– На то ты и детектив.
– Понимаешь, Джеки Несс намекнул на полицейские рейды в клубе, куда регулярно наведывались Стюарт Блум и Дерек Шенкли.
– “Бродяги”?
Кларк кивнула.
– И во время рейдов Стюарта с Дереком в клубе не оказывалось, что, конечно, может быть простым совпадением.
– Но Несс так не думает?
– Я бы предположила, что Блум мог похвастаться этим или хотя бы проболтаться.
– О том, что их предупреждали?
Шивон снова кивнула, глядя Ребусу в глаза.
– И ты наверняка считаешь, что предупреждал их именно папаша Шенкли?
– Он это практически признал.
– Но он служил в Глазго.
– Значит, его самого предупреждал кто-то, кто служил здесь, в Эдинбурге. – Кларк помолчала. – Джон, ты случайно не был тогда знаком с Алексом Шенкли?
Ребус натянуто улыбнулся.
– Шивон, ты сама знаешь, что представляет собой наша работа. Банды, наркотики, насилие… сети, связи, цепочки. В убойном отделе все объединялись в компании и делились новостями.
– Ты дружил с Алексом Шенкли?
– Мы время от времени оказывали друг другу кое-какие услуги. – Ребус поднялся и подошел к окну с незадернутыми занавесками. – Еще до того, как у меня появился Брилло, я часто спускался по вечерам к Медоус-парку. Поздно, уже когда пабы закрывались. Я стоял там, посреди всего, и слушал ночь. Тебе известно, что город можно услышать? Если натренировать слух? Но иногда одной способности слышать недостаточно.
– Алекс Шенкли не просил у тебя помощи, когда исчез Стюарт Блум?
– Просил, ты же сама понимаешь. Ему не хотелось светить имя сына. Я поговорил с парой опытных писак, изложил свои доводы…
– Пообещал им кое-какие милости, если они исполнят просьбу?
– Qui pro quo, Шивон, – совсем как у тебя с Лорой Смит. В те времена лэптопные воины еще не расплодились; проще было отследить, какие новости публикуются, какие слова произнесены, а какие остались несказанными. Неужто это было всего двенадцать лет назад? А кажется, что в другом веке.
– Джон. Наручники.
Ребус покачал головой:
– Это не Алекс Шенкли. Он полжизни расследовал убийства. Сообразил бы, что наручники будут просто орать, что в дело замешана полиция.
– А Чаггабуги тоже бы сообразили?
– До некоторой степени. – Ребус снова сел на стул, сжимая бутылку в руке. – А не может так быть, что наручники здесь, чтобы отправить нас искать ветра в поле? И наручники, и овраг?
– А зачем сковывать не запястья, а лодыжки?
– Отсылаю тебя к моему предыдущему ответу. – Ребус извлек из кармана упаковку жвачки. – Предполагается, что каждый раз, как мне захочется курить, я должен пожевать эту пакость. Но я уже по опыту усвоил: у пива от них делается странный вкус. – После этих слов Ребус опустошил бутылку и сунул в рот подушечку жвачки.
– Сколько у тебя выходит в день? – спросила Шивон, наблюдая, как он жует.
– Двадцать. Это ирония была или что?
– Не знаю. – Шивон улыбнулась. – Джон, если выплывет, что ты ставил под удар полицейские операции…
– Тем, что предлагал двум молодым людям не посещать в определенные дни некий клуб?
– Полиция во время этих рейдов так ничего и не обнаружила. Не потому ли, что кто-то кому-то шепнул словечко?
– Или потому, что клуб был чист как стеклышко. В тот год ходил нехороший товар, у нескольких ребят случилась передозировка, один парнишка умер. Потому эти рейды и происходили – не только в “Бродягах”, а вообще по всему Эдинбургу. Дилеры на время притихли, дело сделано. – Ребус задумался, движения челюстей стали медленнее. – Думаешь, кто-то намекнул АКО насчет нас с Алексом Шенкли?
