Я поехал на такси на вокзал, оставил портфель в камере
хранения, а ключ от ячейки положил в конверт и отдал официантке в кафе,
попросив сохранить для меня.
С этого момента я был чист. Меня могли обыскать, но ничего
бы не нашли.
Оставив взятую напрокат машину на стоянке, я снова взял
такси и поехал на такси в «Вистерия Апартментс». Мне хотелось видеть Лоис
Марлоу в тот момент, когда она узнает о случившемся.
Я на цыпочках прошел мимо двери Даттонов. Из-за нее
доносился аппетитный запах кофе: супруги завтракали.
Я нажал кнопку звонка квартиры номер 329.
— Кто там? — спросила через дверь Лоис.
Я назвался.
Она явно колебалась, потом я услышал звук отодвигаемой
задвижки и звяканье цепочки. Дверь открылась.
На пороге стояла Лоис Марлоу в легком домашнем халатике и
туфлях без задников. Больше на ней, по всей видимости, ничего не было, если не
считать лучезарной улыбки.
— Чертов детектив, — невозмутимо произнесла она. — Даже не
даете возможности одеться.
— Вы вполне одеты, — возразил я.
— Не одета, а еле прикрыта.
— Будем разговаривать в коридоре, или вы позволите мне
войти?
— Есть другая возможность.
— Какая?
— Мы вообще не будем разговаривать.
Я улыбнулся и простодушно сказал:
— Я пришел уплатить долг.
— Какой еще долг?
— Вы держали пари, что мне не удастся найти Джорджа Кэдотта.
Я утверждал обратное. И вот теперь я собираюсь домой.
— Значит, вы не нашли его?
— Иначе разве я стал бы расплачиваться.
— На что мы спорили?
— Не помню, — ответил я.
— Входите, — милостиво посторонилась Лоис, — меня всегда
интересовали джентльмены, готовые заплатить проигранное пари. Я, признаться, не
люблю упускать того, что само плывет мне в руки. И все-таки, что вы задумали?
— Я могу угостить вас выпивкой, — предложил я.
Через приоткрытую дверь мне была видна ее спальня с
незастеленной кроватью. Лоис закрыла дверь и уселась на кушетку, положив ногу
на ногу. Проследив за направлением моего взгляда, она сказала:
— Длинные ноги, не правда ли, Дональд?
Она безуспешно попыталась натянуть халат на колени, потом
сказала:
— О, черт с ним. Думаю, вы не в первый раз видите женские
ноги.
Она закурила сигарету, с наслаждением выдохнула дым.
Некоторое время мы молчали.
— Хотите кофе?
— Угу.
— О'кей, только докурю сигарету. И постараюсь понять, что у
вас действительно на уме.
— Уплатить вам проигрыш, — повторил я. — Помните?
— Помню, — кивнула она. — Но это только начало шахматной
партии.
— Если я оплачу свой долг, вы скажете мне, где Джордж
Кэдотт?
— Мне это неизвестно. Я велела ему исчезнуть.
— И он исчез?
— Как видите.
— Очевидно, вы правы. Меня только интересует, почему он с
такой быстротой послушался вас.
— Я предупредила его, что им интересуется сыщик.
— И это обеспокоило его?
— Да.
— Почему, вы можете сказать?
— Послушайте, Дональд, дайте мне посидеть немного спокойно,
наслаждаясь сигаретой. Потом я поставлю кофейник, а вы займетесь яичницей и
беконом, пока я оденусь. После завтрака мы обо всем поговорим.
— Хорошо, — согласился я. — Сидите и докуривайте вашу
сигарету. Однако у меня есть вопрос, который мне хотелось бы задать до кофе.
Лоис затянулась сигаретой и внимательно посмотрела на меня:
— Какой?
— Что заставило Джорджа Кэдотта предпринять столь рискованную
обличительную кампанию против вас?
Она улыбнулась.
— Это вопрос стоимостью в шестьдесят четыре тысячи долларов.
— Она погасила сигарету. — Пожалуй, я поставлю кофейник.
Лоис встала и прошла в кухню. Я получил возможность
полюбоваться ее спиной.
Я слышал, как она наполняет кофейник водой и ставит его на
плиту. Затем Лоис вернулась.
— Я люблю процеженный кофе, — сказала она.
— Я тоже.
— У меня всегда есть хороший кофе. Теперь я пойду оденусь.
Вы последите…
— За тем, как вы будете одеваться?
— Не валяйте дурака. За кофе, конечно.
Лоис прошествовала в спальню, ногой захлопнув дверь.
Она приоткрылась от толчка, но Лоис не подумала закрыть ее,
и я мельком увидел, как она сбросила халат, и солнце осветило ее тело.
— Вы следите за кофе, Дональд? — крикнула она.
— Нет. Кофе, за которым следят, никогда не закипает.
Она высунулась в дверь. На ней была одна комбинация.
— Ваша рубашка просвечивает, — заметил я.
Оглядев себя, Лоис рассмеялась:
— Некоторые рубашки не просвечивают, Дональд.
— Что вы имеете в виду? — спросил я.
Она улыбнулась и сказала:
— Догадайтесь сами. Вы ведь сыщик. Я просто хочу, чтобы вы
знали, что некоторые из моих рубашек не просвечивают… по крайней мере, я на это
надеюсь. А теперь отправляйтесь на кухню и следите за кофе. Бекон и яйца в
холодильнике.
Я помыл руки в кухонной раковине и вытер их бумажным
полотенцем. Отыскав бекон и яйца, я стал поджаривать мясо на медленном огне.
Когда бекон начал подрумяниваться, я наклонил сковороду так, чтобы лишний жир
стек в пустую жестянку. Затем я разбил в миску шесть яиц. Когда бекон
поджарился, я выложил его на бумажное полотенце, чтобы оно впитало жир, влил в
яйца немного сливок, взбил смесь и выплеснул ее на сковородку. Яичница уже
начинала густеть, когда в кухню вошла Лоис и встала рядом со мной.
— Как дела? — поинтересовалась она.
— Прекрасно, если вы любите яичницу-болтунью.
— Люблю.
— А если добавить чуть-чуть паприки?
— Можно с паприкой.
— А капельку вустерширского соуса?
