— Я тоже не везучая. — Хмыкнула я.
— Какие твои годы, Элиза. Все впереди.
— Почему он так поступил со мной? — Слезы начали наполнять глаза, но я не хотела их выпускать наружу. Я хотела быть сильной. — Я же его любила.
— Это не было любовью. По крайней мере, не было истинной любовью. Привязанность и зависимость. Когда-нибудь, когда ты встретишь того самого человека, чувства будут другими. Будет легкость, ты будешь вести себя открыто, не сковывать себя рамками и предрассудками. Любовь — это высшая награда. Ее нужно не только заслужить, к ней нужно быть готовой. Готовой настолько, чтобы не сойти с ума. Валериан был лишь уроком в твоей жизни, и ты сможешь преодолеть его. Сможешь стать счастливой. Сможешь полюбить и принять любовь в ответ. Просто всему свое время, девочка. Всему свое время.
— Это самая длинная речь, которую я от вас слышала. — Улыбнулась я. — Но это и самые необходимые мне слова. Спасибо.
— Обращайся. — Хмыкнул старик. — Только не часто.
Тем временем мы уже стояли напротив стола, где лежало множество непривычных блюд. Они были необычных цветов, я бы сказала, не совсем привлекательных для принятия в пищу. На некоторых тарелках лежала непонятная жижа, которая издавала хлюпающие звуки, на других стояли невзрачные башни, что тянулись к темному небу, подражая костру, от них изредка, будто дым, выходил пар. Но смущало это только меня. Хэйвуд, не теряя времени, осмотрел стол и схватил самое, на мой взгляд, не отталкивающее.
— Попробуй, это мое любимое. — Сунул мне в руки сверток из лаваша, и тут же, взяв себе такой же, откусил.
— Что это? — Оглядела я кушанье. Однако старик был слишком поглощен уничтожением еды, что попросту не обращал на меня внимания.
— Это «Таволим.» Национальное блюдо. — Помощь подоспела от женщины, что сидела за столом, напротив. Выглядела она лет на сорок и держала на руках маленького ребенка, что тихо посапывал. Такой шум, а ему ничего. Белая одежда ей определенно шла.
— А из чего оно? — Спросила я у нее.
— Салат из баклажанов, томатов, кукурузы, заправленный бобовой пастой с чесноком, завернут в лаваш, который смазан сметанным соусом. — Улыбнулась женщина. — И конечно же рыба. Из океана. Попробуй.
Я придвинула ко рту кончик «Таволима» и, вздохнув, откусила. Не привыкшая к столь ярким вкусовым ощущения, скривилась. Меня сразу же, по правде, замутило.
— Спасибо. Видимо, я еще не доросла до этой еды. — Сказала я, пытаясь быть милой. На что женщина засмеялась.
— Я тоже еще не доросла. — Отозвалась она.
— Как вы это едите? — Обратилась я к Хэйвуду, что уже дожевал один такой сверток и потянулся за вторым.
— Это лучшее, что я ел. Ничего вы не понимаете. — Бросил он и зажевал снова.
* * *
Когда на поляну легла уже глубокая ночь, веселье по-прежнему не стихало. Дети носились где-то справа, на отдельной поляне и кидались друг в друга из рогатки гнилыми плодами картофеля и зелеными ягодами, что когда-то росли на кустах. Все измазанные, чумазые, но такие счастливые дети. Вот оно беззаботное детство. Детство, которое оставит самые теплые воспоминания и в будущем будет смешить, давая понять, что ранние годы нужны нам для того, чтобы совершать глупости. Я тепло улыбнулась, глядя на ребятню, и, картина своего детства тотчас посетила мою голову.
— Ну не-е-ет! Ты не сделаешь этого! — Кричал мне Элиот. Друг был уверен, что я не смогу выполнить глупое действие, которое он выдумал, и попросту проиграю ему желание. Однако, мне совершенно не хотелось стирать руками вещи Корнелиуса, которые мы совершенно случайно уронили в акриловые краски Кэсси. Мне не давалась стирка от слова совсем. — Ты знаешь, где взять тазик? Подсказать?
