– Здесь – не действует, – услышала я худшее из того, что можно было услышать.
Прижавшись к нему сильнее, некоторое время я собиралась с силами, а затем все же спросила:
– Как вы нашли меня? Если ваша магия здесь не действует, вы… вы не могли услышать…
– А ты… Ты звала меня?
Я подавила всхлип, и тихо ответила:
– Много раз…
– Анабель! – как стон раненного зверя, хриплый полный отчаяния стон. И вполне справедливое и гневное: – Как ты могла?! Как… ты… могла… Анабель?
Мне нечем было оправдаться.
– Я не слышал, – хрипло произнес лорд Арнел. – Звал, искал, повторял твое имя в отчаянии снова и снова, раз за разом. А после… я просто почувствовал тебя. Сердцем.
И он сместил мою руку, прижал к груди и заставил почувствовать, как сильно бьется его сердце.
Запрокинув голову я смотрела в его черные глаза, на суженные от ярости вертикальные зрачки выдающие в нем чистокровного дракона, и боялась подумать о том, что пережил он.
Гулко сглотнув, лорд Арнел продолжил:
– Я летел, не зная направления. Не глядя на звезды, не отмечая ориентиров. Я летел на пределе своих возможностей, до помутнения сознания ощущая, что ты в опасности. Снова и снова. Опасность за опасностью. Угроза за угрозой. Я всегда чувствовал себя сильным мужчиной. Всегда, Анабель.. До того момента, как увидел тебя, в белой пропитанной кровью сорочке, израненную, на вершине горы, шатающуюся и едва не падающую от каждого порыва ветра… Как ты могла, Анабель? Как ты могла так поступить с собой? Как ты могла так поступить со мной?! Я ведь даже не почувствовал, как падаю. Все мои мысли были о том пятне на твоей сорочке и судорожно просчитывал, сколько крови ты потеряла, дошла до фатального уровня, или еще нет? Анабель!
И в момент, когда мои муки совести достигли неимоверных высот и размеров, этот дракон вдруг взял и произнес:
– К слову, из-за мешочка с фальшивой кровью, ты чуть грудь себе не отморозила. А ты ведь знаешь, что делают с отмороженными конечностями? Боюсь, я против ампутации. Особенно когда речь касается твоего тела. Но не беспокойтесь, мисс Ваерти, я все тщательно, основательно и скрупулезно даже согрел. Когда конкретно вы планируете выразить мне благодарность за спасение ваших весьма аппетитных… Полагаю, уточнять чего именно нет смысла?
– Да вы чудовище! – возмущенно воскликнула я, стремительно прикрываясь.
Адриан несколько укоризненно посмотрел на меня и улыбнулся. Прикрыв тканью его плаща все от шеи и ниже, я вновь придвинулась к дракону, лорд Арнел нежно обнял, прижимая к себе сильнее.
– Где мы сейчас? – не особо рассчитывая на обнадеживающий ответ, спросила я.
– В пещере, недалеко от того места, где ты так удачно свалилась на меня.
– Я совершенно случайно споткнулась, в волнении бросившись к вам!
– А я вам не верю, – нагло ответил он. – Как основательница общества «Смерть всем драконам» вы вполне могли так сказать предпринять активные действия, начав убийства с одного конкретного дракона.
– Вы совершенно точно чудовище! – но особого возмущения не испытывала, совершенно неожиданно я поняла, что наша перепалка мне откровенно нравится.
– Спорить не буду, я – чудовище. Продолжайте. Буду рад услышать из ваших уст все что угодно. Знаете ли, мисс Ваерти, абсолютно все, что вы скажете, звучит гораздо лучше вашего молчания. Как дракон, который несколько часов коленопреклоненно молил вас произнести хоть одно слово, я заявляю это со всей уверенностью.
Придерживая ткань его плаща руками, покрывшимися мурашками от холода, я в ужасе переспросила:
– Вы пытались привести меня в чувства несколько часов?
– О, – лорд Арнел присел, и подкинул в костер несколько веток, – не стоит смотреть на меня со столь откровенной жалостью, Анабель. Скажем так – я был практически полностью вознагражден за свои страдания, ведь мне пришлось, и я настаиваю именно на термине «пришлось», подчеркивая степень необходимости произведенных действий, полностью вас раздеть. И более того – тщательно растереть каждую часть вашего тела. Когда снял с вас всю окровавленную одежду и цвет вашей дивной кожи утратил мертвенную бледность, это стало даже приятно…
– Лорд Арнел! – у меня слов не было.
В ответ меня одарили самой коварной улыбкой из всех возможных.
Видимо, удовольствие от наших перебранок получала не только я.
– Но как же вы разожгли костер без магии? – умение сменить тему все еще было при мне.
– Анабель, я, конечно, дракон, но это вовсе не означает, что без магии я и гроша ломанного не стою. Да и этот костер не первый в моей жизни, но должен признать, еще никогда мне не было столь сложно разжечь пламя…
– А… почему? – в недоумении вопросила я.
И тут иронично-сдержанный, прекрасно воспитанный, и поистине достойный джентльмен, разъяренно выпалил:
– ДА ПОТОМУ ЧТО ОДНА НЕ В МЕРУ ЛЮБОПЫТНАЯ МИСС, УМУДРИЛАСЬ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ УМИРАТЬ У МЕНЯ НА РУКАХ!
Пауза и злое:
– У меня руки дрожали, Анабель. Я пытался вести себя спокойно и даже хладнокровно, но руки дрожали, и я никак не мог это остановить. Это были самые страшные часы в моей жизни, Анабель.
И на этом, резко выдохнув, лорд Арнел перешел к построению планов на будущее.
– Эту ночь мы проведем здесь, – добавив еще веток в костер, спокойно произнес он. – Ты не в том состоянии, чтобы вновь оказаться подвергнутой воздействию ледяного горного ветра. Завтра буря должна стихнуть. Я нагрел воду для тебя, когда смывал краску. Так же есть питьевая вода. Желаете чашечку чаю, леди Арнел?
– Это было бы очень любезно с вашей стороны, лорд Арнел, – ответила я.
Усмехнувшись, он покачал головой, поднялся и вышел. Вернулся с камнем, в котором имелось углубление. Имеющаяся для «чаепития» вода находилась в другом камне, который был придвинут ближе к огню, и водой определенно являлся растопленный снег.
Зачерпнув ее импровизированной «чашкой», дракон подошел, сел рядом и протянул мне, со словами:
– Не столь изысканный, как тот, что готовит ваша миссис Макстон, но, надеюсь, вам понравится.
Взяв чашу двумя руками, я отпила глоток, глядя на лорда Арнела, улыбнулась и прошептала:
– Лучший чай в моей жизни. Никогда не пила ничего вкуснее.
Гулко сглотнув, лорд Арнел тихо спросил:
– Это «да»?
Тихо потрескивали бревна в костре, за пределами пещеры завывал ледяной ветер, и, казалось, снежный буран лишь нарастал, а мы… мы были отрезаны от всего мира.
– Я узнала, кто был во главе заговора, – тихо сказала, делая еще один глоток самой вкусной в моей жизни воды, у нее был свой привкус, не чай, но что-то удивительное и новое для меня.
