была готова! Мне нравился Лайон, я хотела его поцеловать! Хотела убедить остаться здесь со мной, но он смотрел на меня своими потемневшими глазами и молчал. Едва заметная улыбка на губах, тени от ресниц на щеках и расслабленная поза. Я неловко подошла к парню и обвила руками за шею. Лайон не сопротивлялся, но и не помогал, предоставляя сделать все самой. Только вырвавшийся из его груди выдох подсказал мне, что Лайон тоже волнуется. Он тоже переживал, что я не рискну. Это понимание окрылило.
Сомнений не осталось. Я встала на носочки и поцеловала. Губы парня были мягкими и послушными, а сам он перестал изображать столб. Сильные руки стиснули талию и притянули меня к себе, заключая в объятия.
Поцелуй становился все более жарким и жадным, а руки смелели. Провели по спине, переместились на ягодицы.
И я совершенно не хотела отталкивать Лайона. Мне самой было мало, поэтому когда парень, тяжело дыша, отстранился, посмотрела на него обижено.
