Джеральд замолчал, и в библиотеке повисла оглушающая тишина. За все время, которое я провел здесь, это был самый долгий, тяжелый и откровенный разговор. А я не знал, что ответить. Простые слова утешения прозвучали бы слишком глупо. Сказать, что все будет хорошо, значило соврать. Но, проклятье, Алеистер был прав. Члены Совета – гнилые насквозь, и сейчас я понимал, за что их стоило ненавидеть и опасаться. Как же мне нестерпимо захотелось помочь Йори хоть чем-нибудь. Если бы только у меня была настоящая сила… Но я был таким же, как Джеральд, – не мог ничего сделать.
Или все же мог?
В моей голове созрел план – столь же безрассудный, сколь и гениальный. По крайней мере, мне так поначалу казалось. Сидя в своей комнате и ожидая, когда за мной придут, я весь извелся. Наконец двое стражников вошли ко мне, Джеральда среди них не было. Пока мы шли к королевским покоям, я бесконечно прокручивал у себя в голове все то, что намеревался сказать. Но, даже имея приблизительный план, оказался не готов к его исполнению. И вот, стоя перед дверью в покои Бардоулфа, я боролся с желанием развернуться и убежать, но вместо этого только глубоко вздохнул и постучался. Передо мной распахнул дверь советник и, коротко кивнув, вышел. Замечательно, значит, мы будем вдвоем, это обнадеживало. При Алеистере выполнить задуманное было бы практически невозможно.
Тихо войдя внутрь, я закрыл за собой дверь и поклонился.
– Ваше Величество.
Стражники остались ждать меня снаружи. Как всегда, в комнате царил полумрак. Король по обыкновению сидел в своем кресле. На столике возле него стоял чайничек, от которого поднимались клубы пара. Втянув носом воздух, я понял, что в чай точно добавили успокаивающие травы. Остро пахло мятой, валерианой и еще чем-то стойким, знакомым с детства.
– Я слышал, что Совет остался доволен тобой. Другого я и не ожидал, ты хорошо потрудился.
От голоса, внезапно прорезавшего тишину, я вздрогнул и чуть не забыл, зачем вообще пришел.
– Благодарю вас, Ваше Величество. – Я еще раз поклонился и, не поднимая головы, продолжил: – Значит, теперь я останусь подле вас и стану для всех Словотворцем?
– Не хочу вводить тебя в заблуждение, Этан, но в нашем случае, даже если бы ты не прошел проверку идеально, у Совета все равно не было бы времени искать и обучать другого кандидата. Тем более у тебя есть одно преимущество. – Бардоулф покрутил чашку с отваром в руке и, отпив, поморщился. – Из многих только ты смог распознать самые древние письмена, а это нам очень пригодится. В каждой лжи должна быть толика правды, иначе она слишком быстро рухнет. Ты оказался для нас подарком. Но смотри – не возгордись.
Король ухмыльнулся и подлил себе чая. Его слова придали мне уверенности: видимо, в ближайшее время от меня не собираются избавляться. Так что, пока трусливый Этан внутри меня молчал, я решился заговорить:
– Могу я сказать откровенно, Ваше Величество?
– Продолжай. – Король заинтересованно посмотрел на меня.
– Я понимаю, что лезу не в свое дело и не вправе рассуждать об этом, но…
– Раз ты действительно так считаешь, то мог бы даже не начинать, – грубо прервал меня он. – Но ты же пришел сюда с уверенностью, что должен вмешаться в это, поэтому и начал разговор.
Король отставил чашку.
– Я не люблю оправданий и, когда мямлят, тоже не люблю. Говори кратко и по сути.
Я сглотнул. Бардоулф явно находился в не лучшем расположении духа, но начав, я уже не мог отступить.
– Не так давно я случайно наткнулся на мальчика из… вашего окружения.
– Кого? – спокойно спросил он.
– Он невысоко роста, хрупкий, со светлыми волосами до плеч и голубыми глазами. Если не ошибаюсь, его зовут…
– Йори, – махнул рукой король. – И что же? Тебя так смутила его внешность или то, что ты так близко встретился с моим мальчиком?
Его губы растянулись в издевательской улыбке.
– Понимаете, я случайно заметил его шрамы и…
– И, для твоего же блага, я очень надеюсь, что ты не решил, будто их оставил я? – в голосе короля послышались угрожающие нотки.
– Нет, это не так. Я случайно узнал, откуда они.
– Опять случайно? – хмыкнул он. – Не много ли случайностей, господин-еще-несостоявшийся-Словотворец?
Я понял, что врать королю невозможно и вообще не стоило начинать эту игру. Все, что у меня было, – это правда.
– Вы правы, я спросил у лорда Вальтерсона, поскольку господин Алеистер усомнился насчет моих слов про хорошее отношение Совета ко мне, – твердо произнес я.
Король недоуменно моргнул пару раз и рассмеялся.
– Хорошее отношение Совета? К кому? К тебе? – Он провел рукой по волосам, убирая их с лица. – Этан, члены Совета хорошо относятся только к себе. Даже на мое состояние им плевать. Вот только зачем Ал все это тебе сказал? – Он задумчиво потер подбородок. – Впрочем, неважно. Ну и? Что дальше?
С каждым его словом и жестом моя уверенность в задуманном угасала.
– Я знаю, как он попал сюда, и увидел, как лорда Вальтерсона это мучит. Вы же можете освободить Йори.
На лице короля удивление сменилось пониманием.
– Освободить? А ты не задумывался, что он не хочет, чтобы его освобождали?
– Глупости, каждый хочет быть свободным, и Джеральд будет тоже рад этому.
Я быстро понял, что явно сболтнул лишнего – и мне вообще не следовало лезть, куда не просят. Глаза короля потемнели и стали черными как угли, губы тронула кривая усмешка, переходящая в оскал.
– Каждый хочет свободы, да? Конечно хочет, почему бы и нет. Вот только иди и скажи Йори, что его снова выкинут на улицу, как никчемную собачонку. Что его снова продадут в рабство, и его снова купит еще один больной ублюдок, поскольку по-другому он жить не сможет. Он никому не нужен!
Бардоулф откинулся на спинку кресла и, скалясь, посмотрел на меня. От него исходили подавляющие волны гнева и силы, которые били по нервам, заставляя подчиняться.
– Как… как вы можете так говорить?
Я вспомнил лицо «колокольчика», такое нежное и хрупкое. Белесые полоски шрамов, скривившееся, словно от боли, лицо Джера. И во мне что-то оборвалось.
– Зачем вы издеваетесь? Вам так весело? Как вам можно доверять править людьми, если …
Я не успел договорить, как челюсть опалило болью. А в следующую секунду сильный удар ноги впечатал меня в стену. В ушах шумело от боли, я сидел на полу и снизу вверх смотрел на короля. Он поставил ногу мне на грудь и вдавил сильнее в стену. Грудная клетка заныла.
– Послушай, ты, никчемное существо, – Его Величество разговаривал со мной властным и не терпящим возражения тоном. – Ты ничего не знаешь, а пытаешься лезть не в свое дело. Словно червяк, заползший в яблоко, грызешь и грызешь. Я скажу тебе следующее. Что я здесь делаю и с кем – это мое личное дело. Никто из мальчиков не находится тут против своей воли, напротив, они благодарны мне за это. Они – моя собственность, которую никто не посмеет тронуть. Подумай над этим.
