«Неужели он всегда будет так на меня действовать?»
Я задержала дыхание, пока его горячие губы скользили по моей руке и выше, вызывая волну мурашек. Голова окончательно пошла кругом, как только Валериан накрыл мои губы своими. Трепетно, словно боясь сделать лишнее движение, я прикоснулась к его груди и ощутила биение сердца — ровное, спокойное, в отличие от моего — безжалостно рвущегося наружу. Тихий, вибрирующий голос мужчины отозвался в груди, как только он отстранился.
— Ты пьянишь меня, Элиза, — его признание разожгло новый огонь внутри меня, и, сгорая в этом пламени, я не хотела спасаться.
Такой нужный, нежный, ласковый… Он казался частью меня, той необходимой частью, что умерла вместе с родителями в ту страшную ночь. Мы соприкоснулись лбами и застыли так на некоторое время, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга. Подарив мне легкий поцелуй в щечку, Валериан выпрямился и вновь принялся за обед, как и я.
Стоит отметить, что повар постарался на славу, завершая трапезу запеченным инжиром со сливками, я чувствовала себя неимоверно сытой. И судя по довольному взгляду Валериана, он голодным не остался.
— На счет нашей свадьбы… Дорогая, тебе стоит заняться платьем, боюсь портной может не успеть за месяц.
— Да, я как раз собиралась…
— Ваше Величество, — перебил меня доносящийся из далека голос Уильяма.
Раскрасневшийся от беготни парень замахал передо мной какой-то бумажкой, пытаясь выдавить из себя еще хоть слово. Я передала ему стакан с водой и встретилась с обеспокоенным взглядом Валериана. Спустя несколько долгих минут мой личный советник наконец заговорил.
— Ваше Величество, гонец, которого я отправил разузнать, как обстоят дела в деревне, не вернулся, это письмо, — Уил вновь замахал бумагой перед моим носом, — его отправили из городка в нескольких километрах от деревни.
— Я не особо понимаю, к чему ты клонишь? — Я потерла виски, пытаясь уловить ход мыслей Уильяма, но что-то мне подсказывало, что дела обстоят ужасно.
Валериан накрыл мою ладонь своей и успокаивающе погладил, этот милый жест с его стороны отозвался приятной теплотой в душе.
«Он рядом, и мне спокойнее», — подумала я и вновь посмотрела на помощника.
— Элиза, если бы все было в порядке, вместо письма вернулся бы гонец, и как бы это печально не звучало, — Уильям, тяжело вздохнув, продолжил. — Боюсь, все мертвы.
Холодная волна дрожи прошлась по телу. Неужели все те люди, которые так нуждались в помощи мертвы? Неужели у меня не вышло защитить маленькую деревню? Как тогда я смогу управлять огромной страной? Тревожные мысли не давали покоя, я вспомнила маленькую Эбби, которая скучает по девушке Вивьен и ждет хороших новостей; вспомнила женщин и мужчин, чьи глаза озарились надеждой на светлое будущее, и вмиг представила картину, где их мертвые, безжизненные тела лежат на холодной земле, а в глазах вместо бывалой надежды и радости — лишь бездонная пустота.
— Эли, — низкий голос Валериана раздался рядом с моим ухом. Я резко вскочила из-за стола и направилась во дворец. За мной поспешили оба парня.
— Уильям, подготовь армию в десятки раз больше прежней.
— Но, Ваше Величество, Сенат не позволит вам, — проговорил тихо Уил.
— Это приказ королевы. Исполняй. А Сенат…
Продолжать я не видела смысла. К счастью после коронации я имею полную власть и могу распоряжаться военными силами так, как посчитаю нужным, но увы, без большинства голосов членов Сената — это будет сделать немного сложнее.
— Валериан, — мило улыбнувшись жениху, я продолжила, — присоединишься к собранию с кучкой всезнающих мужчин? Мне нужна твоя поддержка.
* * *
— Зачем вы, Ваше Величество, нас собрали? — Сварливо спросил лорд Филипс.
Срочное собрание Сената выпало на вечер того же дня. Вот только несколько часов назад мы с Валерианом вдохновенно целовались, а сейчас я сижу во главе стола для переговоров, прожигаемая ненавистными взглядами глав самых могущественных родов Ардента, а жених стоит по ту сторону дверей, ведущих в зал. К слову, собрание проходило прямо в зале Сената. Посередине комнаты стоял величественный стол из красного дерева, окруженный девятью стульями, обитыми алым бархатом. Обычно стульев было шесть, лишь для членов Сената, но сегодня слуги принесли еще три — для меня, тот, что стоял по центру у окна; для Уила, тот, что по правую руку от меня; для Валериана, тот, что слева от меня. Однако, самое забавное, Кэсси все-таки закончила полотно с моим ликом и передала мои вскользь брошенные слова. Теперь над моей головой висел необычайной красоты портрет. Я не страдала слишком завышенным самомнением, но изображенная девушка, казалась незнакомкой с великолепными чертами лица, волосами, которые ярко светились и счастливым взглядом. Наверняка, именно из-за счастья в глазах девушки, дядюшка Бернард был в ярости. Готова поспорить, что если бы на полотне были изображены мои слезы и покорность, члены Сената бы молились на то, чтобы написанный Кассандрой портрет стал явью.
— И в конце концов, зачем еще один стул? — Продолжал ворчать лорд.
Все стулья, кроме места жениха, были заняты, и я не спешила унять любопытство окружающих, впитывая их нетерпение. Выждав еще несколько мгновений, решила — хватит терять драгоценное время. Позвала Валериана, который сразу же почтил нас своим присутствием и занял свое сидение.
— Ваше Величество, — тут же склонили головы члены Сената, выражая почтение в разы большее, нежели мне.
— Я отдала приказ: собрать армию и направить ее в деревню, жители которой приходили к нам. — Без предисловий высказалась я.
Тишина воцарилась оглушающая. Однако, мне она доставила ни с чем не сравнимое наслаждение. Хотелось сказать что-то вроде простого крестьянского: «Ха! Съели.» Но это было бы откровенным издевательством, которое я, как королева, позволить себе не могла.
— Что ты сделала?! — Прокричал, словно очнувшись, дядюшка, лорд Несбит.
— Именно то, что я сказала. Приказала собрать армию. Многочисленную армию. — Заверила я Сенат, с тем, что они не страдают глухотой. Хотя… Кто знает?
Следом за моими словами комнату огласил самый настоящий гомон. Все старцы кричали, спорили, возмущались.
— Ради какой-то деревни созывать армию! Неслыханное расточительство! — Громче всех кричал лорд Филипс, что не вызывало удивления.
— Глупая, самоуверенная девчонка! — Вторил ему дядя.
Споры не останавливались на протяжении получаса, мы с Уилом и Валерианом не вмешивались, позволяя великим умам моего королевства высказаться в полной мере. Однако и мое терпение небезгранично.
— Хватит. — Громко провозгласила я, и молчание членов Сената стало для меня счастьем. — Я не считаю нужным доказывать кому-то в этой комнате что-то, и почему я это сделала. Прошла коронация и, значит, я полноправно могу отдавать распоряжения. Вне зависимости от вашего мнения. Мне, простите за грубость, плевать, что вы думаете.
