Она вовсе не собиралась называть источник своей информации, так как Мелисса была членом его семьи и неизвестно к чему привело бы его разбирательство.
– Прости меня, если я задела твои чувства, – сказала Алекс сдавленным голосом.
Костос отпустил ее.
– Ты говоришь о Софии?
– Единственное, что я хотела сказать тебе, так это то, что у меня тоже есть чувства, так что у меня нет сил выслушивать твои рассуждении о деловом сотрудничестве.
– Если у тебя есть чувства, тогда пожалей и мои! – в сердцах сказал Костос и, хлопнув дверью, вышел.
Зачем она вступила с ним в этот дурацкий спор? Разве она не понимает, что между ними не может быть никаких взаимоотношений? Напоминать ему о его разорванной помолвке было неосмотрительно, да, наверное, и жестоко. А вдруг он, обидевшись, отправит ее назад домой, оставив себе Патрика?
Алекс вышла во внутренний дворик, куда спустилась ночная прохлада. Она полюбила этот двухэтажный особняк не только из-за красоты выложенного изразцами дворика, но в первую очередь из-за великолепного вида на океан. Бесконечный голубой простор неба сливался с такой же бесконечной морской гладью.
Алекс не уставала любоваться этой прекрасной картиной природы. Дом буквально висел на утесах, и Алекс часто думала о том, что, случись землетрясение или оползень, вилла упадет в бездну. В то время как верхний этаж состоял из просторных спальных комнат, залитых солнцем и открытых морскому ветру, на нижнем, более затененном, располагались столовая и просторный холл.
Алекс еще долго сидела там, раздумывая о том, в какие дебри завела ее необдуманная ложь. В глубине души она надеялась, что Костос спустится к ней, и они смогут спокойно поговорить, но этого не случилось.
Через пару часов она поднялась в свою новую спальню, по дороге заглянув к Патрику, который сладко спал в своей кроватке. Когда она зашла в свою комнату, она увидела, что ее кровать завалена горой элегантно упакованных коробок. На каждой из них четкой рукой Костоса было написано ее имя.
Алекс удивленно остановилась. Она не могла вспомнить, когда же ей делали подарок последний раз.
Она растерянно села прямо на пол перед кроватью и неуверенно открыла самую маленькую из коробочек. В ней оказались ее любимые духи. В коробочке побольше ее ожидали изящные золотые дамские часики, украшенные маленькими бриллиантами. Она взглянула на часы, надетые на ее руке, которые ей приходилось столько раз ремонтировать и которые всегда отставали.
Самый большой сверток содержал в себе шкатулку из розового дерева с множеством выдвижных ящичков и потайных отделений. В каждом из ящичков была масса крохотных вещичек, которые она любила коллекционировать с самого детства. Алекс даже вскрикнула от радости. Именно о такой шкатулке мечтала она всю жизнь.
В следующем свертке оказалась дамская сумочка, которая полностью копировала форму сумочки, которая была с ней, но эта была выполнена известным мастером из нежнейшей кожи. С замиранием сердца подступила Алекс к последнему свертку. Что же еще может быть в нем? Она обнаружила там позолоченную коробку, до краев полную… ее любимыми сливочными помадками.
Поджав под себя ноги и задумчиво разворачивая первую конфету, Алекс подумала о том, что, наверное, Костос обладает острой наблюдательностью и способностью понять тайные желания человека.
Интересно, почему же человек, который только что говорил о деловом подходе к любви, постарался предугадать каждое ее желание и оставил ее одну изнывать от любопытства и изумления?
Не выпуская из рук коробки с конфетами, Алекс пыталась догадаться, как он мог узнать, что она так любит коллекционировать вещи в стиле викторианской эпохи? Неужели он также заметил, что она в самолете мучилась со сломавшейся застежкой часов? А откуда он знает название ее любимых духов? Он был так щедр, так внимателен в выборе подарков, которые тронули ее сердце.
Нет, мужчина, который с презрением относится к женщине, не стал бы выбирать для нее подарки с такой тщательностью. Нет, наверное, он просто не доверяет женщинам, уже однажды столкнувшись с обманом. При этих мыслях Алекс вздохнула и подумала, что не однажды, а уже дважды женщины серьезно обманывали его.
Она опять вздохнула и развернула очередную помадку. Ей вдруг ужасно захотелось, чтобы сейчас он сказал ей – ma belle.
8
Костос осторожно приоткрыл дверь, чтобы не разбудить Алекс, и застыл в удивлении.
Алекс, как ребенок, заснула прямо на полу, окруженная блестящими фантиками от конфет и цветной оберточной бумагой. Он заметил, что ее нос покраснел, а глаза припухли, как будто она плакала. Неожиданно на него нахлынула волна нежности – она казалось такой маленькой и одинокой, что о ней хотелось заботиться, ее хотелось охранять и никому не давать в обиду. Подняв ее на руки, он положил ее на кровать, расстегнул молнию и освободил от измятого платья.
Она была так бесхитростна и прямодушна, что совершенно очаровала его. С самого раннего возраста Костоса учили ничего не говорить, не подумав, никогда не терять самоконтроль. Но с тех пор, как Алекс, завернутая в полотенце, появилась в его организованной и спокойной жизни, его самодисциплина часто подвергалась испытанию.
Обладая властью и богатством, он возвышался над другими людьми, не давая им возможности подробно рассмотреть свои недостатки. Люди не торопились критиковать его или спорить с ним, а женщины всегда были готовы исполнять любые его прихоти.
Только эта непостижимая Алекс, русалка с колдовскими бирюзовыми глазами, осмеливалась пререкаться и противоречить ему. Отец неоднократно спрашивал его, когда же он представит ему свою гостью, но Костос чувствовал, что время еще не пришло, ведь никто не сможет сказать заранее, к чему приведет эта встреча. Они были настолько разные, что Костос не ожидал от этого знакомства ничего хорошего. Алекс была взрывной, как порох, а представления отца о том, какой должна быть современная женщина, несколько устарели.
Когда он смотрел на спящую Алекс, его лицо смягчилось. Ему нравилось просто наблюдать за ней. Наклонившись, он запечатлел быстрый поцелуй на ее лбу.
Неожиданно Алекс открыла глаза и затуманенным взглядом посмотрела на Костоса.
– А я думала, что ты ушел, – тихим голосом прошептала она.
– Здесь никуда особо не уйдешь, – усмехнулся Костос.
Протянув руку, он зажег ночник у кровати. Зажмурившись от света, а затем открыв глаза, Алекс мечтательно улыбнулась, потянулась как котенок, и с изумлением заметила, что он раздел ее. Это заставило ее покраснеть и потянуться за покрывалом. Она внимательно посмотрела на его прекрасное смуглое лицо, на легкую усмешку, застывшую на его губах, на нежность, сквозившую во взгляде, и с облегчением обнаружила, что он больше не сердится на нее, что неосторожные слова, сказанные ею, не положили конец доверию, начинавшему появляться в их отношениях.
– Прости меня за те глупости, которые я тебе наговорила сегодня. Сама не знаю, что на меня нашло. Я себя совсем не узнаю. Никогда раньше я не говорила таких резких вещей другим людям.
