— Предполагаю, что дела могут задержать вас там до вечера.
— Возможно. Это зависит не от меня. К чему вы клоните?
— Дело в том, что у однокашников Виктора Антиповича завтра выпуск. Не найдётся ли у вас в машине одно место.
— Выпуск? — в удивлении вздёрнул брови Неженский, но потом к нему пришло понимание. — А. Ну, да. Наш пострел везде поспел. Кстати, Олег Николаевич, он ведь уже не ваш юнкер, но вполне себе состоявшийся офицер, а с них вы привыкли снимать стружку.
— Он был МОИМ юнкером, им и останется. Пока не станет моим подчинённым, — счёт всё же нужным уточнить Первых.
— Ага. Логично. Но тут такое дело, я сам пассажиром, однако обещаю переговорить с кадровиком, к которому прицепился.
Ну что сказать, да сотрудники ДБР, но и они ведь люди. А потому если есть возможность вырваться в столицу на денёк, кто же не воспользуется этой возможностью. Использование служебного положения в личных целях? Так. Самую малость.
Глава 13. Выпуск
— Вот!!!
— И-и-и ВСЕ!!!
Начищенные до блеска монеты взмыли над парадным строем, сверкая на полуденном солнце праздничным фейерверком. Молодые подпоручики прошли мимо трибуны печатая шаг, и выдерживая строгое равнение. Сегодня каждый из них старался не ударить в грязь лицом не за страх, а за совесть. Потому что это самый важный день за все четыре года обучения, и к нему подошли ответственно даже законченные разгильдяи.
Виктор смотрел на новоиспечённых офицеров, ощущая как ему сдавливает грудь, к горлу подкатил твёрдый ком, а глаза щиплют готовые пролиться слезы. Он должен быть среди них! Должен вот так же, идти парадным строем, плечом к плечу с однокашниками, как бы они друг к другу не относились. Это ему должны махать столпившиеся вокруг зрители, среди которых лишь малая часть является родителями и родственниками выпускников.
Да, Нестеров оставил всех их позади. За его плечами серьёзный боевой опыт, и звание у него выше. Из всего выпуска погоны поручика получили только двое. Он отмечен высокими боевыми наградами республики. Но вот стоит сейчас в первых рядах зрителей и откровенно завидует этим счастливым мальчишкам. Им только-только предстоит встать на тот путь, по которому он уже идёт, но они счастливее его.
— Витя. Витя, ты чего? — почувствовав его настроение потеребила его за руку Таня.
— А? Нет, ничего.
— Мне так не кажется. Такое впечатление, что ты сейчас заплачешь, — в самое ухо произнесла она.
— С чего ты взяла, — нервно ответил он, и быстро проморгался, чтобы и впрямь ненароком не пустить слезу.
— Брось, они же простые желторотики, и это они должны завидовать тебе, — прижавшись к его плечу, горячо прошептала она ему в ухо.
Будто он сам этого не понимает. Как и того, что позволил себе совершенно недопустимые телячьи нежности. Вот только ничего не мог поделать с обуревавшими его чувствами. Ему хотелось быть среди них, и точка!
— Витя! Витя! Насилу тебя сыскал, — выпалил пробившийся сквозь толпу Аршинов, — Здравствуй Таня.
— Здравствуй Рома. Поздравляю, — поцеловала она его в щёку.
— Спасибо. Так, давайте за мной, — решительно произнёс друг.
— Куда? — удивился Виктор.
— Много вопросов, товарищ поручик. Шевели поршнями, — и не думая вдаваться в объяснения, потянул его Аршинов.
Виктор переглянулся с Татьяной, та лишь пожала плечиками, мол, это же Рома, что объясняет многое. Ну и пошли за ним, не в силах потеряться в толпе, так как тот сжимал руку Нестерова, а он в свою очередь невесты.
— А вот и мы! Встречайте мой сюрприз! — возвестил во всеуслышание Роман, когда они приблизились к большой группе молодых офицеров.
Выпускники как раз сбивались для общего фото, с командованием училища, командиром роты и взводными. Есть такая традиция, фотографироваться сразу после прохождения торжественным маршем. Вот только посторонним там не место, лишь лица причастные, и никак иначе.
Виктор ожидал чего-то подобного. Но признаться, полагал, что это будет фото в кругу семьи Аршиновых. Благо приметил среди зрителей Анну Фёдоровну, как видел и Данилу, участвовавшего в организации мероприятия. Но никак не предполагал, что друг потянет его сниматься на общее фото.
Реакция выпускников оказалась неоднозначной. Большинство возбудились, и поспешили обступить бывшего однокашника, но немало нашлось и тех, кто воспринял его появление, если не в штыки, то с некоторым раздражением, если не сказать враждебностью.
Причём это относилось не только к устоявшейся группе дворян. Он не был одним из выпускников, распрощавшись с однокашниками после второго курса, и этим всё сказано. К тому же, Владивосток ещё не забыл скандальную дуэль недельной давности, и моментально закрепившейся за ним репутации бретёра. А в особенности того, что он добил уже беспомощного противника. И плевать, что всё было в пределах дуэльного кодекса. Офицерская честь требует проявления великодушия даже на поле боя, что уж говорить о поединке.
— Здравия желаю, товарищ полковник, поручик Нестеров, — подойдя к начальнику училища, бросил он ладонь к обрезу фуражки.
— Здравствуйте, поручик. Пришли посчитаться с кем-то за старые обиды? — холодно поинтересовался Родин.
На Виктора словно ушат воды вылили. Он на секунду опешил от подобной встречи, но всё же совладал с собой, и улыбнулся в ответ.
— Просто хотел поздравить своих однокашников с выпуском.
— Это дело хорошее. Несмотря ни на что, молодым офицерам есть чему поучиться у георгиевского кавалера, успевшего оставить за плечами две войны, — и уже к окружающим. — Товарищи офицеры, мы будем фотографироваться с выпускниками, или нет. У меня не так много времени, как хотелось бы.
При этом нужно было быть полным остолопом, чтобы не понять, к чему он сделал акцент на выпускниках. Как ни крути, а Нестеров до выпуска не дошёл. По факту, он был отчислен и являлся, пусть и необычным, но всё же пиджаком, офицером не имеющего за плечами военного училища.
Без лишних слов Виктор отошёл в сторону, подмигнув при этом опешившему Роману. Того настолько возмутило это, что он порывался было не фотографироваться, но друг подал ему знак, чтобы не дурил. Вернулся к Татьяне и приладив её ручку у себя на локте, направился в сторону Анны Фёдоровны.
На душе было пакостно, и это если мягко сказать. Полковник Родин никогда не страдал снобизмом, мало того, политика его командования в училище была направлена на то, чтобы максимально стереть сословные различия. Но офицерская честь для него была превыше всего. Даже если ты сын свинопаса, коль скоро носишь на плечах погоны, будь их достоин. Судя по всему, Виктора он достойным не считал, и плевать ему на все награды скопом, вкупе с достижениями по Сути. Бретёр и забияка, вот кто для него Нестеров. И этого уже не исправить.
