Злодеяние второе — кражи документов и артефактов. Украдены были списки с именами новобранцев, а также шестеренка, явно представляющая из себя артефакт одержимых. Воры, совершившие это, были профессионалы, но как будто работали порознь. Обстоятельства и цели этих краж вызывают множество вопросов (Опять же… Шестеренку точно, стырил Сэм, а вот списки новобранцев… Неужели дело рук Адама? Куда он их понес? Кому они вообще нужны?)
Злодеяние третье — покушение на Инквизитора Ноя. В постель к спящему почтенному Инквизитору подло подкрался один из учеников. Если бы это случайно не заметили солдаты, которые проходили с вечерним обходом, инквизитор Ной был бы уже мертв… (Инквизитор Ной с очень важным выражением лица согласно кивнул. Я удержался от ироничного хмыканья… Вашу ж ять… Ничто не ново под луной…)
На данный момент ученик задержан, но молчит, как рыба…
В связи со всем выше сказанным хотелось бы спросить вас высказать свои мысли и замечания…
Как только Ахиллес замолк со всех сторон посыпались замечания и предложения. Были среди них и, безусловно, дельные. Одно из них заключалось в том, чтобы активнее прочесывать окружающие леса. Найтись может не только пропавший инквизитор, но и кто-нибудь из диверсантов. Предложение дружно поддержали.
Когда во время очередного горячего спора Ахиллес обратился ко мне, я вздрогнул:
— Томас, важный вопрос, постарайся вспомнить…
Лица присутствующих сразу повернулись ко мне. Я несколько смутился. Блин… Не тот случай, когда хочется лишнего внимания…
— Вспомни, Томас… — начал Ахиллес, — ты рассказывал кому-нибудь о шестеренке?
Я замялся. Сказать твердое «нет», значит подвести подозрения под близнецов. Меня то Плохой Санта про себя еще тогда отметил как инициатора признания, соответственно, я и правда от себя подозрения отвел, но вот Матфей с Иудой… Справившись с волнением, ответил:
— Нет. А что рассказывать то? Кому? Откуда мы знаем, что это? Просто потешная вещица, а то, что это артефакт одержимых, я впервые слышу от вас…
Ахиллес внимательно выслушал меня, потом кивнул. Внимание вновь с меня переключилось на обсуждение других вопросов.
Вместе с дополнительными группами по прочесыванию леса было принято «важное» решение охранять лично инквизитора Ноя днем и ночью.
Из общего гомона я также узнал, что прибытие главного мага Византии ожидается уже сегодня вечером. Когда спустя пол часа я вместе со всеми вывалился из кабинета Ахиллеса, в моей голове творился кавардак. Об услышанном нам всем — само собой — было приказано молчать для облегчения ведения следствия.
Выходил из казармы последним. Убедившись, что рядом нет любопытных глаз, быстрым незаметным движением спрятал шестеренку за висящим на стене плакатом с многозначительной надписью: «Старший Инквизитор прийде — порядок навиде!». Фиг знает, кто писал эту безграмотную ерунду, но до отбытия его магуйшества плакат точно не тронут, ну а потом найду повод зайти и забрать свою вещицу. Как говорится, если хочешь спрятать — прячь на видном месте.
Вышел на свежий воздух и выдохнул с облегчением. Ну что ж… Говорите, сегодня вечером приезжает Старший Инквизитор?.. Бежать поздно, да и некуда. Значит, будем встречать…
Глава 20. Старший Инквизитор
Вечера в лихорадочном нетерпении ждал не только я. Весь тренировочный лагерь, аки нежная прелестница, млел в ожидании приезда своего возлюбленного. Старший Инквизитор наверняка это знал и осознавал на все сто процентов.
Появился он на закате и, застыв на пригорочке в лучах заходящего солнца, выжидал по театральному несколько минут, чтобы приметившие его Дети Спасителя налюбовались им и, как школьницы при виде рок кумира, счастливо проорались и взяли себя в руки.
Был он не один, а в окружении свиты других инквизиторов, но именно его я узнал сразу. Такой типаж нельзя было не узнать! Это как народный артист в толпе серой массовки. Да блин! Я не знаю, как он это делал, но как будто весь окружающий мир был массовкой вокруг него, как будто он единственный тут игрок, а мы все неписи.
Высокий. Худой. Неопределенного возраста — явно около тридцати, но фиг знает, сколько точно. Белесые короткие волосы, глаза неопределенного цвета, цепкие, холодные, оценивающие… Одет также в отличие от всей своей свиты он был по-иному, в солдатскую форму, как будто подчеркивая, мол, я такой же как вы, ребята, я с вами…
Пружинистым шагом хищник, укутанный в шкуру барана, шел к овцам, которые радостно встречали его. Инквизитор вместе со свитой спускался с пригорочка под дружные аплодисменты солдат, а я про себя офигевал с этого дивного сочетания в одном персонаже повадок народного артиста и маньяка в одном лице. Хотя, в этом плане, фиг его знает. Мир давно сошел сума, и даже в реале эти качества не сказал бы, что противоречат друг другу.
Начальство окриком построило весь лагерь в две шеренги и мы, застыв как глиняные болванчики, имели счастье наблюдать, как вблизи нас проходит Легенда. Какой-то брутальный бородач не так далеко от меня судя по характерному запаху, кажется, уссался от радости. Блин… Надеюсь мне показалось…
От всего происходящего веяло какой-то искусственностью, все было каким-то нереальным. С другой стороны, может, и мои нервишки чудили. Старший Инквизитор… Я так хотел увидеть его вблизи, почувствовать, кто он, и что он такое. Сейчас же… Когда эта возможность предоставлена, в моей голове не единой связной мысли кроме желания, чтобы этот инфернальный уродец был от меня как можно дальше.
Пройдя мимо нашей шеренги, Старший Инквизитор замер, поднял руку над головой и мягким бархатным голосом провозгласил:
— Мы — жертвы агрессии, мы как мученики попадем в Небесные Сады, а они просто сдохнут…
Толпа солдат взорвалась одобрительным ревом, а моя голова налилась тяжестью. Перед глазами всплыла красная мигающая табличка:
«Вы ментально атакованы. Цель атаки — парализация воли, воинственный патриотизм, преданность Святой Византии и Старшему Инквизитору.
Действие атаки — 10 часов.
Внимание! Ментальный маг, который атаковал вас, имеет экстремально высокий уровень, вернуть головную боль невозможно.
Внимание! Так как вы сами ментальный маг, заклинание в вашем случае дает осечку. Цель атаки в вашем случае не достигнута.»
От оглушительно-сильной боли чуть не покачнулся. Нет! Стоять! Не выдавать себя никак! Ногти рук больно впились в ладони. Если я заметно побледнел, надеюсь, что это все можно будет списать на радость лицезрения Его Святейшества.
Старший Инквизитор некоторое время цепким взглядом разглядывал ликующую шеренгу солдат, а потом, как будто потеряв интерес к происходящему, развернулся по направлению к казармам и, сделав неуловимый знак рукой, позвал за собой начальство.
Нам всем, перед тем, как скрыться из виду в кабинетах, успели крикнуть: «Вольно!». Солдаты в радостном возбуждении поспешили на ужин — как-никак вечер уже.