— Эли, умолкни. — Сказала я. — Не мешай думать.
Действие было сложное, но выполнимое. Мне нужно было засунуть таракана в постель к лорду Мандрагорскому, моему любимому дядюшке. Таракана я уже поймала и размышляла, как пробраться в покои.
— Я готова, — выдохнула я и направилась вперед по коридору к заветным дверям. — Пожелай мне удачи.
— Желаю… Чтобы ты научилась стирать. — Рассмеялся парень.
— Дурак! — Не оборачиваясь, бросила я.
Робко постучавшись, стала ждать, когда же хоть кто-нибудь отворит дверь. Стояла я несколько минут, стучала тоже несколько раз. И, наконец, двери открылись, и тетушка Изабелла появилась в проеме.
— Ваше Высочество, — скривилась она. — Что пожелаете? Какой сюрприз. Кассандры нет, она на уроке верховой езды.
— Добрый день, тетушка! Ну что вы! — Воскликнула я и, лучисто улыбнувшись, обняла ее. — Я так соскучилась! Можно войти? — И не дожидаясь ответа, отодвинула леди Несбит и прошла напрямик в спальню.
— Что тебе нужно в наших покоях, Элиза? — Очнувшись от моей наглости, тетушка последовала за мной.
— Плановый осмотр помещений. — Ляпнула я и стала осматривать комнату. — Так шторы на месте, люстра висит, кровать вроде стоит. Не скрипит? — Повернулась я к ошеломленной моими действиями и словами леди.
— Да нет, все в порядке. — Произнесла она, но тут, будто очнулась, взгляд ее стал проясняться. Я поняла, что нужно действовать быстрее.
Подойдя к кровати, подняла покрывало и провела ладонью по белоснежному шелку.
— Какая ткань… — Протянула я. — А в окно не дует вам по ночам? — Показала я в другой конец комнаты, где находилось окно. И пока тетушка смотрела на занавески, выпустила жука и накрыла его покрывалом.
— Вроде бы все в порядке. — Хлопнула я в ладоши, и леди сурово глянула на меня.
— Зачем ты заявилась в наши покои, принцесса? Не из любви же. — Холодно промолвила она. Дрожь прошлась по моим ладоням, паника начала накрывать. На тот момент, я еще немного опасалась тетю, да и магию контролировала слабо. И как итог — глаза мои засветились, с рук сорвался огонек, который почему-то, будто по закону подлости, прыгнул на занавески.
— Простите, видимо, мне пора! — Пролепетала я и бросилась к выходу.
Как же давно это было, кажется в прошлой жизни. Я покачала головой, развевая воспоминание. После этой шалости папа в очередной раз меня наказал. Что было очень обидно, ведь задание придумал Элиот, а попало мне. «За неумение вовремя смыться.» — Смеялся надо мной друг. Потому что, прежде всего, мне попало не за таракана, о котором никому так и не стало известно, видимо, убежал с кровати раньше, чем супруги Несбит легли спать. Даже бедное насекомое не хотело делить с ними ложе. Попало мне за шторы и небольшой пожар.
* * *
Сон не хотел отпускать в это утро, в утро после яркого, незабываемого, ночного праздника. Я кое-как открыла глаза и тут же прищурилась от солнечного света, который был редким гостем в каменной лачуге Хэйвуда. Однако, сегодня решил скрасить хмурую, осеннюю погоду. Я долго собиралась, хотя выбирать во что себя облачить особенно было не из чего, одежда оставалась здесь в явном дефиците. Волосы связала на затылке в слабую шишку и, полностью удовлетворившись своим внешним видом, осмотрелась. Впервые с моего продолжительного нахождения в хижине я смотрела на комнату, как на свою. Яркий луч света позволял видеть, как кружатся мелкие пылинки. Легкие, свободные… Мне хотелось уюта, единения, поэтому, вооружившись дырявой бурой тряпкой, когда-то являющейся частью ярко-красного полотенца, и ведром, наполненным водой, я усиленно оттирала поверхности, которые, судя по всему, никогда не видели влажной уборки, как, в принципе, и мои нежные ручки. Уборка никогда не была моим хобби.
