– Смотрите! Полоска! – раздались голоса.
По горловине серой туники шла широкая пурпурная полоса – привилегия, которую жречество пока не могло у нее отнять. Толпа притихла; многие простолюдины опустили глаза.
Под оглушительное молчание трибун Сайарадил сложила руки на груди, давая понять, что она готова.
***
Ягван, сдавленный со всех сторон, охнул от удивления.
– Клянусь всеми духами леса – это она! – выдохнул он. – Потомок Ксайгала!
Сантар впился взглядом в тоненькую фигуру на арене. Ее движения показались на удивление знакомыми. Особенно эта неестественно прямая спина… И чаны с водой, расставленные вдоль трибун! Только сейчас до Сантара стала доходить ужасающая реальность прошлой ночи. Но лицо адепта на арене скрывала маска… Что за глупые обычаи у магов!
– Белые волосы! – шумно вздохнул Ягван, прикладывая руку козырьком ко лбу. – Такие бывают только у вандов… Большая редкость в Эндросе!
– Разве? – напряженно спросил Сантар.
– А ты оглядись! – хмыкнул Ягван.
Трибуны были заполнены зрителями с черными, каштановыми, русыми, золотистыми, рыжими и огненными шевелюрами. Последние сомнения Сантара улетучились: у девчонки, спасшей ему жизнь, волосы были белыми, точно первый северный снег.
***
Наставник Арамил сдержал обещание: вода в чанах была пресная, речная. Сая вдохнула полной грудью, ощущая знакомый запах ила. Речную воду она почему-то любила больше морской.
Тишину над трибунами перебил громкий лязг цепей. Взгляды обратились к ангару на противоположной стороне. Створки ворот дрогнули и медленно поползли вверх, открывая пугающую черноту ангара. Над трибунами прокатился сдавленный вдох. Мгновения растягивались в вечность, напряжение нарастало. Сайарадил сжала кулаки – ладони покрылись каплями, а вода в чанах плеснула встревоженной волной.
Но вот створки дрогнули – и показался первый из ящеров. Он выползал долго, перебирая кривыми мощными лапами; в лучах послеполуденного солнца его панцирь отливал ржавчиной. У ящера оказалась широкая приплюснутая морда; глаза и ноздри на ней различались плохо, зато превосходно виднелся широченная оскаленная пасть. Когда он выполз из ангара полностью, стало ясно, что книги ошибаются: этот ящер был не в четыре, а по меньшей мере в шесть раз длиннее Сайарадил. Первый раз в жизни та была рада, что ее лицо скрывает маска.
Из ангара между тем показался еще одна плоская морда, меньше и аккуратней на вид… Самка? Промедление стало опасным. Сая раскинула руки в призывном жесте. В голове всплыл разговор с наставником, бывший, кажется, уже вечность назад:
«Магия творится не руками, а разумом. Но мы лишь люди, и потому нам необходима иллюзия, создаваемая движением. История знает лишь четверых магов, которым удавалось творить магию, оставаясь недвижимыми… На то они и Великие предки».
Ни разу еще Сайарадил не удавалось приблизиться к мастерству своего прародителя. От тяжести, обрушившейся на воздетые руки, у нее подогнулись колени. Шесть чанов воды разом поднять не удалось, и Сая сбросила половину; сразу стало легче.
Ящеры замерли на другом конце арены. Сая осторожно закрутила воду в спираль, но тут ящер покрупнее – самец – шевельнул короткими лапками и вдруг оказался совсем рядом.
Сая, ожидавшая подобного, отпрыгнула в сторону. Перекатившись по песку и вскочив на ноги, она возблагодарила провидение за то, что оно свело ее с Сорсусом Карлалом до выхода на арену – в противном случае ей даже в голову не пришло бы ожидать резвости от такой туши.
Ящер затормозил, подняв клубы песка и заваливаясь на сторону: плотный панцирь, главное его преимущество, лишило длинное тело гибкости. На помощь самцу с другого конца арены поспешила его пассия. Скорость самки была не так велика, то тоже впечатляла. На этот раз Сайарадил не стала убегать: подпустив самку поближе, она взмахнула обеими руками, описав полный круг. Рассекая воздух со свистом, вода устремилась вперед, захлестнув Саю мутной волной перед самым носом самки. В воздухе запахло дождем.
