– Джер, ну хватит уже. Ты серьезно полагаешь, что если я не понадоблюсь им, то меня оставят в живых? Да мне уже несколько раз ясно дали понять, что со мной будет.
– Черт, из-за тебя мне несдобровать! – Он сокрушенно покачал головой, но все же улыбнулся. – Ответ на твой вопрос – да. И добавлю еще кое-что: все очень плохо.
В моей голове стали складываться кусочки головоломки.
Они хотели заручиться поддержкой не только жителей Дартелии, но и других стран. А при потерянном авторитете это было бы крайне сложно – только если не прибегнуть к самому благословению Небес. Совет семи просчитал все. Раньше выражение советника про пешки на доске казалось лишенным смысла. Теперь я превращался в одну из шахматных фигур – и мне уже так не думалось.
Меня стали тренировать еще усерднее. Дни проходили либо в кабинете учителя Мьеллерса, либо в библиотеке.
Я ходил вдоль стеллажей и пытался найти то, что окажется полезным. У меня уже вошло в привычку набирать стопку книг и садиться в одном из укромных уголков. Всего их насчитывалось пять, в каждом стояла лавочка и было навалено много подушек. Но мне полюбились только два. Один – возле окна, а второй – в самой глубине библиотеки, настоящее убежище. Именно в него я и направился.
Стопка книг возвышалась над моей головой, так что шел я вслепую, но наткнуться на кого-нибудь не боялся. Здесь, по-моему, вообще никого не бывало. Но внезапно я обо что-то споткнулся, и вершина книжной горы обрушилась на пол.
– Проклятье!
Я опустил взгляд и встретился глазами с Его Величеством, сидящим на полу. Он недовольно смотрел на меня, а его ноги оказались завалены книгами, которые я нес. Я покраснел и принялся молить Богов, чтобы земля подо мной разверзлась сию же секунду. Затем я попытался соблюсти приличия и поклониться, но меня останавливала стопка оставшихся книг в руках. Вид короля, сидевшего на полу в библиотеке, ошеломлял больше, чем если бы он пришел лично ко мне в комнату.
– Успокойся, давай без формальностей. А то, боюсь, твои книги раздавят меня насмерть. – Видя мое замешательство, он протянул руки. – Давай сюда часть книг.
Не дождавшись действий с моей стороны, Его Величество схватил мою стопку и опустил ее на пол.
– Вот так-то лучше. Теперь мог бы поприветствовать, – недовольно проворчал он.
– Здравствуйте, Ваше Величество! – Я вытянулся в струну, а потом неуклюже поклонился.
– Сядь.
Король указал на место рядом. Оказывается, он устроил целое гнездо из подушек и удобно полулежал в нем. По мятой королевской мантии, съехавшей набок короне и следу от подушки на щеке я понял, что Бардоулф здесь дремал. Я осторожно присел, и у меня в памяти всплыло не самое приятное воспоминание о том, как мы не очень давно точно так же сидели в его покоях. От этого стало тревожно.
Тем временем король собрал мои книги и стал перебирать их.
– Господин Мьеллерс зверствует? – понимающе хмыкнул он.
Я кивнул и, покосившись на свитки, которые лежали возле его ног, спросил:
– А как ваши дела, Ваше Величество?
– О, тут даже сказания есть. – Он проигнорировал мой вопрос, продолжая перекладывать тома. – Неплохой выбор. Чутье на книги у тебя явно есть. От кого?
– Мне все говорили, что любовь к книгам досталась от отца. Он и научил меня читать.
Король повернулся ко мне.
– Это же от него та твоя книга, да? Скучаешь по отцу? Наверное, хотел бы весточку ему передать?
Я горько улыбнулся.
– Боюсь, Ваше Величество, даже вам не по силам связаться с ним.
Видя недоумение на его лице, я пояснил:
– Он давно умер. Точнее, его казнили.
– При мне? – голос короля стал холодным и жестким.
– Нет, это было задолго до вас. Он отправился на заработки, и потом нам сказали, что его казнили за преступление.
– Я почему-то не сомневаюсь, что на самом деле ничего подобного не было. – Король тяжело вздохнул и откинул полы своей мантии.
Сегодня я в первый раз видел королевские одежды, не скрытые под верхней накидкой. Они были великолепны. От темно-алого жилета, расшитого золотыми нитками, до белоснежной рубашки. Я невольно залюбовался, как идеально они на нем сидели и как глупо смотрелись бы на мне.
– К сожалению, предыдущий правитель был кровожадным самодуром. Думаю, извинения тут неуместны, но все же я должен сказать тебе – сочувствую твоей утрате.
– Но… – Я хотел возразить, ведь Бардоулф никакого отношения к этому не имел.
– Я так говорю именно потому, что я – новый король. Если отмахнусь от проблем, притворяясь, что это было раньше и не имеет ко мне отношения, то и я, и мой народ так и останемся в этом болоте.
– Но вы делаете эту страну лучше, стараетесь во благо. Пусть медленно, но благодаря вам жить стало гораздо легче!
Я сам не понимал, верю ли в то, что говорю, или нет. Но сейчас мне казалось важным произнести эти слова.
– Благодаря мне? Я лишь инструмент, не более.
Он чуть склонил голову, и серебристые пряди упали на лицо. Так я не мог видеть выражение его глаз.
– Но вы же король! Вы можете влиять на ход событий и многое делать на свое усмотрение!
Я не понимал, как может быть инструментом самый главный человек в стране.
– А если не можете, зачем тогда стали им, зачем все это? – Я обвел комнату рукой.
– За…чем я стал королем? – медленно, растягивая слова, пробормотал он. – Действительно, зачем? Был же выбор. Можно было умереть, а можно было и убежать. Зачем я тут?
Бардоулф медленно повернул ко мне голову.
– А ведь я сбегал, – улыбнулся он, но улыбка была полна горечи и сожалений. – Меня приютил один человек. Он был добрый, с очень мягким и приятным голосом. Этот человек привел меня к себе, дал еду и одежду, а вечером рассказывал сказки. Красивые сказки, и я засыпал без кошмаров, наивно думая, что нашел свой маленький дом.
Его глаза потеплели, голос смягчился. Но потом в нем появились стальные нотки:
– Но меня нашли. Его приговорили к казни за укрытие беглеца. Ему отрубили голову у меня на глазах.
Я дернулся от его слов. Каково было маленькой девочке видеть такую жестокость? Меня замутило. Я все еще не знал, как она стала королем, но сейчас передо мной слегка приоткрылась завеса этой тайны.
– Мне ясно дали понять, что король – всего лишь инструмент, без права воли, без права чувств. А тех, кто ему дорог, – да просто людей, которым не повезло оказаться рядом, – убьют. Мои надежды разбили вдребезги. И я решил, что этим королем, этим инструментом буду я. Лучше я…
