Галирон при этих словах слегка поморщился. Его догадки подтверждались.
– Драконы пообещали устранить гелдов после того, как они выполнят свою задачу? – предположил он.
– Почти, – кивнул архимаг. – Они сказали, что те не успеют нанести такого вреда, как в прошлом.
– Но своего непосредственного участия они не гарантировали? И ты, не получив гарантии в оказании помощи, решился на такое? Уже к этому моменту тысячи жизней ни в чем не повинных людей – на твоей совести!
Чуть помедлив, Галирон продолжил:
– Ты запятнал честь магов! Нам еще долго предстоит восстанавливать свою репутацию. В связи с вышеперечисленным я приговариваю тебя к смерти. От моей руки. С тебя я начну исправлять все ошибки, допущенные тобой и твоими прихвостнями! И пусть это звучит несколько пафосно, но таково мое решение. Однако я дам тебе шанс. Он будет таким же, какой был у меня, когда на Землю пришла Эриния. У меня не имелось магии. Имелся лишь меч, которым я сражался против заведомо более сильного противника. У тебя будет так же.
С этими словами Галирон кинул противнику один из своих мечей, который тот поймал на лету.
– Сумеешь использовать свой шанс – будешь жить.
Не тратя больше слов, Галирон напал. Не очертя голову ринулся в атаку – для начала сделал несколько осторожных выпадов. Когда-то давно его противник неплохо владел холодным оружием, чему поражалось все магическое сообщество, не утруждавшее себя физическими упражнениями и полагавшееся исключительно на подвластные магам потоки силы. Каков его уровень владения мечом теперь, было неизвестно. Первые же секунды показали: нынешний глава магического совета, который вскоре предстояло набирать заново, в последние годы основательно забросил свои тренировки. Видимо, превосходство в силе убедило Рамина Гуедо в своей неуязвимости. Галирон же когда-то был охотником, да и на Земле основательно тренировался, догадываясь, что рано или поздно его найдут.
Архимаг отразил несколько атак и даже попытался ударить сам, но неосторожно открылся и получил глубокий порез левого бока. Галирон криво усмехнулся и отступил, не предпринимая больше попыток нападать. Всем своим видом он продемонстрировал, что передает инициативу противнику. Тот не заставил себя долго ждать и нанес рубящий удар справа, но сталь встретилась со сталью, так и не достав до живой плоти. Попытка нападения слева также не принесла результата. Колющий удар не был более эффективным, что немало раздосадовало Гуедо. Он понимал, что уступает противнику в мастерстве, но сдаваться не собирался. Также магистр понимал – таким способом ему мстят, и это бесило еще сильнее. Попытки достать врага раз за разом с треском проваливались.
Так продолжалось еще некоторое время: выпады Гуедо и уверенные отражения их Галироном. А затем последний к чему-то прислушался и внезапно произнес:
– Хватит. Пора заканчивать.
Взгляд его из насмешливого превратился в холодный и расчетливый. Игры кончились. При следующем выпаде архимага он уже не защищался. Двинулся навстречу, в последний момент чуть повернулся, позволив лезвию скользнуть вдоль груди, и нанес свой удар, пронзив врага насквозь.
– Вот так умер и я, – глядя в расширенные от боли глаза поверженного, сообщил Галирон. – Только при всплеске магической энергии я сумел вернуться в свое тело. Сейчас, через несколько мгновений, закончится действие моих артефактов, а значит, как я и обещал, ты окажешься в тех же условиях. Только сумеешь ли вернуться?
После этого маг повернулся и направился к Эринии в полной уверенности – враг не повторит его подвига. Но, сделав несколько шагов, услышал хриплый полушепот за спиной:
– Я не повторю этого фокуса, но зато и вас утащу с собой за грань!
Галирон резко развернулся, почувствовав неладное, и увидел, как Рамин Гуедо слабеющими руками сжимает амулет, который сумел вытащить из-за пазухи. И понял внезапно, что в своей самоуверенности допустил большую ошибку. Он ведь не с простым магистром сражался, а с архимагом! А у того резерв энергии куда больше, что может и при смертельной ране помочь немного продлить жизнь, сохранив возможность к магическому воздействию. Теперь он, не успевая вмешаться и предотвратить катастрофу, наблюдал, как последние крохи энергии умирающего перетекают в амулет, активируя его.
…Активируя магическую бомбу, способную разнести в пыль пару городских кварталов!..
Глава 16
– Лари, ну прекрати! Ничего ведь особенного не произошло! – уговаривала Айликонэ, еле сдерживая довольную улыбку.
– Ты считаешь, что высунуться из окна в одном белье и предстать перед толпой мужиков – это ничего особенного? – возмущенно воскликнул Даниил.
Он понимал, что ревновал, но ничего с собой поделать не мог. Его отношение к драконице менялось день ото дня, усиливая чувство собственности. Видимо, это было следствием того, что он полностью перестал запрещать себе чувства, которые с некоторых пор стали просыпаться. В итоге дело дошло до откровенного приступа ревности после очередной выходки Шери. Она его провоцировала – это он тоже понимал и до сего момента держал себя в руках. Но на сей раз внутри что-то перемкнуло, и он буквально набросился на нее с претензиями.
Хотя сначала все шло хорошо. Айликонэ немного отдохнула после событий с порталом и открыла новый уже внутри этого мира – он вел прямо к огромному замку, именуемому Школой охотников. Невероятных размеров здание было построено из серого камня. Королевский дворец Мигеи казался крохотным по сравнению с этим сооружением. Правда, тут не было роскоши, все выглядело более простым. Без особых претензий. Множество круглых и квадратных башен с острыми шпилями не изобиловали узорами, гладкие стены смотрелись мрачно. Исключение составляли массивные кованые ворота в стене, ограждающей территорию школы. Они состояли из фигурных деталей, в которых при ближайшем рассмотрении угадывались изображения гербов тех родов, в которых когда-либо рождались охотники. Герб Костельноров тут тоже нашелся. Внутреннее убранство замка также не отличалось роскошью. В коридорах не было никаких украшений, кроме портретов в полный рост. Но какие это были портреты! На холстах, над которыми словно бы не властвовало время, были изображены охотники, особенно отличившиеся за всю историю существования школы. Да так, будто со стен смотрели живые люди. На рисунки это не походило. Скорее напоминало взятое из реальной жизни и перенесенное на картину мгновение. Даниил не мог сравнить их даже с цифровой фотографией в высоком разрешении. Это выглядело еще реальней. В большинстве своем, что неудивительно, тут были изображены черные охотники времен Великой войны. И первым у входа висел портрет Галирона! Только тут он выглядел несколько иначе: чуть старше, строже, с пронзительными ярко-зелеными глазами. Но это определенно был именно он, о чем свидетельствовала подпись внизу, выполненная серебристыми буквами: «Галирон Мудрый, первый из охотников». Освещались все портреты специальными энергетическими шарами, вставленными в кованые фигурные подставки, которые были привинчены к стенам.
