– Где собрала? – спросила Светик. Этот вопрос родил в горле боль – все-таки наоралась, набегалась под дождем.
– Да ее здесь полно! – с искренней радостью сообщила Анка. – Я на такую поляну набрела!
– Какую поляну?
Анка… Живая… Мокрая…
– Анка! – подпрыгнула Светик. – Ты где была?
– О! – Анка тут же забыла про брата, про картину. Вальяжно откинулась на спину и принялась рассказывать: – Я была в потрясающем месте. На маяке!
– Как ты туда попала?
– Да как все – проснулась уже там.
– А фотик?
Анкино лицо на мгновение омрачилось.
– Он немного намок. Но это неважно. Это такое потрясающее место! Тебе надо туда сходить!
– Я есть хочу, – влез в их разговор Костик. – И вообще – не уходи больше!
Анка блаженно вытянулась на кровати, прикрыла глаза и согласно закивала.
– Она меня не любит, – ткнул Костик пальцем в Светика. – Она меня по ноге ударила! И еще я промок. И у меня горло болит.
Анка улыбалась, хмыкала на каждое слово, но глаза не открывала.
– Мне тут совсем не нравится! – распалялась мелкая вредина. – Я хочу домой. И давай поедем сегодня. Погода тут плохая, а палатку залило. И у меня кончилась шоколадка. А что делать, когда нет шоколадки?
Анка вздохнула. Светик чуть не завопила от возмущения. И это называется лучшая подруга! Это называется солидарность! Навязали противного сопляка, она его, можно сказать, от смерти спасла, в озере не утопила, в болоте не искупала, а на нее теперь все валят!
– И еще меня вчера ужином не кормили. Ты ушла, а эти двое обещали и не сделали.
– Угу, – не стала вдаваться в подробности Анка.
– А там было страшно, и я испугался. И у меня батарейка в телефоне села, я играть не могу.
– Агх? – с сомнением уточнила Анка.
– А Глеб брыкается, – несся вперед курьерским Костик. – Я ложусь удобно, а потом он приходит и начинает меня пихать, и я уже не сплю. А потом он уходит и оставляет палатку открытой. А мне холодно!
– Глеб? – Теперь пришло время Светику заступиться за брата. – Да это ты постоянно оставляешь тамбур в палатке открытым.
– Я? – От возмущения губы у Костика задрожали. – А чего ее закрывать, если она и так открыта. А потом там «молния» сломана!
– Не кричите, – четко произнесла Анка и зачем-то улыбнулась.
– Да никто на него не кричит! – возмутилась Светик. – Забирай его к себе и воспитывай!
– Сами отсюда уходите! Нам и без вас хорошо! – гаркнул Костик.
Светик поймала себя на том, что тянется к картинке, собираясь треснуть ею Костика еще раз. Но Костик перехватил ее взгляд, извернулся, сжал кулак.
– Противная! – выдал он и тут же кинулся к защитнице: – Аня!
Сестра не шелохнулась. Даже звука не издала.
– Вот скажи еще что-нибудь, и я тебя прибью, – прошептала Светик, тоже сжимая кулаки. Она чувствовала себя глупо. Кто такой был этот маленький Костик рядом с ней? Шкет-недоросток? Метр без кепки? Но он ее все равно бесил. До того бесил, что голова кружилась.
– Злая! – взвыл Костик, и на глаза его выкатились крупные слезы.
В этот момент Анка уже должна была вмешаться. Все-таки вопрос шел о жизни и смерти ее брата. Но она неожиданно крякнула и сунула руку под голову.
Светик вгляделась в подругу. Анка спала. С блаженной улыбкой на лице, удобно подсунув под бок одеяло.
Ничего себе! Они тут ругаются, они с ней разговаривают, а она их не слышит!
Светик ткнула подругу в плечо, в ответ получила тяжелый вздох.
– Не, – протянул Костик, возя кулаком под носом, – она теперь не проснется. Будет до двух дрыхнуть.
– Мне здесь нравится, – четко произнесла Анка и одним движением накинула одеяло на голову. От неожиданности Светик качнулась, взмахнула руками и съехала с кровати. Костик злорадно улыбнулся.
– Что у вас тут? – заглянул в комнату дядя Лёка. Был он свежевыбрит и причесан, рубашка новая, ярко-красная в синюю полоску, на ногах блестели начищенные ботинки. Ботинки Светик отдельно рассмотрела, потому что сидела на полу.
– Мы домой хотим, – соскочил с кровати Костик.
Лицо дяди Лёки сразу изобразило грусть.
– Ай, ай, ай, – всплеснул он руками. – А домой пока не получится. Лодку унесло.
– Как унесло? – От неожиданности Светик забыла про отбитый зад. И даже обида на Костика уплыла в хмарное небо.
– Я специально сходил посмотреть. Понимал, что после такой ночи домой захотите. Но там ничего нет.
– И что же теперь делать?
– А давайте сначала позавтракаем!
Предложение было более чем удачное. Костик тут же выкинул из головы печали, а из души тревоги, нашел под кроватью тапочки и прямо в футболке и трусах рванул на кухню.
Светик потрогала голову. Синяк был на месте. Посмотрела на лежанку печки. Пусто.
Так… Отлично! Что там с погодой?
Окно являло серость. Торчащие из-под одеяла Анкины ноги были мокрые. Значит, дождь. И если сейчас не идет, то вскоре объявится. Глеб смотался. И унес с собой заколку.
Заколка!
Тревога подняла Светика на ноги. Они же нашли причину! Они теперь все знают!
Светик замерла.
Так… причина… Что-то ведь было… Она посмотрела на лежанку, где был Глеб… вот совсем недавно и был, а сейчас его там не было. И заколка вместе с ним ушла. А заодно хоть какое-то объяснение происходящему.
В кухне скучал Костик. Это было понятно по тому, как он быстро-быстро раскачивал ногой. На столе перед ним стояли чашка чая, банка с сахаром, лежал батон хлеба.
– Ну а сгущенку ты будешь? – спрашивал дядя Лёка внутренности своего низенького шкафа.
– А шоколадка есть? – наглел Костик.
– Есть варенье. Прошлогоднее. Смородина.
– Я люблю клубничное, – нудело противное дитя.
Дядя Лёка повертел в руках банку и поставил обратно.
– Моя внучка тоже любит. Есть еще карамельки.
– А шоколадные? – настаивал Костик.
– Вот! – потряс коробкой «Геркулеса» дядя Лёка. – Могу кашу сварить!
Костик скривился. Было понятно, что в понятие «вкусный завтрак» каша у него не входит. Мелкий посмотрел на застывшую на пороге Светика и с тоской произнес:
– Поехали домой, а?
– Да вы подождите! – заволновался дядя Лёка и ниже склонился над полкой. Он явно ожидал там увидеть что-то еще. Но это «что-то» не появлялось. Светик сглотнула подкативший к горлу комок – понятно ведь, от кого это «что-то» должно было появиться.