– Понятия не имею.
– Малькольм не говорил?
– Он не знает, что я в курсе про его встречу с Чаггабугами.
– А ты откуда в курсе?
– У меня свои источники.
– Снова Лора? – Ребус усмехнулся. – За несколько месяцев до исчезновения Блума Стил и Эдвардс приложили руку как минимум к паре визитов в “Бродяг”. А потом работали по делу о пропавшем без вести. Если бы они обнаружили, что я дружил с Алексом Шенкли, то сложили бы пазл, а получившуюся картинку припрятали бы на будущее.
Шивон уловила, к чему он клонит:
– А еще они в курсе, что ты, я и Малькольм дружим, и сказали бы ему, что если он окажет им услугу, они не дадут хода информации.
– Не информации, а домыслам, – указал Ребус.
– Какая разница…
– Ну да. – Ребус поднял пустую бутылку: – Ну, Шивон, за тебя. Твой визит изрядно взбодрил старика.
– Извини.
Ребус взял телефон и начал набирать текст одним пальцем.
– Кому пишешь?
– Малькольму, конечно. Чтобы знал: если по мою душу захотят прийти – пусть приходят.
– Он заинтересуется, откуда у тебя информация.
– Еще одно доказательство моих суперспособностей.
Ребус нажал “отправить” и подмигнул Кларк. На лице у него было выражение всемогущества.
13
Когда Шивон ехала по Клерк-стрит, у нее зазвонил телефон. Все та же телефонная будка. Шивон выжала газ, до Кэнонгейт всего пара минут езды. Может, если не отвечать, звонивший попытает счастья еще раз? Включила правый поворотник, впереди показались две телефонные будки, и она выругалась: рядом никого. Шивон проехала еще ярдов пятьдесят, изучая пешеходов, – ни одного знакомого лица. На пустынной улице развернулась и поехала обратно к будкам. От Кэнонгейт брали начало множество узких переулков – неизвестный, выйдя из будки, мог раствориться в любом. Заметив возле “Маккензи” знакомого курильщика, Шивон припарковалась и вышла. Курильщик узнал ее и выпятил подбородок в знак приветствия.
– Все в порядке?
Шивон Кларк порылась в памяти, вспоминая, как его зовут, и нацелилась на него пальцем:
– Робби, да?
– Шивон. – Курильщик нацелился пальцем в ответ.
– Мне снова позвонили из этого автомата, Робби, минут пять назад, не больше.
– Я только что вышел.
– Вы бы, наверное, не пропустили, если бы кто-нибудь заходил?
– Я никого не заметил.
– То есть кто-то мог пройти незаметно?
Курильщик пожал плечами и предложил Кларк сигарету.
– Я не курю. Может, внутри увидимся. – И она рывком отворила дверь.
В баре было людно и шумно. Ревела музыка, несколько телеэкранов беззвучно транслировали канал “Скай Спорт”. Публика состояла в основном из молодежи – может быть, студентов, все кричали, чтобы перекрыть грохот. У бара толпились ко всему привыкшие постоянные посетители постарше. У табурета спала колли, рядом стояла миска с водой. Сам бар был освещен хорошо, но имелись и укромные уголки с приглушенным светом; Кларк изучила их, делая вид, что направляется в туалет. К туалетам надо было спускаться по лестнице, и на полпути она помедлила: не появится ли кто-нибудь. Никто не появился. Кларк вернулась в зал и еще раз бегло оглядела бар и клиентов. Она уже собралась уходить, когда из-за барной стойки показалась голова. Бармен наверняка спускался в винный погреб через заднюю дверь и теперь передавал коллеге бутылки. Кларк поняла, что где-то уже видела этого бармена. Может, ей случалось бывать здесь? Вряд ли. Или он раньше работал в одном из многочисленных заведений города? Возможно.
