Арамил внимательно выслушал рассказ стражника. На его лице застыло равнодушное выражение.
– Мы подвели вас, – закончил Пилий и ударился лбом в пол. – Просим о наказании!
– Получишь, не сомневайся, – процедил сквозь зубы Верховный. – А теперь прочь с моих глаз!
Униженно кланяясь, стражник скрылся за дверью.
– Всего три изгоя… Какой позор! – с отвращением произнес Арамил.
– Меня не волнуют изгои, – покачал головой Верховный; вид у него был встревоженный. – Что делать с девчонкой?
– Что ж, вы с самого начала подозревали, что это может произойти, – пожал плечами наставник. – Стихийные маги никогда не умели подчиняться!
– Мы не можем больше доверять ей. Сайарадил… – Верховный заметил, как призвуках этого имена Арамил вздрогнул, и поспешно исправился: – Адепт нарушил мой приказ. Я говорил, что при первом же ослушании она будет сослана в Вальд, и менять своего решения не собираюсь!
– В словах ваших – мудрость, – почтительно склонил голову наставник.
Верховный положил руку ему на голову и украдкой перевел дух. Кажется, все прошло лучше, чем он предполагал.
– Сегодня после испытания объявишь ей о моем решении, – приказал он. – И, умоляю, сделай это тихо! Придумай убедительную ложь. Главное, чтобы она пересекла границу монастырской стены. Оттуда еще никому не удавалось сбежать.
– Будет сделано, – ответил Арамил. – Пожалуй, лучше будет отправить ее ночью, чтобы было меньше свидетелей. Мне нужно подготовится… С вашего позволения.
– Погоди-ка! – голос Верховного настиг его настиг у дверей. – Ее учителем был Нармаил, не так ли? Как ты думаешь, он привязан к своей ученице?
Подумав пару мгновений, Арамил неуверенно кивнул.
– Он может рассказать ее семье, куда мы отправили девчонку… Этого нельзя допустить! – пробормотал Верховный.
– Не думаю, что Нармаил успеет рассказать кому-то. Он сильно сдал за последний месяц. Целители говорят, что его время на исходе, – Арамил запнулся и недоуменно тряхнул головой.
Верховный задумчиво подпер щеку.
– На исходе, говоришь? – вздохнул он. – Какая жалость! Я отчего-то уверен, что наш брат присоединится к мертвым именно сегодня… А ты как думаешь? – глянул он на Арамила.
Их взгляды скрестились на миг, после чего наставник склонил голову:
– Я согласен с вами, Верховный.
***
Странно ощущение не покидало Арамила: он уверенно шел по коридорам, свернул к лестнице, словно знал дорогу, но при этом совершенно не помнил, чтобы ходил здесь прежде. Это немного раздражало, но не более: наставник знал, что нужно сделать, и не обращал внимания на досадные мелочи.
Его не отпускала досада. Верховный жрец, могущественнейший из магов Эндроса и всех Обозримых земель, вдруг показался ему обычным перепуганным стариком. Нет, столь слабый человек не был достоин занимать место первого среди равных! Как жаль, что он все еще крепок… Впрочем, от Верховного жреца требуют безупречности во всем; любая ошибка с его стороны подрывает доверие собратьев. Если же ошибка будет крупной, то она вполне способна приблизить момент конца. Арамил задумчиво потер подбородок. Крупная ошибка… Здесь было о чем подумать.
Возле одной из комнат на четвертом этаже Храмовой башни Арамил остановился и, не утруждая себя стуком, толкнул дверь. Комната, куда он попал, освещалась крохотной лучиной. На кровати под несколькими одеялами лежал человек – и это при той духоте, что стояла внутри!
– Старший жрец Нармаил? – спросил наставник.
– Как официально, – ответил старческий голос.
Арамил напряг глаза и увидел того, кто был ему нужен – высохшее лицо и на удивление ясные глаза, свидетельство недюжинного ума.
– Кто ты? – спросил старик.
Наставник удивился: он был уверен, что этот человек должен знать его.
– Это я, твой ученик. Ты не узнал меня в темноте? – сказал он на всякий случай.
– Ложь! – прохрипел старик, зарываясь глубже в одеяла. – У моего ученика не было такого безмозглого взгляда. Мой ученик всюду совал свой нос и спорил по любому пустяку… А ты – раб. Не понимаешь этого?
Арамил решил, что спор ни к чему не приведет. Он осторожно двинулся к кровати – вдруг старик лишь притворяется больным, чтобы усыпить бдительность?
– Только не говори, что ты пришел меня убить! – фыркнул старый жрец. – Нет, погоди – неужели это правда? – одеяла сползли на бок от того, что старик расхохотался.
Арамил потихоньку подбирался ближе. Старик перестал смеяться; в полумраке мутно блеснули его глаза.
– Кто я такой, что судить поступки Верховного, – печально сказал он. – Старый дурень, не смог уберечь ученика!.. Такой конец – легкая расплата за мою глупость.
– Смотри мне в глаза, старик, – приказал Арамил, прикасаясь одной рукой к своему лбу, а другой – к морщинистому лбу жреца.
– Учитель! Я войду! – тишину прорезал звонкий голос из коридора.
Огонек лучины дрогнул – дверь распахнулась, и в комнату вбежала запыхавшаяся от быстрого бега Сайарадил Вэй.
– Как вы себя… Наставник, и вы здесь! – она замерла, увидев Арамила.
– Покинь эту комнату! – приказал наставник, резко выпрямляясь.
– Я не вовремя? – виновато спросила Сая.
– Мой ученик пришел избавить меня от боли, – сказал старый жрец и зашелся кашлем. – Как бы ему самому не было потом больно!
Сайарадил непонимающе посмотрела на Арамила, но его лицо было непроницаемо:
– Я велел тебе выйти.
– Всего минутку, – Сая состроила брови домиком. – Учитель, благословите перед испытанием!
– Подойди ближе, дитя мое, – раздалось из-под одеял.
Под горящим взглядом наставника Сайарадил опустилась на колени перед кроватью. Нармаил, охая от боли, с трудом приподнялся – Сая ловко подсунула ему под спину подушку.
– Смотри-ка, ты совсем взрослая, – умилился старик.
– Учитель, мы не виделись всего неделю! – хмыкнула Сая.
– Целая жизнь! – проворчал старик. – Я уже не чаял, что ты придешь.
– Как вам не стыдно, – рассмеялась Сая и оглянулась на Арамила. – К вам каждый день заходил ваш любимый ученик!
Взгляд Нармаила потемнел.
– Это больше не мой ученик, – отрезал он.
– Довольно! – приказал наставник.
Сайарадил недоуменно глянула на Нармаила. Тот улыбнулся ей тепло и мирно. Если бы Сая была чуть более искушенной в жизни, то знала бы, что так улыбаться умеют лишь одни старики, чувствующие приближающийся конец.
– Подойди сюда… Да не оставит тебя Небо благосклонностью, Сайарадил! – сказал он, возложив руку на светлую макушку. – Сражайся достойно, вернись с победой!
