— Долго думала? — дед Могула осмотрел меня критическим взглядом. — Неприятностей хочешь? Щас нарвёшься…
— Не-а, — не согласилась я. — Я всё решила. Накину личину какой-нибудь милой старушки, и меня никто не узнает.
— Да уж… — на меня посмотрели так, словно я несу околесицу. — Да тебя в два счёта маги вычислят! Это надо такое учудить, а? Да они в два счёта заинтересуются, кто там под личиной шастает, и выловят тебя за шкирку.
— Да? — я нахмурилась. — Что-то я упустила это из внимания. Хотела походить по рядам, посмотреть да домой.
— Когда такие праздники, все маги на дежурстве. Мало того, они прочёсывают округу так, чтобы их никто не узнал. Пошли, я тебе кое-что другое предложу. Я так по молодости иногда делал, — он вышел из кухни, я за ним. Старик поднырнул под лестницу, ведущую на второй этаж, и открыл дверь в чулан. Выдвинул оттуда старый сундук, открыл крышку, извлёк на свет лохмотья и вручил мне. Встряхнув их, я поняла, что обзавелась нарядом нищей старухи. Юбкой на резинке и драной рубахой. — Одевайся, — скомандовал старик, — будешь нищебродкой. Да шепелявить не забывай, а чтобы лучше получалось, засунь орехи в рот.
Через десять минут я сама себя не узнала. Старые лохмотья сели так, словно я всю жизнь их носила.
— Дед Могула, — я с удивлением рассматривала своё одеяние, — они что, заговорённые?
— Просекла, — он улыбнулся.
— Но я не чувствую магии, — я покачала головой. — Странное чувство, они как будто мои.
— Э-э-э… — многозначительно протянул он, — это, дорогуша, давний подарок одной моей знакомой ведьмы. Когда-то мы с ней крепко дружили.
— А сейчас? — не удержалась я.
— А сейчас всё быль-травой поросло. Тебе не говорили, что совать свой нос…
— Простите, — я виновато взглянула на него.
— Нечего прощать, — махнул он сухощавой ладонью. — Лицо измажь, парик надень, и никто тебя не признает. А хочешь, плащ вон старый с вешалки возьми да котомку. И не забывай что-нибудь клянчить, а то подозрение вызовешь. Нищие-побирушки всё что-нибудь просят! Да и в зеркало когда посмотришься, не пугайся, это временное явление, снимешь обноски, и всё на место вернётся.
Услышав слова старика, я первым делом направилась посмотреть на себя, а увидев, в испуге отшатнулась. Из зеркала на меня взирала прапрабабка Измира, ну или почти она. Желтоватая морщинистая кожа и выцветшие глаза. Я в ужасе провела рукой по щеке. Да нет, облегчённо вздохнула, кожа как кожа. Молодая, упругая, а в зеркале старческая. И что тут замазывать, да меня и так никто не признает!
Выйдя на улицу через двери лавки, оглянулась по сторонам и, слегка прихрамывая для маскировки, пошаркала в сторону площади. Закутавшись в старенький плащ, я надвинула капюшон на глаза и постаралась не сильно таращиться по сторонам. Ярко разодетые горожане, радостно переговариваясь, спешили, по всей видимости, туда же, куда и я. Некоторые из них испуганно от меня шарахались, боясь испачкаться, другие не обращали никакого внимания. Какая-то разнаряжённая, словно павлин, госпожа даже протянула мне медяк. Я чуть гневно не высказалась, а потом, вспомнив, кто я, пробурчала благодарность и взяла.
Чтобы не смущать достопочтенных горожан, я старалась прижиматься как можно ближе к стенам домов и никому не мешать, а то ещё нарвусь на кого и не получится посмотреть на славившуюся своими товарами и гуляниями Ольцпухонскую летнюю ярмарку. В первый день её открывали на площади для более обеспеченных горожан правого берега, а потом уже переносили на берег реки на специально отведённые места, где были и сараи, и палатки, и каменные постройки, и деревянные лавки.
