– Думаешь, у одного тебя сюрпризы в запасе? – пророкотал насмешливо голос Инквизитора.
Император дернулся, снова зарычал, но побеги держали крепко, становясь толще с каждым мгновением и обвивая уже и руку некроманта. Каждый стебель выпускал еще и шипы, впивавшиеся в тело Императора, и, судя по выступившей на его лице испарине, причиняли ощутимое неудобство. Конрад же и не думал ослабить хватку, а когда некромант попытался с яростным рычанием достать его дымным мечом, перехватил и эту руку, замерев статуей и без видимых усилий удерживая противника.
– Не стоило тебе трогать мою ведьму, – тихо, но внушительно произнес Конрад, покачав головой.
Яркий свет вокруг него постепенно тускнел. А зеленые побеги, наоборот, наливались силой, выпускали глянцевые листья и оплетали Императора дальше, превращая в живое дерево. Его лицо исказилось от ярости и боли, рот открылся в беззвучном крике, Конрад же отступил. Стебли легко отпустили его, занявшись жертвой. Склонив голову к плечу, он с отстраненным любопытством наблюдал, как лианы сжимают некроманта в своих тисках, а Риа, облегченно выдохнув, едва не всхлипнула от избытка эмоций. Она ощущала, как сила мягко плещется внутри, и в ногах вдруг появилась слабость. Ведьма осела на пол, не сводя глаз с Конрада, ее начало потряхивать от пережитого – наступал откат.
Он же, словно услышав мысли Рианоры, повернулся, потеряв всякий интерес к почти поглощенному плотным зеленым коконом лиан Императору, и поспешил к ней. На лице проступало беспокойство пополам с облегчением, губы раздвинула улыбка, и радужный купол вокруг Риа исчез.
– Как ты, счастье мое?
Он присел и бережно обхватил девушку, легко подняв и прижав к груди, зарылся носом в растрепанные темные пряди.
Она тут же обвила руками его шею, уткнувшись в него и вдыхая терпкий запах любимого. Да, любимого! Теперь Рианора могла признаться в этом, хотя бы себе. Украдкой улыбнувшись, девушка застенчиво переспросила:
– Счастье, точно?
– А как же! – уверенно заявил Конрад и куда-то понес ее – куда, ей было абсолютно все равно, главное, вместе с ним. – Мое упрямое, взбалмошное и самое любимое счастье…
Рианора зажмурилась и прерывисто вздохнула, прижавшись крепче к Инквизитору. Любимое. Как же хорошо! Риа словно окутало мягкое, теплое облако, и она слегка отключилась от реальности, лишь машинально отметив, что ее все еще несут. Кажется, они зашли в портал, судя по легкому покалыванию кожи, потом снова шли, пока, наконец, не раздался знакомый ехидный голос Шейра:
– Какая милая картина! Рад видеть в добром здравии, а то напугал ты меня, Конни, до мокрых подштанников!
Пепел, оставшийся от Таллы, медленно растаял без следа, и несколько мгновений в помещении царила глухая, ватная тишина. Мастер Бронс словно ушел в себя, глядя остановившимся взглядом перед собой, и Шейр не тревожил мага, понимая, что случилось что-то глубоко личное.
– Она была дочерью моей дочери, – вдруг медленно, словно с трудом подбирая слова, проговорил Даррейт. – Я узнал это от вас. Двадцать лет я считал, что моя дочь умерла во время родов и ребенок тоже не выжил.
Шейр мысленно присвистнул, сложив все кусочки. Значит, отцом той ведьмы был как раз мастер Бронс. Однако, как все запутано!.. Мирания пошевелилась в его руках, через плечо с неожиданной решимостью посмотрела на Бронса, потом – на Шейра.
– Я хочу знать расширенную версию происходящего, – заявила она, чуть нахмурившись. – И что некромантка делала с вами?
– Думаю, беседы лучше вести не здесь, – ответил вместо Шейра мастер Бронс, и его голос звучал гораздо увереннее – похоже, он успел взять себя в руки. – Возвращаемся в Академию.
Даррейт поднялся с пола, тряхнул головой, и в его взгляде появилось осмысленное выражение.
– И каким образом? – поинтересовался Шейр, не торопясь выпускать Миранию из объятий.
Очень уж уютно она там устроилась, на его взгляд.
– У меня еще остался один артефакт перехода, – невозмутимо пояснил мастер Бронс. – Им и воспользуемся.
Он направился по коридору, и остальным пришлось последовать за ним.
– Кто вы на самом деле? – негромко спросила вдруг Мирания, глядя в спину мужчине.
Компания вышла из короткого коридора в небольшой холл, темный и пустой. Даррейт остановился и развернулся к ней.
– Я тот, кто служит его величеству, как может, девочка, – так же негромко ответил мастер Бронс, глядя ей в глаза, и достал из кармана медальон. – Возвращаемся.
Шейр, незаметно наблюдавший за Мирой, подметил, как она чуть вздрогнула от упоминания короля, и поставил мысленную галочку. Как только Риа и Конрад вернутся, Мирании не отвертеться от серьезного разговора, как бы она ни сопротивлялась.
Они вышли в Виранте прямо на площади у моста. Шейр с удивлением отметил, что прошло не так много времени, и вокруг все еще царила ночь. Мира все же выбралась из его рук, но он крепко ухватил ее пальцы, давая понять, что сбежать не получится. Да и вообще, она же хотела узнать, что происходит.
Добравшись до Академии, они последовали за Бронсом дальше – к его дому. Вокруг царили умиротворенная тишина и темнота, будто и не решалась только что судьба целого мира где-то тут, не так далеко отсюда. Шейр старался не думать, что у Конрада может не получиться. Должно. Просто обязано. Дом Бронса стоял в отдалении, окруженный темными силуэтами разросшихся кустов. Хозяин поднялся по ступенькам на крыльцо, оглянулся на поздних гостей.
– Добро пожаловать, – обронил он и вставил ключ.
На несколько мгновений вокруг вспыхнула золотистым защита и пропала. Даррейт зашел, щелчком зажигая лампы в небольшом холле, и сразу повел их в гостиную рядом.
– Ну что ж, садитесь… – Он опустился в кресло и показал рукой на диван: – Живу один, питаюсь в таверне, так что предложить нечего, – развел хозяин руками, потом посмотрел на притихшую Миру. – Ты хотела знать, что тут происходит? Ну, слушай…
Рассказ мастера Бронса много времени не занял: он лишь дополнил то, что Шейр объяснил Мирании раньше. Девушка слушала внимательно, не задавая вопросов, только слегка хмурясь. А когда Даррейт замолчал, спросила:
– И все-таки, как они вернутся?
Лицо мастера Бронса осветила непривычно мягкая улыбка.
– Инквизитор приведет, – просто ответил он. – Теперь ему подвластна собственная сила в полном объеме. Он прошел последнюю инициацию. На браслете, что я дал Рианоре, маяк, по нему портал и настроится сюда.
Едва Даррейт произнес эти слова, как воздух в гостиной замерцал, и Шейр тихонько перевел дух: где-то в самой глубине души он все же опасался, что что-то пойдет не так. А как только из сияющего окна появилась знакомая широкоплечая фигура с ведьмой на руках, Шейр не сдержал ехидного замечания и произнес эти свои слова, ставшие потом знаменитыми:
– Какая милая картина! Рад видеть в добром здравии, а то напугал ты меня, Конни, до мокрых подштанников!
