— Заметано!
И я поскакал в направлении приближающейся точки. Взять живым, говоришь? Ладно, почему бы и нет! Я прицелился в бегущий впереди силуэт и выпустил Воздушный Кулак. Эх, хорошо пошло! Силуэт аж закувыркался по земле. Я подъехал ближе, и с удивлением обнаружил старую знакомую — Найру. Вот как!
Связав ее веревкой, я надел перчатки, чтобы не испачкаться, и похлопал по щекам, приводя в чувство.
— С добрым утром, гадина!
Орчанка села и злобно посмотрела на меня. В ее глазах горел огонь.
— Ну и с какого хрена ты не ушла назад в свое племя? Я же тебя отпустил?
Она продолжала молчать. Да и пусть, меня ее презрение не задевает. Вон Друг, которого я не отстегнул от седла, транслирует ей злость и готовность перехватить глотку. Пусть проникнется моментом.
— Что тут у тебя? — подъехал брат, волоча за собой на веревке что-то скулящее и визжащее. Это что-то постоянно спотыкалось и падало в пыль, но подниматься ему приходилось постоянно и резво — зная брата, он провез бы его как игрушку на колесиках. А то что колесиков не было — это малозначащая деталь.
— Старая знакомая. Помнишь, я говорил тебе про орчанку, что я отпустил?
Он спрыгнул с коня.
— Вот иногда я тебе поражаюсь, — покачал головой брат. — То ты режешь всех направо и налево, а то отпускаешь самку врага на свободу.
— Я обычно руководствуюсь целесообразностью. В данном случае я посчитал, что оно стоит того.
— И, как видишь, оказался неправ, — он взял орчанку за спутанные волосы, и наклонил ее голову назад.
Вот тебе! Еле увернулся от плевка. Но орчанка за такую попытку заработала такого тумака, что полетела на землю.
— Ну что, повезем их обратно? — спросил я.
— А зачем? — удивился он. — Быстро допросим, и все. Еще я не пачкал коня этой падалью.
— Ты думаешь? Не расколются. Имей в виду, эти дети природы не знают, кто такие Искореняющие, и какая за ними слава водится. Так что их не запугаешь.
— А зачем пугать? — брат вынул меч. — Никого я пугать не собираюсь. Тем более вот это вот животное.
Он взмахнул мечом, и голова орчанки покатилась по пыльной земле.
— Ну и зачем? — уныло сказал я.
— Ты давал ей шанс, хотя я так не поступаю. Она его не использовала. А ее тупая башка нам совсем не нужна, способы их стирки белья и совокупления меня не интересуют. В бабью голову лезть — то еще удовольствие, потом долго плеваться будешь. Вот шаман... — брат подошел к своей игрушке на веревочке.
— Этот, что ли? — я посмотрел на старую сморщенную рожу, похожую на испорченный урюк.
От шамана тоже воняло, как из выгребной ямы. Понятия о гигиене были далеки от дикарской магии. Вид он имел весьма плачевный, к раскрашенной роже прилипла пыль, одежда разорвана, половина перьев на голове обломана...
— Ну что, я не вижу смысла спрашивать его о чем-либо, — брат скорчил кислую рожу. — Придется сразу его считать. Ты или я?
Уж чего-чего, а ковыряться в мыслях шамана у меня не было ни малейшего желания. Как и пересказывать потом Арию то, что узнал.
— Давай лучше ты. Его знания пригодятся тебе, зачем на пальцах показывать?
— И то верно, — брата аж передернуло от отвращения, духан стоял знатный. — Сядь ему на ноги, что ли, чтобы не дергался.
— Ладно.
Брат снял перчатки и положил ладони на виски шамана, с рук сорвались плетения, ушедшие в голову орка. Шаман забился в конвульсиях, и через пару секунд затих, еще подергивая конечностями.
— Все, что мне нужно, я узнал, — с изменившимся лицом брат протянул ко мне руку. — Дай флягу! Да не эту, маленькую!
Я понятливо кивнул, и вынув из заплечного мешка флягу с вискарем, торопливо скрутил крышку и сунул ее брату. Процедура на редкость неприятная, и после нее нужно извилины спиртом промыть.
— Уф, хорошо! — брат влил в глотку почти всю флягу и затряс головой.
— Полегчало?
— Ага.
— Что узнал?
— Оказывается, все не так просто. Племя действительно осталось без запасов еду на зиму.
— Почему меня это не волнует? — хмыкнул я.
— Меня, кстати, тоже. После того, что я видел в Аспене. Пусть дохнут.
— А откуда взялось это недоразумение? — я потрогал носком голову шамана, глядящую мертвыми глазами в прерию и пускающую слюни в пыль.
— Ехал навстречу каравану. И, кстати, ты его недооцениваешь, был довольно сильный.
— Один? Без сопровождающих?
— Да. Самоуверенный гад был. Ну встретил твою орчанку, которая воспользовалась твоей дурной добротой, она ему все рассказала. Естественно, он не мог стерпеть такого, поднял неупокоенных и погнал на нас, пока мы были в Аспене. Вот какого черта вы их не упокоили?
— По какому обряду? Индейцы мне не сказали.
— А вот по такому, — брат отрубил голову шаману, затем отсек ему ноги. — Башки нет и ходить не может. Так тут врагов и упокаивают. Или сжигают — думаешь, это они зря придумали? Головешка к подчинению не способна. В общем, двойка тебе по индейской магии, вернемся — подтяну.
Ладно, может и так. Пока мне моей магии хватает.
— А пока обыщи этого мудака, — брат осушил флягу. — И поехали. Ничего еще не окончено, у нас появились дела.
Глава 6
— Тридцать лиг, Ваше Сиятельство, тридцать лиг! — Бенидан в волнении поднял указательный палец.
— Ну и что? — сказал Арий. — Что не так?
— Сам подумай, сколько туда переться!
— Если конными — не вопрос, три дневных перехода, — Арий скорчил гримасу. — Всего-навсего.
— А чего ради? — задал в общем-то абсолютно правильный вопрос Бенидан?
— Застолбить эти земли за собой. И Истэка. Я прав, Амитола?
Индеец кивнул с кислой мордой. Видно, что предложение Ария навестить стойбище племени Отэктей ему не особо понравилось.
— А ты что думаешь, Арман? — обратился Арий ко мне.
Я немного задумался. С одной стороны — Арий прав. Надо уничтожить племя, угрожавшее путям сообщения по нашим землям. Прокатиться туда и устроить геноцид — не вопрос, а скорее работа. Тем более, как считал Арий в мозгу шамана, там оставались не более двух десятков воинов, остальные — самки с детенышами. Подавляющее большинство орков мы перебили в ходе налета на караван. Добить всех — для индейцев и орков дело привычное, так поступали подавляющее большинство аборигенов, действуя скорее не из-за жестокости, а целесообразности. Если враг вырезан под корень, никто мстить лет так через десять не придет. Да что там индейцы — в нашем средневековье рода пресекались точно так же, под корень и без всякой рефлексии. А уж тем более, когда племена занимались беспределом — тогда другие, уставшие от этих бесконечных нападок, блюли «чистоту рядов», освобождаясь от отморозков. Сейчас самое время отправить это племя отправить на свалку истории, пока оно вновь не возродилось, а детеныши не выросли и не стали взрослыми кровожадными зверьми, мстящими за своих родителей.
