Сандра решила не пересчитывать купюры. Она не хотела даже прикасаться к ним. Боялась стать в чем-то замешанной? Брезговала грязными деньгами?
А отчего она вдруг так сразу сделала вывод, что деньги грязные?
Да потому, что до сих пор не знает, откуда их Кущин берет. А теперь в ее голове зародилось и крепло предположение, что работает ее «братик» на бандитов и за труды они щедро ему платят. Ведь специфика образования у ее хозяина весьма и весьма редкая. Практически уникальная.
Но дело было не только в этом.
Сандра не хотела себе признаваться, но пришлось. Не хватало еще себе самой врать. Вторым пластом сознания шла мысль, что если эти деньги она возьмет, то сценарий, придуманный не ею – и даже не им, – автоматически осуществится.
Кем – не им? И какой еще сценарий?
Такой. По которому с ее непутевым «старшим братом» произойдет непоправимое. И, как знать, возможно, не попал он в беду только потому, что попал в больницу. А если он уже в беде?
А ведь бандиты, или кто там они на самом деле, могут вернуться. Может быть такое, что Васин сердечный приступ попутал их планы? Если они не нашли, что искали, кто им помешает заявиться сюда, чтобы продолжить искать? Или чтобы побеседовать с Сандрой, ведь сказала же соседка, что «приятные молодые люди» про нее тоже спрашивали. Ключи побывали у них в руках, значит, у них есть возможность изготовить дубликаты.
И вот тут ей стало действительно страшно.
Они могут вернуться, чтобы пошарить в компьютере.
А потом примутся отыскивать жесткий диск в надежде, что хозяин не успел от него избавиться. А он не успел. И как-то уж очень глупо припрятал. Удар смешным пестиком по литому кожуху, в который накопитель инфы вмонтирован, оставил на металлической поверхности вмятину, но вряд ли повредил начинку.
Сандра залпом выпила холодный чай и кинулась в кабинет «людоеда».
Она знала, как поступить. Деньги, конечно, возьмет, не идиотка. В жестянку уложит куски компьютерного железа и увезет подальше. Чтобы не нашли и не попытались восстановить. А с Василием она разберется после, когда все уляжется. По-родственному разберется. На правах сестры, хоть и младшей.
Декабрьские сумерки – лучшее время для его промысла. Ничего незаконного, просто местным про это знать ни к чему.
Речка здесь неширокая, однако шустрая, не замерзающая местами. Порожистая опять же. Опытный человек наметанным глазом сразу определит, в какую сторону забросить магнит.
Этой приспособой раздобыть можно много чего интересного. Однажды Волпер чугунный утюг вытянул, старинный, не новодел. Перекупщики за него чуть не подрались. Топоры, костыли, обручи от бочек тоже попадались, но мечтал он, конечно, бердыш выловить или старинный клинок. Или, на худой конец, немецкую каску времен Первой мировой.
А почему нет? С утюгом повезло, повезет и с секирой. Бабла выручить за нее можно много, главное, не продешевить. Не музею местному предлагать, а какому-нибудь коллекционеру в его частное собрание. Коллекционер, он без штанов останется, семью без штанов оставит, но приглянувшуюся шнягу приобретет. Азарт – вещь нешуточная, кабальная, Волпер по себе знает.
С мягким всплеском магнит упал в темную волну – суетливую, пузыристую, особенно возле валунов, развалившихся поперек речного русла. У Волпера налобный фонарик, но он, и не включая фонарик, знает, что волна именно такая – суетливая и пузыристая. Освещение ему сейчас не нужно, хватает луны и уличных фонарей, хоть и в отдалении стоящих. Вот подтянет за трос ловушку, вытащит на бережок, тогда и осветит, что там на нее налипло.
Со стороны дороги послышался шум приближающегося авто, потом стук захлопнувшейся дверцы, хруст снега под ногами. Волпер замер, присел на корточки. Натянул балаклаву до подбородка, чтобы рожей не светить. Он избегал ненужных встреч, но был любопытен.
Кого это сюда несет? Отлить, что ли, решил, не дотерпел до сортира? Достопримечательностей, кроме кустиков, здесь нет.
Сейчас узнаем, увидим, послушаем, запомним. Авось пригодится.
Однако на такую удачу он даже и надеяться не мог!
Из-за прибрежных ракит показалась невысокая фигурка. Сумерки не помешали Волперу узнать в ней кралю, про которую расспрашивали серьезные мужики. Экономка, говорит. Даже еще и секретарь, говорит, ага.
Но Волперу без разницы. Сейчас его интересовало, что она здесь делает. Точнее, что собралась сделать.
Утопая по щиколотку в скрипучем снегу, девица добралась до кромки воды. Остановилась совсем рядом от Волпера, метрах в пяти, но его надежно прятал кустарник, облепленный снегом. Зашуршала белесым пакетом. Утром при ней тоже имелся похожий пакет – обычный, из супермаркета.
Пакет-то обычный, а поведение ее необычное, поскольку никогда ручной кладью не обвешивалась, за исключением эпизодов, когда из автомобильного багажника перетаскивала в дом закупленный по дороге провиант.
Девица извлекла из пакета какую-то вещь, блеснувшую в свете луны лакированным боком. Пакет сунула в карман, а вещь, размахнувшись, швырнула в речку.
Прищурившись, Волпер проводил предмет взглядом. Небольшой, но тяжелый, раз затонул моментально. Если не алюминий и не медь, вещица достанется Волперу. Никаких обид, барышня. Нужные вещи не выбрасывают. Их бережно хранят.
– Это Волпер, – получасом позже проговорил он в трубку, бодрясь. – У меня кое-что для вас есть на продажу. Сколько хочу? Штуку баксов хочу по курсу ЦБ. Вещица одна любопытная, вам понравится.
Он тупо посмотрел на умолкший смартфон. Руки тряслись, под ложечкой вибрировала противная слабость. Не следовало ему хорохориться и задорничать. С такими перцами лучше поскромнее себя держать, потому как на их уровень по-любому не вскарабкаешься, а схлопотать от них влегкую можешь.
Он вздохнул, гася трусливый мандраж, и, волевым усилием подстегнув себя к действию, набрал номер снова.
Ночевку в машине как вариант Сандра отмела сразу же. С включенным двигателем помрешь от угара, а не включая. закоченеешь от холода. В легком случае – простуда всего того, что только можно застудить, а в тяжелом – сладкая смерть по причине переохлаждения.
Вася велел в записке, чтобы она уехала. Жаль, что за отсутствием времени не добавил: куда подальше. Хороший совет. И наверняка компетентный. Однако она и без его указки понимала, что устраивать ночлег в жилище, куда протоптали дорожку воры, жутко и неумно.
Нужно ехать домой, в Москву. Кристинка, конечно, не обрадуется, но и возражать не станет, если квартирная хозяйка поспит пару-тройку ночей на собственной кухне, постелив на пол поролоновый матрасик, снятый с софы. Тем более Сандра снизит жиличке плату за эти дни.
Ей хотелось надеяться, что случившееся в кущинской квартире не более чем недоразумение, которое через несколько дней прояснится, и все станет на свои места. Если же это происшествие больше чем недоразумение, целая неприятность, то разрешится она легко путем обращения в ближайшее отделение полиции.
