Он грыз семечки и жизнерадостно смотрел себе под ноги, где уже было насыпано довольно шелухи. Как только поставили палатки, он откуда-то достал семечек и стал их со смаком жевать. Парни брали, пробовали – смака не получалось. Бросали. А Миша продолжал все так же, с удовольствием.
– Круто! Значит, она будет Коряга, – выкрикнул Никитос и пропел: – Я встретил девушку на краю болота, она похожа на бегемота.
– Ща в лоб! – пригрозил Санек, подхватывая сапог.
– Ветка. Она похожа на ветку. – Миша сплюнул шелуху.
Все посмотрели на другой берег. Дима бегал между елок и ругался. Леночка ходила за ним. Длинная шея. Если прищуриться, то она тянула на две ветки.
– О ветка, ветка! Где твоя конфетка? – заунывно протянул Никитос.
– А та, что с ней в палатке, – Маша, – сообщил Миша.
Высокая бледная, с оттопыренными ушами, Маша деловой походкой шагала к лодке, на плечах у нее был оранжевый рюкзак. Хмурилась. Это чувствовалось даже через речку.
– А фамилия у нее Игнат.
– Да иди ты! – оживился Никитос: – Игнат был непрост, откусил зайцу хвост.
– Была непроста, – поправил Миша.
– Тогда ритм сбивается. Значит, исправим: Маша была непроста, Игнатом звалася она.
– Теряешь поэтический задор, – заметил Игорь.
– Сам попробуй! А то я один за всех отдуваюсь.
– Хек! – покачал головой Володя. – Мне кажется, она обойдется без клички. Ей и так жизнь не улыбнулась.
– А это кто? – Санек натянул один сапог и теперь размахивал вторым.
Около берега стояла Оля. Редкий случай, когда Олег с кем-то был одного роста. И то лишь потому, что стоял в лодке.
– А фиг ее знает… – протянул Володя.
– Оля Стародубец. – Миша покопался в карманах – семечки кончились.
– Дубина, точно, – мстительно сообщил Санек. – Или Пенек. Нет, Кочерыжка.
Оранжевые подтягивались к лодке.
– Если они узнают, – печально произнес Володя – был он после обеда задумчив, словно ему что-то не понравилось в супе, – нас побьют. – Он шевельнул широкими плечами толкателя тяжестей.
– Та толстая, – не унимался Санек: теперь он показывал на Соню. – Колобок. А Шаева назовем Бесом. Он со своим хвостом…
– Сюда, сюда! – замахала рукой Катя.
– Есть еще одна. – Никитос качнулся на корточках: – Рыжая Аня была весела, лягушек с хреном ела она.
– Не рифмуется, – поморщился Володя.
– Алабай съел нашу Аню, был за что он… – Никитос сделал паузу, подыскивая рифму: – Был за это он губарен.
Макс тяжелой походкой прошел по берегу. Аня шагала по воде – места на земле новый приятель не оставил. У нее был вид довольного жизнью человека.
– Кажется, ей кличка тоже не нужна, – прошептал Володя.
– Можно ее Алабаем назвать? – предложил Никитос. – Забирать имя у Макса – грех. Все-таки животное.
– Ты где была? – орал около лодки Дима. – Я сказал, слушаться меня! Почему ты ушла? Куда ты пропала? Почему вас невозможно собрать?
Аня улыбалась и молчала. Сейчас она была очень похожа на Макса.
Лодка тяжело сползла с песчаного дна и двинулась поперек реки. Дима стоял на носу. Олег смотрелся Хароном, перевозящим страждущих через Лету.
– Вы почему нас не дождались? – Дима еще не спрыгнул на берег, но уже кричал. – Я же сказал – слушаться меня! Стоять рядом! Идти следом! Вы не знаете этих мест! Здесь легко заблудиться. Телефоны не берут! А отвечать буду я!
Леночка осторожно погладила Диму по плечу, но он отмахнулся от нее и шагнул на песок. Лодка, лишившись человека, качнулась. Дима неловко взбрыкнул ногой. Но тут же оправился, одернул на себе куртку и стал командовать дальше:
– Значит, так! Идем четко за мной. Смотрим под ноги, чтобы не наступить на змею. Здесь километр-полтора. Придем, изучим все, вернемся. Главное – попасть на закат, тогда хорошо видно. Я расскажу свою версию, что означают петроглифы и как они появились, вы можете предложить свою. Интересно собрать все варианты. Может, что дельное и получится. Это понятно?
Никитос усиленно закивал. Остальные осклабились. Дима тяжелым взглядом посмотрел на свою гвардию. Лицом стал суров.
– Идем за мной. Никто не обгоняет!
– В путь так в путь, сказал джентльмен, проваливаясь в пропасть, – не преминул вставить Никитос.
– Что? – развернулся Дима. Его передернуло.
– Идем, идем! – взмахнул руками Никитос. – Все строго за тобой. Правда, пацаны?
Все стояли как каменные. Только Санек тихо шипел, натягивая мокрую футболку. Застряв головой, он долго сопел, потом сдернул и в раздражении забросил в кусты.
Дима запрыгнул на валун и тут же исчез в зеленях. У остальных так ловко запрыгнуть на камень не получилось. Мальчишки соскальзывали, но упорно карабкались наверх, девочки пошли в обход. Димы уже не было видно. Боясь, что его обгонят, он развил неплохую скорость.
Пошел дождь. Девчонки достали красные дождевики. Миша натянул на нос капюшон толстовки. Санек расправил плечи: ему не страшно было промокнуть – и так мокрый.
– Где Игорь? – прошипела Катя. Дурные примеры не прошли для нее бесследно, она тоже начала злиться.
Игоря не было. Перед этим стоял, изучал на другом берегу девчонок, слушал дурацкие стихи Никитоса. Но когда все пошли, исчез.
– Если с кем-то что-то произойдет, я вам руки-ноги повыдергиваю, – пообещала Катя и, расталкивая красные дождевики, пошла догонять Диму.
– Ждет не дождется мать-старушка: в кустах затихла чья-то тушка.
– Да, – протянул Миша. – Это точно.
Тропинка взобралась на пригорок и утонула в сосновом лесу. Подлесок был негустой, лес далеко проглядывался. Поваленные деревья придавали ему особенную зловещесть. Под соснами и редкими лиственными насаждениями дождь стал как будто потише. Ветер шуршал в верхушках елок. Дорожка неутомимо петляла. Встретилось две стоянки. Одна маленькая, на две палатки, рядом мылся под дождем извазюканный джип. Вторая – большая, капитальная. Целый лагерь. Со стационарным туалетом. Людей не видно. Всех слизал дождь.
Около лагеря широкие ступеньки предлагали спуститься к берегу – под каменистым обрывом шла широкая полоса песка. Дима хмуро посмотрел на воду и сказал, что петроглифы на камнях, а камней они здесь не видят, поэтому пойдут верхом. Такая гостеприимная до этого тропинка стала пунктирной, несколько деревьев преградило путь. Миша провалился в валежник. Пока его вытаскивали, Санек порвал сапог. Никитос сочинил эпитафию ранней смерти обуви. Девчонки гуськом шагали за руководителем. Ветка, ушастая Игнат, тихая Дубина, Колобок. Алабай стояла рядом с парнями, улыбалась. Никитос был прав – по кличкам запоминать их оказалось легче. Катя шла рядом с Димой. О чем-то они там говорили.
