– Угомонись! – приятельница лихо опрокинула в себя содержимое рюмки. – Кто старое помянет…
– Что, Галя, правда глаза колет? – рассмеялась Маня. – А ты скажи, что я брешу!
– Не о том речь, Маня! – поморщилась Галина. – Прошлое давно быльем поросло.
– Видать, не все, – запротестовала хозяйка. – Вот Бог и напомнил тебе про грехи.
При виде сала Люде стало дурно, она едва скрыла рвотный позыв и отвернулась. Это не ускользнуло от пытливого взгляда гостьи. Она посмаковала кусочек.
– Вкусное у тебя сало, как в былые времена.
– А то, – Маня посмотрела на Милу. – Ешь, касаточка, ешь, милая.
– Познакомь нас, Маня, – начальственно попросила гостья. – Мое имя твоя жиличка, надо думать, уже усвоила.
– Мила, – смущенно представилась девушка, протянув руку.
Галина не заметила или сделала вид, что не видит ее жест.
– Вот и познакомились, – подвела черту хозяйка. – Ты, Мила, видимо, не в курсе, что Галина Адамовна – мать Саши Реброва? – поинтересовалась она.
От неожиданности девушка поперхнулась.
– Она у нас дама строгая и дюже сурьезная, – с усмешкой продолжила Маня, вновь наполняя рюмки. – Видать, пришла тебя, девонька, срамить и стращать.
– Я поговорить пришла, – злобно прошипела та.
– Про то, как ты умеешь говорить, весь город знает, – хозяйка протянула ей полную рюмку. – Еще по одной?
Гостья, не дожидаясь тоста, осушила ее до дна.
– Говори, с чем пожаловала.
– Хочу с Людой с глазу на глаз покалякать, – призналась Галина.
– Чтоб оставить ее без глаз? – не скрывая неприязни, уточнила Маня. – Нет, подруженька моя закадычная, не быть по-твоему. Или при мне говори, или выметайся.
– Грубая ты стала, Маня, – Галина взяла картофелину, подула на нее, перебрасывая из руки в руку, и стала снимать кожуру. – Сто лет не ела картошки в мундирах.
– Угощайся! – Маня снова налила. – А что огрубела, так учителя хорошие были.
– Мила, скажите, сколько вам лет? – сухо поинтересовалась гостья.
– Двадцать два, – ответила Мила, не отводя глаз.
– А Саше только семнадцать, – процедила мать и тут же пошла в наступление. – И я сумею нажать на любые рычаги, чтобы привлечь вас к ответственности за совращение несовершеннолетнего. Поверьте, суд будет на моей стороне, – она снова выпила.
– Стало быть, признаешь, что это твой внук? За это стоит выпить!
– Девушка, будьте благоразумны, – от волнения лицо Галины покрылось пятнами, и она не с первого раза подцепила вилкой огурец. – Давайте решим все миром: я помогу вам избавиться от ребенка, переведу вас в область на хорошую работу и даже со временем помогу получить отдельную квартиру. Обещаю, – заверила она. – А слово я держать умею. В противном случае гарантирую вам крупные неприятности.
– А ты не пугай! – сорвалась с места Маня. – Кто тебе позволит издеваться над беременной? Думаешь, управы на тебя нет? Дудки! Желающих вырыть тебе яму в городе хоть отбавляй. Устанешь писать объяснительные, на какие деньги строишь дом на море, зачем тебе квартира в столице и на чье имя записан…
– Заткнись! – заорала Галина и грохнула кулаком о стол. – Это все ложь!
– Вот ты это прокурору и скажешь, – перебила ее хозяйка. – И про дом в Ялте, и про машину родителям к юбилею, и про свою московскую квартиру.
Глаза Галины расширились от ужаса:
– Да ты, верно, спятила? – зашипела она. – Точно, ты сошла с ума!
– Номер с психушкой у тебя не пройдет! – Маня вдруг вскочила, взяла с полки объемный пакет и стала одеваться. – Вы тут побеседуйте с глазу на глаз, а я схожу в прокуратуру, пока она не закрылась, и сдам ее начальнику эти вот бумаги.
– Сядь! – рявкнула Галина что есть мочи. – Дождалась-таки, подруженька, своего часа? Небось, по крупицам собирала свой компромат?
– Не я одна, люди добрые подсобили. Видать, многим ты поперек горла-то стала. Не все же веревочке виться, – хозяйка вернулась за стол, спрятала в выдвижной ящик стола бумаги, закрыла его на ключ, который поместила на груди, и снова наполнила рюмки. – Так за что выпьем, Галюня? За будущего внука? Или за сыночка твоего Сашу? А лучше за обоих, чтобы не пошли они в тебя! Сволочей и без того – пруд пруди, а хороших людей, – она гордо постучала себя по груди, – раз, два и обчелся. Будем здоровы!
Галина пить не стала. Молча оделась и вышла.
– Не расшибись, крыльцо крутое, а то внука нянчить будет некому! – засмеялась ей вслед Маня и погрозила в сторону двери кулаком. – У, шалава!
Мила положила голову на стол и горько заплакала. Хозяйка присела рядом, обняла ее за плечи и завыла за компанию.
– Уехал, и ни одного письма, – сквозь слезы призналась девушка. – Обманул…
Маня призадумалась:
– Сомневаюсь я, однако. Если против тебя играет Галя, все не так просто…
Казалось бы, за двадцать лет боль должна была притупиться. Ан, нет! Никак вот не уймется. И теребит, и теребит. И, как заноза, не дает никак покоя.
Звонок мобильного телефона заставил Милу вздрогнуть. Она взяла в руки аппарат, посмотрела в окошко определителя номера и нехотя нажала кнопку – в эту минуту говорить с мужем совсем не хотелось, но и прятаться от него не имело смысла.
– Что тебе нужно?
– Поговорить, – не стал лукавить Саша. – Нам давно пора выяснить отношения.
– Когда? – Мила потянулась к бутылке и налила в бокал вина.
– Я готов хоть сейчас.
– Сейчас я не готова, – она сделала глоток и замолчала.
– Ты останешься в квартире или переедешь за город? – сухо уточнил муж.
– Останусь здесь. Вези свою девку за город и не волнуйся – с инспекцией не нагряну! – она швырнула телефонную трубку и разом осушила бокал.
К вечеру Мила опустошила бутылку целиком, отчего стала жалеть себя еще больше. Когда стало совсем невмоготу, она взялась за телефон.
– Добрый вечер, Галина Адамовна, – Мила запнулась, не зная, с чего начать.
– Это кто же и в каком лесу сдох, если мне вдруг позвонила невестка? – не стала церемониться свекровь. – Будешь на сына жаловаться?
– Почему вы так решили?
– А других тем у тебя нет. Или я все же ошиблась?
Мила помолчала и всхлипнула.
– Что, он снова влюбился? – торжествуя, уточнила собеседница. – А я тебя предупреждала: не стоило тащить его в ЗАГС так рано, он еще ничего в жизни не видел. Не отгулял он своего. Ты не послушала материнских советов, вот и терпи!
– Я и терпела…
– А нынче что, решила развестись?
