– Сюда Маша Тарасова не заходила? Не было ее тут? Пойду дальше искать, – и, не дожидаясь ответа, скрылась за захлопнувшейся дверью.
– Где-то я ее видел, – потирая в задумчивости гладко выбритый подбородок, проговорил щуплый и невысокий человек в пиджачной двойке с неопределенного цвета волосами и неопределенного возраста. – Наверно, из администрации здешней.
– Форму теряешь, – ехидно заметила толстуха-брюнетка в малиновых брюках и такого же цвета медицинской тужурке, плохо сходящейся на груди.
– Замолкни, – грубо оборвал он ее.
Но та продолжила:
– Говорю же, теряешь форму, Зига. Какая, на хрен, администраторша в бахилах?
Мужчина выругался, метнувшись к двери.
Он дернул за ручку. Дверь не поддалась.
Еще бы. Снаружи ключ торчал из скважины, а Зига не озаботился. А «администраторша» – да, та скумекала.
Где же он видел раньше эту козу? И вообще с какой стати она заперла его тут?
Неужто та самая девка, чьи фотки ему недавно прислали? Похоже, похоже. И что делать дальше? Выбить дверь он физически не сможет. Ждать помощи извне, вызвонив кого-нибудь из пацанов, – время терять, смоется коза. Можно еще в дверь дубасить, чтобы с сестринского поста услыхали и местного слесаря прислали, ибо думалось отчего-то Зигмунду, что ключик из замочка девка прибрала в свой кармашек. Как ни крути, прокол. Не одна только Ленка-«колбаса» прокололась со своим поносом, чрезвычайно обильным и внезапным.
Шульц не ожидал сегодня никаких проблем, а в больницу заехал, чтобы у лечащего врача справиться о самочувствии химика-ботаника. Необходимо приложить все старания, чтобы тот встал на ноги поскорее, дабы его можно было подробно порасспросить. На большее он был им не нужен.
Пожилой терапевт принял Зигмунда в своем кабинете с распростертыми объятиями. Неудивительно, если учесть, что койко-место для ботаника было оплачено по классу «люкс» и премия была обещана терапевту и кардиологу по результатам. Хороший куш, если учесть, что сиделку Зигмунд предоставил свою.
От чашечки растворимого кофе Зига вежливо отказался, сославшись на отсутствие времени, а отчет выслушал внимательно. Выяснил, что больной Кущин идет на поправку и вчерашние тревожные прогнозы на его счет не оправдались. Несмотря на то что накануне днем УЗИ фиксировало у пациента явное предынфарктное состояние, сегодня утром он смог с кровати встать и даже прогулялся по больничному холлу, правда, в сопровождении сиделки.
Полученная информация вселила в Зигмунда оптимизм, поскольку внезапная хвороба вольнонаемного ботаника была совершенно некстати. Чем скорее они с ним договорятся, тем для бизнеса будет лучше.
Но тот исчез. Каким образом и куда, остается гадать. Далеко он уйти не сможет: при нем ни паспорта, ни мобильника, ни денег, об этом Зигины служащие вчера позаботились. Одет не для выхода – в старый свитер и флисовые шаровары. Никакой верхней одежды, никаких ботинок.
Рыться в его больничных вещах было делом пустым и глупым, но Зигмунд заставил толстуху все перерыть и пересмотреть. На след в виде скомканного клочка бумаги с уведомлением о скорой эвакуации, оставленный Кущиным в спешке, Шульц не рассчитывал, но адреналин бушевал, заставляя хоть что-то делать. Какая еще записка, вы смеетесь?
Да обычная. И передать ему маляву могла подкупленная процедурная сестра.
Кем подкупленная?
Теперь понятно кем. Козой, которая вернулась за хозяйскими тапками – вон, кстати, они торчат из-под койки.
Отложив разбор проколов на потом, Зигмунд стукнул пару раз кулаком в створку. Ничего не произошло, и он принялся дубасить во всю силу.
Приложив ухо к двери, прислушался. Отошел от двери и наскочил на нее плечом, надеясь вышибить. Ему хватило одного раза, чтобы попытки оставить. Морщась и потирая ушибленное место, рыкнул Ленке-«колбасе»:
– Что лыбишься, коровища? Помогай! У нас проблемы.
«Ты зачем это сделала?» – поражалась себе Сандра, сбегая вниз по ступенькам.
Зачем повернула ключ в замочной скважине на два оборота, по-воровски оглядываясь по сторонам?
Не зачем, а почему. Не понравилась ей парочка, учинившая обыск в Васиной палате. Именно так – обыск. Они шуровали в его прикроватной тумбочке, хотя ничего внутри ее не было и быть не могло, они рылись в Васином постельном белье, перетряхивая одеяло, простыню и подушку. Остроносый субъект обвинял толстуху, что та «купилась», и обещал репрессии. А Васи в палате не было.
Потом тип оглянулся на Сандру, посмотрел цепко и как-то узнавающе, и Сандра струхнула. И заперла их обоих в палате. Чтобы не догнали. А иначе она не успеет от них убежать.
«А это не паранойя, детка? С какой стати им за тобой бегать? Или тебе в голову взбрело, что Васю они расчленили и теперь твоя очередь?
Глупый порыв. Согласись, порыв был глупый.
Но Кущина-то в палате не было! Куда он подевался?
Вариантов масса. Может, он процедуры принимает. Или на унитазе сидит. А эти двое вовсе не о нем речь вели.
Какая же ты идиотка! Вместо того чтобы сломя голову нестись по ступеням к выходу из больничного корпуса, подошла бы спокойно к дежурной сестре и все уточнила».
Идти обратно стыдно. Сандра позвонит. Вернется в машину и позвонит в справочную, чтобы выяснить телефон сестринского поста на втором этаже. И узнает в результате, что больному Кущину в настоящий момент ставят клизму, посему в палате его нет.
Приблизившись к «Солярису», кое-как ею припаркованному, забеспокоилась, что надо бы поскорее выехать со стоянки. В любой момент может объявиться хозяин «УАЗа», которому она загородила выезд, и начнет на нее орать. В общем, ничего страшного, кратковременный скандал даже бодрит иногда, но сегодня ни с кем бодаться ей не хотелось – силы кончились.
Она вытащила из сумочки автомобильные ключи, нажала кнопку на пульте дверного замка, пискнула сигнализация, дверной замок мягко клацнул, приглашая внутрь.
Сандра уселась на водительское сиденье, пристроила ноги возле педалей, потянулась к ремню безопасности, чтобы пристегнуться. Передумала. Она недалеко отъедет, только парковку поменять, поэтому правилами и пренебречь можно. Вставила ключ в замок зажигания.
– Явилась наконец? – услышала она за спиной хриплый голос, и страх окатил сердце холодом.
Сандра замерла, не дыша.
«Спокойно, Лилька, спокойно», – увещевала она себя, но пульс в ушах продолжал шарахать, не слушая увещеваний, и руки противно тряслись.
«Хотел бы кокнуть – кокнул бы без разговоров. Ножиком по горлу или удавку на шею – делов-то минутное дело. Что-то ему нужно от тебя, Лилька. Денег? Или золотые украшения? А их-то у тебя и нет. Или, может, он зэк, который из колонии свинтил, и хочет, чтобы ты до Москвы его подбросила. Интересно, есть ли в этой местности какая-нибудь колония? Ехать до Москвы – лучший вариант. Будет шанс устроить ДТП по дороге, хрен с ней, с Васиной тачкой. Зато жива останешься. Наверно. Если этот тип не маньяк».