На таких ярмарках обычно бывало полно зевак, охочих до развлечений, нищих, ждущих подаяний, праздно одетых горожан, ищущих, куда бы спустить деньги, чтобы порадовать себя и близких.
Добравшись до площади, я замерла на несколько секунд в восторге. Разряжённый народ бурлил между торговыми рядами, вкусно пахло выпечкой, сладостями, жареным мясом. Торговцы бойко выкрикивали призывы, расхваливая свой товар. Посередине, недалеко от фонтана, была сложена деревянная сцена, на которой выступали циркачи: тоненькая девушка в блестящем трико крутила обручи, а здоровяк рядом подкидывал гири.
Ряды представляли собой составленные чередами длинные деревянные столы, завешанные или тканью с двух сторон, или забитые досками. Между ними попадались палатки и шатры. Вдоль рядов вышагивали лоточники и коробейники, предлагая всевозможные игрушки, сладости и прочую мелочёвку. Я скинула капюшон, думая, что вряд ли кто узнает меня среди снующего люда, и пошла вдоль заставленных столов, появившихся посреди площади словно из ниоткуда. Чего здесь только не было! Мои глаза разбегались. Жаль, что я ничего не могла приобрести, не привлекая внимания. Биб, осмелев, высунул свою мордочку из котомки, которую я, не затягивая, повесила на плече, и зыркал по сторонам. Правда, мне пришлось купить ему на медяк немного кровавой колбасы, а то он никак не хотел вести себя прилично, норовя стянуть что-нибудь с какого-нибудь лотка. Он бы вылез из сумки полностью, но опасался, как бы его хвост не вызвал неоднозначной реакции у публики.
Вскоре я совсем расслабилась и перестала озираться по сторонам. И виной всему был Ждан. Вот угораздило меня повстречаться ним, когда он в составе патруля обходил ярмарку! Маг, мазнув по мне безразличным взглядом, отвернулся. А я, решив провести эксперимент, узнает он меня или нет, словно невзначай отдавила ему ногу. Сообщив мне, что я старая слепая кляча, обиженный патрульный, не признав меня, удалился, а я удостоверилась, что моя маскировка работает.
Не знаю, сколько прошло времени, я успела поглазеть на циркачей, постояв возле балагана, посмеяться вместе с народом, полакомиться леденцом, предложенным мне лоточником, всё-таки есть своя прелесть в наряде нищего, съесть маленькую булочку и даже попить из фонтана, когда на моём пути оказалась небольшая оружейная палатка. Недолго думая, я решила заглянуть внутрь. Всегда любила рассматривать предлагаемый в таких местах товар. Встав в уголке в полумраке, чтобы меня не выгнали, принялась любоваться выставленными на продажу клинками. Ну была у меня тайная страсть к этому виду оружия! Мало кто знал, что, бегая девчонкой в лес, я умело швыряла там ножики в деревья, представляя вместо них неведомого врага. Вот и сейчас меня заинтересовал один из клинков. Тонкий, обоюдоострый, он даже своим видом обещал противнику смерть. Залюбовавшись красотой оружия, я не заметила, когда сзади появился ещё один покупатель и замер где-то за моей спиной. Мне было абсолютно не до него.
— Что-то хотите? — молчавший до этого продавец всё же решил обратить на меня внимание.
— Нет, — я прикусила губу, чтобы не сказать ему «да». — Простите. Просто вот этот клинок… Не могу отвести взгляд, — произнесла своим обычным голосом, абсолютно забыв, что мне надо шамкать.
— Хм… — бородатый мужик, очень сильно смахивающий на коренастого гнома, прищурился, внимательно вглядываясь в моё лицо. — Хороший выбор, сударыня. Позвольте сделать вам комплимент, у вас удивительно молодой голос для ваших лет. И зубы целые. Как вам удалось?