Самка врезалась в струю воды, пролетела его насквозь и остановилась, издав сиплый хрип. Посреди арены возвышался тонкий столб воды, текучей, зеленоватой; в его центре можно было различить фигуру человека. Вода пришла в движение: устремившись вверх, растянулась, описала над ареной изогнутую спираль, набирая скорость и обрушилась на ящеров водоворотом, сбивая их с ног.
Ящеры опрокинулись на спины, болтая в воздухе короткими лапами; вода растеклась вокруг них большой лужей. Сайарадил спустилась за землю поодаль и, не удержавшись на ногах, села на сырой песок. Вот и все, конец испытанию. Вышло так, как она мечтала: противник повержен одним ударом, в которого она вложила всю свою мощь. Даром это для нее не прошло: тело ныло, словно ящеры потоптались по ней, руки висели плетьми, точно ватные. Но надо было подняться, поклониться жрецам…
Трибуны взорвались оглушительным воплем. Сайарадил успела лишь заметить, что на нее летит громадная туша грязно-рыжего цвета. Затем последовал удар; на какое-то мгновение Сая оглохла от дрожания земли и ослепла от взметнувшегося в воздух песка. Ей вновь повезло: огромный ящер не рассчитал расстояние и промахнулся, задев Сайарадил лишь хвостом. Песок набился в рот, и Сая сдвинула маску вверх, отплевываясь.
Она была чересчур самонадеянна.
Развернувшись у края арены, самец вновь нацелился на Сайарадил, и той ничего не оставалось, как позорно бежать. Помня, что ящеры слабы на поворотах, Сая заметалась по арене зигзагом, пытаясь призвать воду, но руки все еще были слишком слабы. Неужели один удар забрал так много сил?.. На очередном повороте Сая споткнулась и, упав на мокрую арену, внезапно поняла, в чем дело: вода впиталась в песок, став его частью. Стихии Воды и Земли вступили в конфликт; песка было больше, и он победил.
Разозлившись на собственную глупость, Сая переключилась на ту воду, что осталась в чанах. С тем запасом сил, что у нее был, она сможет удержать себя в воздухе пару минут. Этого хватит. Должно хватить.
Ящеры метались внизу, не в силах добраться до Саи, зависшей наверху. Не рискуя отпускаться на арену, та послала сверху пару мощных струй воды – прямо на панцирь, но ящеры даже не заметил атаки. Сая чувствовала, как сила покидает ее: слишком много энергии она потратила на первый удар, слишком часто поднималась в воздух…
Ящеры одерживали верх.
Еще несколько ударов Сая нанесла, чтобы убедиться – от клацающей пасти до кончика хвоста сверху ящера защищает неуязвимый панцирь. Сорсус Карлал советовал атаковать брюхо… Сайарадил отвернулась всего на миг, чтобы рассчитать расстояние, когда за ее спиной раздался хриплый вопль, прорезавшийся сквозь монотонный гул трибун:
– Сая!
Сайарадил не узнала голоса, но сердцем почувствовала, что этот словно простуженный голос принадлежит ее сестре. Обернувшись на него, она увидела, что самка ящера встала на задние лапы, возвышающаяся над ареной, как колонна. Еще миг, и эта махина стал заваливаться на брюхо, разинув пасть – Сая едва успела вильнуть в сторону, теряя высоту. В воздух вновь взметнулся песок: самка рухнула на землю так, что сотряслись трибуны. Между тем самец, следуя ее примеру, поднялся над ареной, преграждая Сайарадил путь к отступлению. Воспользовавшись моментом, та послала мощную струю в его открывшееся брюхо, но безрезультатно: зверюга не сдвинулся с места. Струя воды превратилась в ледяной шип; Сая взмахнул руками, вкладывая в удар последние силы, но хрупкий лед сломался о толстую шкуру ящера.
