Наконец, я увидела его. Сверкающие изумрудные глаза встретились с моими. Сердце застучало чаще, щеки покрылись нежным румянцем, как только в воспоминании пронеслись его мягкие, теплые губы, покрывающие мои.
Сделав шаг на встречу, Эван достал небольшую черную коробочку. Лаконичную, изящную, как и он сам.
— Мы все хотели поздравить тебя, и, я думаю, друзья не будут против, если я начну. — Он открыл коробочку, в которой сиял почти бесцветный кулон, на тонкой идеально сплетенной цепочке. Внутри самого камня лежал маленький белый цветок. Его я узнала сразу, это был гиацинт. Изучая магию земли, пришлось узнать много новых вещей, в том числе это касалось растений. — Легко подарить что-то замысловатое, но не имеющее смысла или значения, куда сложнее найти послание в простоте. — С этими словами он достал кулон и надел его на мою шею, при этом незаметно скользя пальцами по коже.
«Найти послание в простоте…» — Задумавшись над словами, поняла.
Гиацинт — на языке цветов имеет немало значений, но именно белый трактуется, как…
Взглянув на Эвана, прошептала:
— Я очарован тобой…
* * *
Я стояла в середине комнаты Эвана, он выбрал именно это помещение для того, чтобы провести ритуал. Ритуал, который должен будет изменить мою жизнь, объединить все четыре стихии и подготовить меня к следующему, который откроет путь к моим страхам и поможет обрести эфир. На полу мелом была начерчена огромная, закрывающая почти все пространство гостиной звезда, в углах которой расположились четыре чаши, символизирующие стихии. В первой плескалась вода, во второй лежало легкое перышко, которое покачивалось в воздухе, в третьей возвышалась горка земли, а в четвертой потрескивали накаленные до предела угли. От сосудов уже сейчас веяло магией и силой. Я, стоя в пятом углу, там, где должна быть пятая стихия, держала в руках одну пустую чашу, именно в ней должно было произойти объединение. Но как именно я не знала, знал только Эван. Король напряженно стоял передо мной, за пределами рисунка, и смотрел прямо в глаза.
— Может все-таки не стоит? — Вновь сказал он. — Обратного пути не будет, только боль, ужас и страх. Поверь, моих сил и сил моего королевства хватит, чтобы убрать Валериана.
— Эван, я все решила. Мне нужен эфир. Я хочу стать сильной. — Ответила я, просто потому что мне нужно было стать независимой от него, достойной.
— Хорошо, раз все решила, больше отговаривать не стану. — Покачал Эван головой. — Приступим.
Король взял в руки какой-то старый пергамент, свернутый в трубку, развернул его и начал читать монотонным голосом что-то на неизвестном мне языке. Этот язык здесь существовал еще с того момента, когда богиня Агейп спускалась на землю. Однако я его не знала, на материке никто ничего не говорил об этом, ни мои родители, ни Корнелиус. Эван же прекрасно знал божественный язык и мог спокойно говорить на нем. Плавные, мелодичные звуки уносили мое сознание далеко от комнаты, далеко от замка и, в принципе, от Оганеса. Меня тянуло к облакам, я будто была духом, которого до этого угнетала телесная оболочка, а теперь, освободившись, я смогла летать. Спустя некоторое время свет расступился, и я осталась в какой-то бесконечной комнате, хотя кто знает, возможно, это и не комната, единственное пол под собой я ощущала и стояла довольно твердо. Оглянувшись, я увидела только далеко-далеко уходящее вдаль белое пространство. Страх полностью отсутствовал, сейчас волновало меня только что будет дальше. Простояв какое-то время на месте, я пошла вперед, не совсем понимая, что должна делать.
— Девочка, обернись. — Мягкий женский голос, разливающийся, будто патока, заставил меня посмотреть назад, а затем и полностью встать лицом к лицу с ожившей передо мной статуей храма.
Платье богини Семел, жены Единого, окутывало ее фигуру, а глаза по-доброму смотрели на меня, точно я была ее дочерью. На руках лежала малышка Адрастеия и вызывала у меня чувство умиления, однако глаза ее были слишком серьезные для ребенка.
— Ты ведь пришла, чтобы соединить свои стихии в одну? — Я кивнула. — Ты же знаешь, что это только первый твой ритуал? — Я снова кивнула, соглашаясь. — За ним последует второй, который активирует третий. А третий погрузит тебя в свои страхи, и ты или обретешь силу, у вас ее называют эфиром, или погибнешь. Ты уверена, что справишься? Что сила действительно тебе необходима?
— Да, уверена. — Твердо ответила я, поражаясь, что мой голос не выдал моего волнения. — Мне нужна сила, чтобы я смогла вернуть свое королевство.
— А ты уверена, что ты сможешь прекратить ту тиранию, что там творится? — Семел задала слишком болезненный вопрос, ведь не далее, как сегодня утром прилетела весточка от шпионов Эвана, в которой докладывали о гражданской войне и показательных казнях простого народа. Людей, которые когда-то рассчитывали на меня, людей, которых я подвела.
— Я постараюсь. Обещать не могу, но сделаю все, что в моих силах. — Склонила голову я перед богиней, чтобы она не увидела предательских слез. Ведь я должна была стать сильной, слезами не поможешь.
— Ну же, девочка, — теплые пальцы Семел легли на мой подбородок, поднимая его и заставляя смотреть ей в глаза. — Не нужно плакать, я вижу, что ты достойна.
Ее глаза завораживали, затягивали в свой омут, я стояла и впитывала то, что она передавала мне через взгляд, долгий, продолжительный.
— Вот и все, — кивнула она, — ты готова. Теперь возвращайся, мальчик там уже места себе не находит, приводя тебя, лежащую в центре звезды, в сознание.
— Спасибо вам. — Прошептала я и взглянула на ребенка, ее дочь, богиню справедливости, войны и верного пути. Девочка протянула свою руку ко мне и слегка коснулась щеки.
«Ты сможешь добиться справедливости. Ты достойна.» — Пронеслось у меня в голове детским голосом, и пространство расплылось.
Глава 41
Ардент. В нескольких километрах от Ценисы
Первая половина июня.
Здание, где сейчас заседали организаторы «Вольного царства», было довольно просторным. Раньше, возможно, здесь была школа, где обучали детей. Большие помещения, оборудованные под казармы, где сейчас могли уместиться пару сотен человек, огромная столовая и приличная кухня, а также кабинет, где проводил все свое свободное время ограниченный круг людей.
План был довольно прост и сложен одновременно, в задачах было свергнуть Валериана, а как это сделать, пока никто не знал. Сторонников становилось все больше и больше, власть уже стала ощущать давление простого населения. Всяческие зачистки сел, деревень и целых городов не приносили тех результатов, ради которых их проводили. Люди не стали бояться, не сели тихо по своим домам, а выходили на улицы, находили последователей «Вольного царства», сплочались. Конечно, были и те, кто не мог поддержать войну из-за страха за своих детей, которых убивали жестоко и показательно — чаще вешали на площадях.
