Я пару раз сжал и разжал ладони перед работой, и сплел одно из самых убойных — для барабанных перепонок, конечно — заклинание Вопль Банши. Одно из синтетических заклятий, составленное по принципу положительной обратной связи и работавшее на молекулярном уровне. Слышали, как начинает свистеть усилок, если к колонкам микрофон поднести? Вот это и есть положительная обратная связь. Я если усилитель особо мощный, и колебания молекул воздуха происходит в большом объеме? То-то!
Дичайший вопль, пробирающий до самых пяток и заставляющий двигаться стены потряс весь лагерь. Точнее, оставшуюся в живых его часть. Мгновение было тихо, потом палатки словно взорвались, выпуская из себя обезумевшие толпы орков. Исход тараканов при виде очень большого тапка.
Я повторил Вопль Банши и воздел руки, впуская в каждую из ладоней Грозовое Облако, окутавшись призрачным свечением. Это было эффектно.
— Марнагор! — крикнул кто-то первым, и это страшное для орков слово повторилось снова и снова, передаваясь из уст в уста.
Вообще-то, если бы орки так и не поняли, что за черт с горы там стоит на юрте, как предводитель революции на броневике, им бы подсказали. С Арием и Вальрифом была договоренность, что если волшебное слово не прозвучит, то надо его крикнуть. Не знаю, они подсказали или нет, но сейчас это работало.
Я бросил молнии Грозового Облака в мечущихся по лагерю орков, вызвав еще один вопль страха и боли. Теперь кличка страшного орочьего бабайки слышалась там и тут. И орки дрогнули, рванули от страха роняя кто оружие, а кто кал. Один раз я видел великий тараканий исход, когда огромная толпа этих тварей покидала место своего обитания, так это было на него очень похоже. Обезумевшее стадо орков сносило все на своем пути, затаптывало упавших, стараясь поскорей выбраться из лагеря. Этому помогали еще и файрболы, разрывающиеся в толпе — явно веселились Арий с Вальрифом, придавая скорость бегу.
Через пять минут ни одного оставшимся целым и невредимым орка не было в лагере, все бежали в степь. Я пошел на выход, делая вид, что не замечаю прячущихся покалеченных орков. Пусть рассказывают сказки о страшном Марнагоре, прошедшем через лагерь и оставившем после себя целую толпу трупов. И боятся. Не я сюда пришел с намерением напасть на человеческий город и устроить поголовную резню.
На выходе я встретил Ария и Вальрифа, и мы уже, так не таясь ушли в ночь. Скрыт сделает свое дело.
— Ну и силен ты, — с восхищением, смешанным с паникой, сказал брат. — Сила Паладина?
— Да.
— Наверное, стена в местном отделении Ордена потрескалась от воя артефактов? — сказал Вальриф.
— Стена? — недоуменно переспросил я.
— Ах да, ты же не в курсе, — хлопнул себя по лбу он. — Стена в каждом отделении Ордена, увешанная следящими артефактами на разные виды магии, в том числе и черной. Особенно ей.
— А что, на другие тоже срабатывает? От белой магии-то зачем нужна защита? — недоуменно спросил я.
— Некоторые заклинания способны принести не только пользу, но при неумелом использовании еще и вред. Притом они могут относится к любому виду магии.
— Так стихийников и ловят, — подтвердил брат. — Те сдуру как что-нибудь применят... То квартал на воздух взлетит, то нашествие крыс из канализации устроит.
— Крыс?
— Да были случаи, — сказал Вальриф.
— Ну орков мы погнали другой магией.
— Да уж, это точно, — хмыкнул Арий. — Вот только Орден будет бурлить дерьмом. Что неоднократно применялась черная магия высокой интенсивности.
— И чем это нам грозит? — спросил я, не сбавляя шаг.
— Здесь? Да ничем. Место достаточно удаленное от границы, двадцать лиг все-таки. Орочья территория, точнее Айзанского ханства. Так что расследования не будет. Себе дороже организовывать экспедицию с привлечением Пограничной Стражи только для того, чтобы выяснить факт применения такой магии безо всякого толку, чисто для научного интереса. Тем более, нарваться на ораву злобных орков или не менее злобных айзанцев — удовольствие ниже среднего. А толку — ноль.
— Ну а как же? Найдут ваш фэн-шуй из надетых на копья голов вождей...
— Так мы же не для Ордена подобным занимаемся, — сказал Арий. — А для орков. Пусть приводят детишек и любуются. Чтобы те знали, что бывает с теми, кто собирается напасть на людей.
— Ты думаешь, они поняли посыл? В смысле о том, что это превентивная кара за намерения в отношении Кируара?
— Может да, а может и нет, — скривился Арий. — Но в любом случае оставшиеся у них шаманы пояснят им, что они затеяли неугодное духам дело. Нападать, грабить и убивать.
— Единственное доступное для них ремесло...
— Эх ты, деревня, — насмешливо сказал Арий. — Они в первую очередь скотоводы.
— Что же такие мирные существа вырезают человеческие поселения? — спросил я. — Природной склонности ко злу ведь не существует?
— А вот спроси их, — пожал плечами он. — Чему их папа с мамой учили, и почему вместо того, чтобы мирно существовать с людьми, они их вырезают. Правда, тут скорее всего политика. Айзанское ханство исторический противник Зунландии, и хан спит и видит, как падут все зунландские крепости и форты, а он окажется единственным хозяином этих земель. А средство его воздействия не только ханское войско, но и нечеловеческая раса с сопредельных территорий. Как-то они сошлись с орками, подкидывая им подачки и обещания. Ну а этих детей природы легко обмануть. Или хотя бы купить их мелкопоместных ханов, что и происходит. А те уже объяснят своему быдлу, кого надо резать и почему это правильно. Тем более, быдло, умирающее за других — типичная ханская политика, своих-то он в бой не бросает. Прекрасно знает, что если Зунландия проснется и возьмет в руки оружие, то ханству придет конец. И орки не спасут. Да ладно, что я тебе все это рассказываю? Спроси у Сида, графа из этих мест. Он тебе такую многотомную историю расскажет, что рука записывать устанет.
— Нет уж, спасибо. Я не против сказок на ночь, но коротких и с хорошим концом, — меня аж передернуло.
Хватило с меня геополитики и дома, уж на взаимоотношения местных держав, тем более посторонних и не относящихся к делу, ни сил, ни времени, ни желания не было. Тем более в моих планах они никоим боком не фигурировали.
— Вот станет он твоим зятем, тогда и слушай его россказни, — продолжил я.
— И твоим тоже, — парировал Арий. — И вообще, как дам в лоб!
— Паладину? — осклабился я.
— Младшему брату. Имею право.
— Поздно, батенька. Вырос я уже.
— А по разговору не скажешь...
Вот так с шутками и прибаутками мы прошагали от лагеря до точки рандеву все три лиги, пока не рассвело и не показался едущий в нашу сторону фургон.
— Ну, как прошло? — спросил первым делом Бенидан, высунувшись из открытой двери фургона.
