– Мама! – вновь простонал мальчик, отчаянно цепляясь за руку покойной.
Его отец, стоявший рядом, судорожно сжал ладони. Кулаки у него были огромные, как и рост, и разворот плеч – он был южанином по крови, диким на вид из-за густой черной бороды, закрывавшей нижнюю половину лица. Медленно раскачиваясь из стороны в сторону, он с тоской смотрел на свою жену. Огонек лучины дрогнул, и тень от ресниц покойной затрепетала – на миг показалось, будто она улыбнулась. Страшная болезнь не тронула ее лица, такого же прекрасного, как при жизни: высокий лоб, изящные скулы, тонкий нос и удивительные глаза, раскосые, как у всех назаров. Черные при жизни, теперь они были закрыты… Что ж, лучше сохранить в памяти смеющийся взгляд, чем остекленевшие зрачки.
Мальчик зарыдал пуще прежнего. Отец, точно очнувшись от забытья, посмотрел на сына со щемящей сердце нежностью. Тот был мал ростом и худ настолько, что сквозь тонкую сорочку торчали острые лопатки. Темные жесткие волосы закрывали шею, падали на глаза – пора было стричь, но кто станет беспокоиться об этом в такое время?
Тронув сына за худенькое плечо, отец сказал:
– Пойдем на улицу.
Мальчик дернулся, сбрасывая родительскую руку.
– Тут душно, – настаивал отец, взлохмачивая сыну непослушные вихры на затылке.
Упрямо мотнув головой, мальчик освободился от заботливой руки, продолжая всхлипывать в одеяло.
– Сантар! – укоризненно промолвил отец.
Мальчик метнул на него злобный взгляд. Он походил на мать хрупким телосложением, но южная кровь тоже давала о себе знать – зачернила брови, округлила глаза. Прежде отец гордился этим, но сейчас вдруг пожалел.
Сантара пришлось уводить силой. Снаружи послышались голоса – мальчик, устыдившись своих слез, тщательно вытер щеки, прежде чем выйти на улицу.
– Давай отведу тебя к Чэн-Ку, – предложил отец.
– Не надо! Сам дойду, – буркнул Сантар.
– Я провожу…
– У тебя еще много дел! – выпалил Сантар и сорвался прочь, в темноту.
Отец проводил его взглядом и вернулся в лазарет: тела умерших вместе с простынями полагалось незамедлительно сжигать.
***
Сантар бежал, пока от боли не закололо в боку. Продолжая идти, он вытащил из-за пазухи длинный грубый шнурок, с непривычки натерший шею. На шнурке висел крупный горный хрусталь неправильной формы. Мама так любит его…
Любила.
Сантар опять бросился бежать – мимо темных опустевших домов, мимо склада с провизией и сеновала… Он задыхался, но продолжал бежать вперед, пока не добрался до леса на окраине Убежища. Здесь стояли две сосны, сросшиеся стволами. Сантар лег на живот и, ловко извиваясь, пролез между крепких корней в узкую щель – глубокую нору, известную всем детям Убежища. Столько счастливых воспоминаний было связано у Сантара с этим местом! Ему казалось, что здесь можно спрятаться от страшных костров, грязных одеял и мерзкого сладкого запаха, витающего над ними… Сантар свернулся калачиком и закрыл глаза, отчаянно пытаясь забыться.
Вдруг его чуткий слух уловил среди привычных звуков посторонний шум. Кто-то крался в ночи, держась в тени пустых домов и неумело пытаясь скрадывать шаг. Но Сантара, приученного к охоте в диком лесу, не так просто было обмануть. Он осторожно выглянул из-за переплетенных сосновых корней, пытаясь понять, враг ли это и насколько он опасен.
В тени домов вырисовывалась приземистая фигура. Сантар подобрался, но тут незнакомец, споткнувшись и ойкнув, ступил на освещенные луной участок.
– Санта-ар! Ты где? – раздался жалобный голос.
Мальчик с досадой поморщился. Надо же было испугаться, и кого?.. Соседской девчонки!
– Чего тебе? – недовольно зашипел он.
Маленькая девочка, ниже Сантара на целую голову и младше на три года, пролезла сквозь корни; в норе сразу стало тесно.
– Чего тебе? – повторил Сантар.
У девочки задрожали губы. Мысленно дав себе подзатыльник, мальчик умерил тон:
– Ночь на дворе! Почему ты здесь?
– Я видела, как ты бежал, – шмыгнула носом девочка.
«Вот отчаянная, – подумал Сантар. – Не побоялась сбежать из дома!». Впрочем, отваги ей и в самом деле было не занимать. Малышку звали Райхана, и, несмотря на юный возраст, она всегда доставляла уйму хлопот окружающим.
– А где Кит и Жен? – спросила девочка.
Сантар вспомнил вечно смеющегося семилетнего Кита и тринадцатилетнюю назарку Жен с длинными, аж до колен, волосами.
– Кит отошел к духам прошлой ночью, Жен – сегодня утром, – не стал обманывать он.
– А теперь… мы? – спросила Райхана; голос ее прозвучал неестественно высоко.
Она порывисто привстала и расцарапала локоть о торчащий корень. Сантар потянул носом – в пещерке было темно, но соленый запах крови резанул ноздри.
– Дай перевяжу, – вздохнул он, отрывая край своей сорочки.
Райхана завозилась, подползая ближе.
– Там новые костры… Твоя мама умерла, да?
Сантар сжал зубы так, что у него свело челюсть, а Райхана спокойно протянула руку для перевязки:
– Тебе повезло… Меня к маме попрощаться не пустили. И к папе тоже.
«Даже не плачет» – отметил Сантар. Райхана рыдала, лишь когда хотела привлечь к себе внимание.
– Я рада, что им больше не больно, – с пугающим равнодушием добавила девочка.
– Зато твой дядя жив! – напомнил Сантар.
– При чем тут дядя? – неожиданно разозлилась Райхана, вырывая руку.
Сантару стало ее жаль. В конце концов, у него остался отец, а вот Райхана потеряла сначала двух старших братьев, потом отца, а последней – мать…
Словно угадывая его мысли, Райхана всхлипнула, глухо, по-настоящему. Сантар погладил ее по голове.
– Мы никогда не умрем, – твердо сказал он.
– Ни ты, ни я, ни твой папа, – подхватила Райхана. – Мы будем жить вечно! Только давай уйдем отсюда?
– Куда же мы пойдем? – грустно улыбнулся Сантар.
– В Большой город? – подумав, Райхана предложила единственный из известных ей городов.
– Нет! – выпалил Сантар. – Там живут маги, которые называются жрецами. Все беды из-за них! Это они убили мою маму, и твоих родителей тоже… Вот увидишь, когда я вырасту, отомщу им!
Никогда прежде Райхана не слышала такой ненависти в голосе Сантара.
– Зачем они так с нами? – прошептала она.
– Им хочется, чтобы мы боялись, – Сантар брезгливо поморщился. – Магия – самое мерзкое, что есть на свете. Маг щелкает пальцами – и полгорода умирает! Им нравится причинять другим боль.
Райханы испуганно сжала его руку.
– Они найдут нас?
