– Буду сегодня благосклонен к тебе и объясню так, чтобы понял даже ребенок.
Наверное, настанет день, когда Алеистер перестанет так пренебрежительно ко мне относиться, но точно не сегодня.
– Смотри, у тебя есть хлеб. Ты накормил им свою семью, и у тебя еще осталось его в избытке. Дашь ли ты его проходящему мимо голодному ребенку?
– Конечно!
Ведь глупо же было бы его не отдать. По идее, я так и поступал с местными детишками.
– На следующий день все повторится, но детей придет уже двое. Хлеба хватает, поэтому ты даешь его этим детям. На следующий день детей уже пять. С натяжкой, но хлеба хватает, и ты опять его отдаешь. Через пару дней детей десять, и к ним присоединяются еще взрослые. Понимаешь, к чему я веду?
– Что бесплатного хлеба на всех не хватит и я не смогу дать его им всем.
– Не только. Когда ты скажешь им, что хлеба на всех не хватает и ты больше не можешь его раздавать, на тебя все ополчатся и станут обвинять во всех смертных грехах. Помимо этого, хлеб для твоей семьи закончится, и тебе придется покупать его, а значит, понадобятся деньги. Круг замкнется. А ты всего лишь дал хлеб одному ребенку. Так же и в королевстве – невозможно сделать что-то для одного человека и не задеть при этом остальных. Нужно продумывать тот вариант, который бы устроил всех. А представь, сколько жизней зависит от решения короля? Да, в нашем случае за многое отвечает Совет, но на плечах Его Величества лежит не менее тяжелая ноша. Сейчас он – идеальный король для этой страны, которого мы создали.
Мне все еще было сложно рассуждать на такие темы, этому нужно учиться не один месяц. Но я признал, что благодаря Алеистеру понял, как тяжело править королевством.
– Просыпайся.
Меня потрясли за плечо.
Я открыл глаза. Надо мной стоял советник. Оказывается, я успел задремать.
– Я за лекарем, а ты останься тут.
Он быстро вышел из покоев, и только тогда я уловил шевеление со стороны кровати. Король пришел в себя.
– М-м-м. Этан? Ты здесь откуда? – голос слабый и хриплый, но спутать его с другим было невозможно.
– Да, Ваше Величество, это я. Господин Алеистер ушел за лекарем.
Король шире открыл глаза и осторожно сел в кровати.
– Что эта болтливая змеюка тебе рассказал? – его голос был недовольным и раздраженным.
– Ваше Величество, лучше вам не двигаться, пока лекарь не придет.
– Все в порядке. Что он тебе рассказал?
– Но…
Я видел его трясущиеся руки и красные глаза. Сейчас больше всего мне хотелось уложить Бардоулфа обратно в постель и приказать ему не двигаться.
– Сказал же, все в порядке! Ты думаешь, я какой-то жалкий слабак?! – рявкнул король.
Я хотел возразить, но что-то мешало. Бардоулф не желал, чтобы кто-то видел его слабость, а все, сказанное мной, показалось бы снисходительным. Мальчишка не может утешать воина, и я проглотил ненужные слова, ощущая их горечь и тяжесть на языке.
Проснулся я только к вечеру от зверского голода. Желудок сводило, напоминая, что последний раз я ел сутки назад. Выглянув за дверь, я обнаружил поднос с едой и дежурившего у стены Мило. Стоило догадаться, что Джеральда сегодня не будет.
Есть одному не хотелось, но смущать Мило своей трапезой на полу я не стал и, подхватив остывшую еду, отнес к себе. Быстро расправившись с ней, я захотел освежиться хотя бы холодной водой.
На пути в купальню что-то привлекло мое внимание. Я остановился возле небольшого окна и посмотрел вниз. Вид из него выходил на внутренний закрытый дворик. Обычно он пустовал, да и не было там ничего интересного – только одинокое деревце, растущее в тени стен, и мощеная дорожка. Но сейчас там плясали силуэты – двое сражались на мечах. Один был высокий и широкоплечий мужчина. Второго скрывала тень, и он повернулся ко мне спиной, так что я видел лишь его затылок, на котором волосы были собраны в хвост. По движениям я понимал, что эта тренировка дается ему очень тяжело. Плечи вздымались от частого дыхания, он постоянно пытался вытереть пот со лба. Тогда как первый мужчина легко и размеренно наносил все новые и новые удары. Мне становилось жаль парня с хвостиком. Бой на мечах полностью захватил мое внимание.
Посыпались новые удары, и одиннадцатый по счету из них парень не смог отбить и припал на одно колено. Он низко опустил голову и уперся рукой в землю.
– Ты дерешься как баба! – резко сказал широкоплечий мужчина. Голос явно принадлежал опытному и немолодому человеку. – И ты еще при такой подготовке смеешь защищать эту страну? Вставай и сражайся, как я тебя учил.
Парень тяжело поднялся и покачнулся, едва устояв на ногах, но меч не выпустил.
– Мы с тобой не танцами занимаемся! Ты должен быть достойным мужчиной! Даже если тебя ранили! Даже если отравили и нет сил стоять! Ты должен отбивать все атаки.
На парня градом посыпались новые удары, еще сильнее и жестче, чем прежде.
– Ты должен быть последним, кто падет! Ты должен быть достойным королем!
Удар! Удар! Удар!
Время словно замедлило свой ход. В голове эхом отдались последние слова. Но ведь он же болен! Яд не мог так быстро выйти из организма. Однако теперь я действительно видел его – нашего короля. Бардоулф стоял из последних сил, на одном упрямстве. И все же ему не только удалось отбить последний удар, но и нанести ответный. Наставник поднял руки, признавая свое поражение. Меч выпал из его рук.
– Теперь я узнаю мою девочку, – в голосе мужчины послышались теплые нотки. Подобрав плащ, он накинул его на плечи короля. – Я провожу вас, Ваше Величество.
Бардоулф одним движением набросил капюшон и, прежде чем уйти, подняв голову, окинул взглядом стены. На миг мне показалось, что наши глаза встретились, но это произошло так быстро, что я не смог ничего понять.
– Вы не можете быть слабаком, Ваше Величество, – прошептал я.
Наоборот, он был силен, до дрожи в коленях. Такой человек никогда не станет жалким.
Глава 6
– Церемония состоится завтра, когда солнце достигнет зенита.
Проклятье. Книга выпала из моих рук и глухо упала на пол. Ронять мои «сокровища» входило в ужасную привычку, с которой я не хотел бы мириться. Меня никто не предупреждал, а после той ночи я даже Джеральда не видел. И тут вдруг ко мне приходит сам советник и, словно между делом, говорит, что завтра меня представят всему народу. Я не понимал, что творится у них в голове. Иногда эти люди казались мне чересчур умными. Но когда дело касалось меня – у них отшибало все здравомыслие.
