— Я знаю, — согласился я. — Вот поэтому иногда не стоит принимать опрометчивые решения. Стоит ли деревня дохлых рабов хоть чего-нибудь? А ты теперь — их королева. Помнят они Ардани, помнят.
— Помнят. И Супау тоже, — сузила она глаза. — Я так понимаю, что ты также здесь обзавелся недвижимостью?
— Почему бы и нет, — сказал я. — Иногда нужно иметь загородную дачу. Чтобы отдохнуть на природе, поохотиться на разную дичь...
— Ладно, не буду вторгаться в твои охотничьи угодья, — сказала Илени. — Тем более, что мы теперь союзники. Причем теснее, чем другие союзники — основа другая.
Она тронула свой посох, прислоненный к стулу.
— Что теперь будешь делать? — спросил я.
— Теперь? Я особо планов не строила. Сначала я налажу дела здесь. Королева я их или нет?
— Только отмени человеческие жертвоприношения.
— Естественно отменю, — фыркнула она. — И отнюдь не из-за человеколюбия. Нечего по пустякам переводить ресурс. Мне эти их маньячные кровопускания нахрен не нужны, а вот здоровые рабы с крепким потомством — да. Ты же в курсе, что они приносили в жертву самых лучших?
— Тебе, о великая королева стриго, — сыронизировал я.
— Да, я такая, — потянулась она в кресле. — Особенно этим доволен был верховный жрец. Удовлетворял свою злобу на жизнь. Оставили без яиц в детстве, вот и красивых полноценных людей в жертву и приносил.
Она посмотрела в сторону, где на копье красовалась голова жреца, оторванная мощным ударом лапы стриго.
— Зато теперь мне гадить не сможет, и проводить политику якобы от моего имени, — она отсалютовала голове калебасой. — Мне конкуренты во власти не нужны.
— Ты же не будешь вечно здесь торчать, — сказал я.
— О, конечно же нет. Сюда я посажу наместника, а сама вернусь в Стригол. У меня там ба-альшие планы, — зловеще сказала она.
— Переворот? — хмыкнул я. — Зная тебя...
— Ты меня знаешь пару дней, и то не всю, — сказала она двусмысленно. Но да, допустим, не переворот, а укрепление власти гнезда Хлонаайн. В результате которого кто-то лишится головы, а кто-то станет матриархом гнезда Хлонаайн и Великой Матерью народа стриго.
— Как я и сказал, — хмыкнул я. — Только у тебя это вышло как у прирожденного политика, слишком витиевато. За твои планы!
Я поднял калебасу, салютуя ей.
— Не этой травяной мочой отмечать такие планы, — поморщилась она. — С нее можно только обмочиться, постоянно бегать за хижину.
— Ну местную пульке пробовать не рекомендую. Гонять будет еще больше. А мескаль они еще не придумали.
— Что такое мескаль? — навострила уши Илени.
— Самогонка из кактусовой браги. Забористая хрень...
— Подскажешь это местным — укушу. Больно, — мрачно пообещала она. — Не хватало мне здесь пропойц.
— Все, все, — шутливо запротестовал я. — Не буду. Тем более сам почти не употребляю.
— Ничего, будешь в Стриголе — угощу тебя нашим лучшим красным вином. От него точно не откажешься.
— Надеюсь, красным не от крови?
— Болван, — сморщилась она. — От винограда.
— Вы еще виноделием занимаетесь? — вытаращил глаза я.
— Мы много чем занимаемся, — сказала она. — Климат позволяет. Не все же на Кембрии — пустыня. Есть очень даже приятные зоны.
— Даже странно. Стриго должны бояться солнца...
— Это ваши святоши так говорят. На самом деле, конечно, солнце для нас вредно, наша кожа не приспособлена к свету этой звезды. Но тем не менее, мы не сгораем как свечи, как указано в ваших невежественных книгах. И Святого Круга не боимся, хоть обвешайся ими.
— Интересные вы существа, — сказал я.
— Очень, — подтвердила она. — И закрытые. Правда от тебя закрываться бесполезно — Ярсгар знал про нас все, а у тебя его память. Так что будь ты врагом народа стриго...
— Сама знаешь, что это не так. Ярсгар готовил Паладинов к отражению других угроз. В основном от эльфаров.
— Мерзкие бледные слизняки, — сказала гневно Илени. — Твари, каких поискать.
— Сталкивалась?
— Нет еще, но мечтаю. Когда-то стриго были рабами эльфаров, и с тех пор у нас с ними крутая любовь. Хороший эльфар — дохлый эльфар. Когда-нибудь я украшу себя ожерельем из их длинных ушей.
Ого, какая, однако, ненависть! Почти картинная. Зато это мне на руку. Похоже, я нашел союзников там, где не ожидал.
— Еще столкнешься, — пообещал я.
— А что, есть варианты? — спросила она с интересом.
— Для ушастых — только один. Тебе на ожерелье. Эти твари лишили меня дома, родных и родины. Так что...
— Если что — я в деле.
— Поимею в виду, — сказал я.
— А ты что собрался делать, когда вернешься? — перевела она тему.
— Жить, как и раньше, — сказал я. — Понемногу отстраивать новый дом, обустраиваться, сейчас вот жду ребенка.
— Ого! Ну ты молодец, времени зря не теряешь, — расхохоталась она. — Ай да человечек! Дети — это хорошо, человеческие младенцы очень вкусны... Шучу я, шучу, не хватайся за меч!
— Ну и шуточки у тебя! — злобно выдохнул я.
— Тебе под стать, -и она, словно девчонка, дразнясь, высунула язык. — Ладно, извини.
— Больше так не шути.
— Не буду. Орк попутал.
— Кстати, не странно? Что-то я поблизости ни одного орочьего поселения не видел. А нас они одолели. Точнее, мы их.
— Они как тараканы, — махнула она рукой. — Тем более они были исконными нашими врагами. Но ты прав, поблизости орков нет. Либо местные перевели на обивку для диванов, либо они тут просто не селятся. Кочевые племена.
— В любом случае, я не страдаю от их отсутствия.
— И я тоже. Кстати, когда собираешься в путь?
— Путь? Какой путь? Домой, что ли? Ну я пока не знаю, не думала. Неделька, может пару. Пока порядок здесь не наведу и не надоест.
— Вот блин, — ругнулся я.
— А что такое?
— Да мне домой надо, — сказал я.
— В любой момент, как только пожелаешь. Хотя мог бы и остаться, вон подданные уже и на охоту пошли. Мясо будет, и даже с кровью, — облизнулась она розовым язычком. — Праздник по поводу возвращения королевы после многосотлетнего отсутствия. Оставайся!
— Да я бы и рад, но обратно добираться пешком... А ждут меня три дня, из которых второй истекает сегодня.
— Расслабься, — махнула она рукой. — Сегодня остаешься на праздник, а вечером можешь уехать.
— В смысле — уехать? — не понял я. — Что-то я у индейцев здесь вьючных животных не видел.
