– Восстань и исполни свой долг!
Не заметил, как прямо на гладком каменном полу, испачканном черной сажей от огня, подозрительный серый пепел, от которого фонило черной магией, вдруг зашевелился и вспыхнул мертвенной фигурой, завернутой в серый плащ-хламиду, из которого торчало лицо-череп.
Лицо бывшего оракула Шеллаэрдэ.
Оно повернулось к Кровавому князю и проговорило мертвыми челюстями:
– Твой сын задолжал мне долг жизни… – и голос разнесся по залу могильным шорохом, от которого оставшееся пламя затухло, оставляя лишь огонь крыльев Айдена и Селины.
– Мой сын уже мертвец, – сплюнув на пол, проговорил Кровавый князь, встряхнув короткими бледно-седыми волосами. – Я возмещу его долг, если ты убьешь короля драконов.
Он мотнул головой в сторону Айдена, который в этот момент не смотрел на него и если и слышал слова, то не реагировал.
В этот момент ему было уже все равно.
– Я взяла твое слово, князь, – прошелестела мертвая тварь, подходить к которой опасались даже Дети Ночи.
Она оглядела фигуры, укрытые крыльями огня, склонила голову набок, приближаясь к ним на костяных ногах, что не касались пола.
– Пламя драконьих королей… – пробормотала она гортанно, хрипло.
А затем вдруг достала из-за полы плаща тонкий кинжал, будто сотканный из самой тьмы.
– Живой огонь, – гаркнула мертвая женщина, словно посмеиваясь. – Такое пламя не преодолеть никому… Но живое не устоит против мертвого.
А в следующий момент произошло слишком много событий одновременно. Мгновение будто замедлилось, чтобы позволить Року совершить свой ход, а разноцветным Нитям Судьбы сплестись в последний смертельный клубок или разорваться навсегда.
* * *
Кровавый князь
Бешеный грохот разорвал пространство, отбросив толпу оставшихся в живых вампиров на десяток метров назад. Кровавый князь склонил голову, когда огненный смерч толкнул воздух взрывной волной, рождая горячий ветер. Но первый из вампиров устоял на ногах, скрыв лицо согнутой в локте рукой.
А когда убрал ее, увидел, как одновременно из чудовищно громадного портала эксплозии единым шагом вышли шесть драконьих принцев в развевающихся плащах, и впереди был наместник и наследник Новой Райялари – сам Элайдарион Золотой Закат.
Тронный зал содрогнулся, и разом вокруг словно стало светлее. А может, и впрямь стало, ведь десяток витражных окон с темными разноцветными стеклами взорвались, осыпаясь на каменный пол искрящейся в свете луны крошкой.
– Какого демона?.. – прорычал сквозь зубы Кровавый князь, царапая нижнюю губу собственными клыками. – Как они преодолели силу печатей?!
Правая рука князя Детей Ночи, герцог Эмиэрдис, что всегда находился возле своего повелителя, склонил голову, вздрагивая от ужаса. Он не знал ответа.
Но и это было еще не все. Потому что вслед за принцами, в руках которых горели подготовленные к бою колдовские печати, в зале стали появляться другие дарки в полном боевом облачении.
И дураку было ясно, что это не дружеский визит. Драконы Новой Райялари официально нарушили пакт о ненападении и еще десяток договоренностей, главной из которых был запрет на эксплозию на территорию Шеллаэрде.
Тем более – в сам замок Кровавого князя…
Это была не просто угроза безопасности княжества, а официальное объявление войны.
Впрочем, этого вполне стоило ожидать после того, как он сам отдал приказ убить Седьмого имперского принца. Разве что повелитель вампиров не предусмотрел одной-единственной детали.
Он считал, что в его замок драконам проникнуть невозможно. Обманчивое ощущение безопасности, когда ты думаешь, что враг никогда не достанет до твоего горла.
И теперь это сулило всем им смерть.
– Сдайтесь, ваше Темнейшество, – с низко склоненной головой проговорил Эмиэрдис.
Он уже признал поражение.
Повелитель Шеллаэрде заскрипел зубами. Вот только он не собирался сдаваться. Он перевел напряженный взгляд алых, как кровь, глаз на свою последнюю надежду. Оракула Шеллаэрде, восставшего из мертвых благодаря Зову.
Она спасла жизнь его сыну Ренвиэлю, наложив на него печать Долга. И этот долг вернул ее из Небытия.
Разве что теперь сам Кровавый князь взял на себя обязательства по выплате… И он был готов на все, если прямо сейчас мертвая тварь уничтожит возрождающихся короля и королеву. Проклятых повелителей драконов и всех нелюдей мира… включая и вампиров.
– Лаисса Селина! – рявкнул он через половину зала, призывая нежить к действию. Потому что даже она замерла, склонив белесый череп набок, глядя, как бушует громадный черно-огненный вихрь магии, из которого раз за разом выходили все новые дарки, готовые убивать.
Оракул повернулась к князю, бросив на него короткий ядовитый взгляд.
– Твой долг прежде, – прошелестела она, окруженная облаком тьмы, что колыхалось, как тонкий полупрозрачный плащ.
И рука-кость протянулась в сторону Кровавого князя.
Повелитель вздрогнул, на миг испытав приступ ледяного страха.
Оракул была хитра и даже после смерти знала, как воспользоваться предоставленными возможностями.
Князь знал, что ничем хорошим это не кончится, и все же кивнул.
– Бери все, что пожелаешь, лаисса, – ответил он быстро.
И от костлявой кисти старой ведьмы отделилась сосущая черная воронка, протянувшаяся к самому сердцу Кровавого повелителя, выпивая из него саму его колдовскую суть. Суть высшего вампира, что не был ни живым, ни мертвым, в отличие от перерожденных Детей Ночи, которым требовалось умереть, чтобы восстать вновь.
Князь закричал, оседая на пол, падая на колени дряхлым стариком с ввалившимися сухими щеками, лишенный большей части своих огромных сил.
Зато лаисса Селина вдруг выпрямилась молодой женщиной, чья белозубая улыбка сияла алым светом кровавой луны.
– Долг исполнен, – проговорила она звонким голосом, перехватывая тонкий черный кинжал, пока все присутствующие дарки оглядывали зал и наблюдали за происходящим, пытаясь понять, что к чему.
– Убейте ее! Иначе она уничтожит короля и королеву! – воскликнул какой-то тонкий голосок чуть в стороне.
Князь с трудом повернул скрипящие кости в сторону крика, с трудом соображая, что в зале делает маленький мальчик, сопливый детеныш кого-то из дарков.
Но после его крика имперские принцы словно очнулись, получив четкую цель. Теперь благодаря мелкому засранцу они знали, кто был их основной целью, и без малого сотня чудовищных колдовских печатей зажглась в воздухе над воскресшим Оракулом Шеллаэрде.
Кровавый князь задрожал, широко раскрыв высыхающие глаза, боясь, что его последняя жертва окажется напрасной и лаиссу убьют.
