– Гретхен и Полли ехали на баскетбольный матч. Это было еще там, в Саванне-Миллс. Гретхен вела машину. Она всего пару недель как получила права, но, мне кажется, водила неплохо. Спокойно, без нервов… не хуже меня.
Она глотнула еще воды.
– До школы оставалось всего несколько кварталов. Гретхен, видимо, отвлеклась. Наверное, думала о своем выступлении. Она была звездой… лучшей болельщицей в Саванна-Миллс. Но…
Она подавила всхлип.
– Гретхен не заметила микроавтобус. Ей бы свернуть или затормозить, а она не заметила.
Он… он…
– Да вы не спешите, – мягко сказал Олифант, сложив руки на столешнице.
– Это был ужасный лобовой удар. Полли искала что-то на полу. Расстегнула ремень. Ее… ее выбросило сквозь лобовое стекло. Она погибла, не успев приземлиться. У нее не было ни единого шанса.
– Боже правый, – пробормотал Олифант, покачав головой. Он опустил глаза. – Какой кошмар.
– Да, кошмар, – шепотом повторила миссис Пейдж.
Повисла долгая тишина.
Первой молчание нарушила миссис Пейдж.
– После этого Гретхен была не в себе. Натурально не в себе. Мы… мы не могли до нее достучаться… Мы с ее отцом… мы все перепробовали. Мы с ней обошли лучших врачей. Но…
Снова долгая пауза.
– Но мы не могли до нее достучаться. Пробиться к ней. Она была не в себе. Находилась в собственном мире. Никакой связи с реальностью. – Миссис Пейдж подняла глаза на директора. – Она ни с кем не разговаривала. Неделями не вылезала из постели. Ничего не ела. Она… просто пыталась исчезнуть из этого мира.
Олифант сглотнул.
– Не торопитесь, миссис Пейдж. Расскажите, что было дальше.
– Врачи привели ее в чувство, – ответила мать Гретхен. – Им удалось найти подходящие лекарства. Они нашли нужный подход. Она вернулась к нам. К тому времени мой брак распался. Для нас с ее отцом переживания оказались слишком тяжелыми. Мы не смогли с ними справиться и развелись.
Олифант покачал головой и опустил глаза, упершись взглядом в стол.
– Но, когда Гретхен начала приходить в себя, мы с ее отцом чуть с ума не сошли от счастья. Наша дочь вернулась. И она… она казалась совершенно нормальной, такой, как раньше.
В кабинет заглянула миссис Вейл.
– Звонит мистер Малруни из Государственного совета!
– Скажи Энтони, что я перезвоню, – отмахнулся Олифант. Он снова повернулся к миссис Пейдж. – И сейчас вы беспокоитесь?..
– Когда Гретхен начинает звонить Полли, это значит, что у нее обострение. Что она опять выпадает из реальности. Что-то начинает действовать ей на нервы… угнетать ее… и она снова проваливается…
– А что, по-вашему, могло стать проблемой? – спросил Олифант.
– Я… мне кажется, это из-за чирлидинга. Я пыталась отговорить ее. Убеждала подождать. Никуда не торопиться. Ведь это столько для нее значит… Напрасно я ей позволила. Надо было остановить. Боюсь, как бы она не взялась за старое… то, что она вытворяла в Саванне-Миллс.
Олифант подался вперед:
– Взялась за старое?
– Она прицепилась там к одной девочке. Из команды. Так вот, Гретхен начала выставлять себя жертвой.
Олифант прищурился:
– Не понимаю.
– Она обставила все так, будто та девочка ее преследовала. Изводила ее. Всякими гнусными выходками стремилась ее унизить. Гретхен пыталась всех настроить против этой девочки, а та ничего плохого ей не делала. Все это Гретхен вытворяла сама.
– О нет, – пробормотал Олифант. – Кажется, Гретхен делает это снова. Девра Далби, одна из болельщиц…
– Вот я этого и боюсь, – сказала миссис Пейдж. – Когда я обнаружила, что она названивает своей умершей подруге, сразу подумала, что она могла взяться за старое.
Олифант пригладил рукою волосы.
– Вы обязаны были поставить школу в известность, – произнес он. – В наших записях ничего этого нет, а ведь такие вещи мы должны знать.
Миссис Пейдж опустила глаза.
– Я еще не дошла до самого худшего. Я не рассказала вам о ноже.
Олифант моргнул, приоткрыл рот. Он ждал продолжения.
– Когда Гретхен совсем одолела паранойя… когда она обвиняла ту девочку, что та хочет ей навредить… мы нашли нож. У нее в рюкзаке. Охотничий нож. Очень длинный и очень острый.
Она содрогнулась.
– Это был апогей. Вот тогда я перепугалась по-настоящему. Ну, мы, естественно, нож забрали. Да она и в ход его никогда не пускала… Но мы так и не смогли поговорить об этом с Гретхен. Я пыталась, врачи пытались… А она ни гу-гу.
– О Господи, – пробормотал Олифант. – Так вы… – Он вздохнул. – Так вы думаете, ваша дочь представляет угрозу?
Миссис Пейдж закусила губу.
– Я… я…
Олифант задыхался.
– У нас одна девочка обгорела, а другую убили жесточайшим способом. Как будто нам мало трагедий! Для одной школы это уж чересчур. – Его глаза вдруг наполнились слезами. Он вперился взглядом в миссис Пейдж. – Вы же не думаете, что Гретхен?..
Невысказанный вопрос повис в воздухе.
Потом миссис Пейдж почти шепотом проговорила:
– Мне кажется, нам нужно увезти Гретхен от других болельщиц как можно скорее.
43
Гретхен не могла и подумать, что до такого дойдет.
Конечно, в автобусе она была вся на нервах. И это еще мягко сказано. Затянувшаяся перебранка между Сидом и Деврой вскоре переросла в ор на два голоса.
Тренеру Уокер пришлось сходить в конец автобуса и вмешаться. Она потребовала объяснить, в чем проблема. Но эти двое, естественно, как воды в рот набрали. Девра лишь глядела на тренершу с брезгливой гримасой. Сид сидел рядом, его раскрасневшееся лицо блестело от пота. Он уперся взглядом в пол – и ни гу-гу.
Покачав головой, тренер Уокер вернулась на свое место, сжимая кулаки.
Напряжение между Сидом и Деврой накалилось, но орать они, во всяком случае, перестали.
Гретхен ерзала на сиденье, поглядывая на них. Что сделала Девра, что Сид так взбесился? Да он того гляди взорвется!
Сид отодвинулся подальше от Девры. Сидел, скрестив на груди руки, лицо по-прежнему красное. Он глядел в окно, за которым проносились фермерские поля.
Девра воткнула в уши наушники и возилась с телефоном. Сдула с лица рыжую прядь, откинулась на сиденье. Она выглядела гораздо спокойнее Сида. Теперь они демонстративно не обращали друг на друга внимания, как будто ничего не произошло.
Шеннон высунулась в проход и что-то сказала Гретхен. Но та не слушала. Она была поглощена мыслями об этом споре, верней, перепалке. Что стало причиной? Неужели это из-за нее?
