– Ладно. Народ, теперь серьёзней давайте, – сообщил своей стае Кетал.
– А как же Персефона? – влез Пустынник, как всегда бодрый, в отличие от черноволосого мужчины.
– Это святое! Но до благодарения Персефоне – ни-ни, – заключил Кетал. Никто не спорил, ибо все мучились с головной болью и общей слабостью, кроме молодых Реми, Пустынника и Рены, а также Гастела, который больше всех прикладывался к кальяну, но совсем не страдал от похмелья. Человек на расспросы Волчка отмалчивался, или загадочно отговаривался секретами гильдии убийц.
Выделенное Кеталом «ни-ни» не распространялось на привычные посиделки по вечерам, с историями, костром, мясом и при удачном грабеже выпивкой. Не задерживаясь подолгу на одном месте, стая двигалась быстрее, но неуклонно увеличивающийся поворот лика Персефоны предсказывал скорый повтор недельной пьянки. Пока лунная богиня не устремила свой бесконечно прекрасный взор на оборотней, Реми проводил свободное время за тренировками с Гастелом.
– Пацан, ты отлично метаешь ножи. Прямо мастер. Слыхал когда-нибудь про меткого Спайди? – поразился наёмник и вынул нож из ствола дерева, не глядя уворачиваясь от стремительных выпадов мальчика.
При упоминании Спайди Реми замешкался, чем не преминул воспользоваться шустрый человек. Секунда и оборотень лежал на земле, зажатый по рукам и ногам.
– В общем, хотел я сказать про чудесные способности, присущие всяким раздолбаям. Да ты, дурака свалял, чего отвлёкся? – поддел Гастел и, не дав Волчку ответить, отпустил его и жестом велел продолжить нападение.
Реми стушевался, сделал новый выпад и попался за руку. Бывалый наемник, посмотрев на юного оборотня, с недовольной рожей покачал головой.
– А это ещё что? Давно это здесь? – спросил мужчина, слегка поддев рубашку мальчика пальцем и спустив, оголив плечо. Кивком он указал на воровскую метку. – Когда это тебя заклеймили?
Реми вырвал руку и натянул рубаху, скрывая татуировку паука.
– Давно уже. Я был вором, – нехотя ответил Реми.
– Ты сбежал?
– Да.
– Тебя ищут?
– Нет. Думают, я умер. Я там был ребёнком и назвался другим именем, – предупредил Реми.
– Это хорошо, – задумчиво изрёк Гастел. – Из гильдии воров часто сбегают рекруты. Бывало кто-то становился убийцей, но чаще, вон как Пустынник, разбойником. Воры всем кому не лень ставят дурацкую метку. Только вот гильдия убийц перебежчиков не любит. Будет сложно их уговорить, – заключил наёмник.
– И что делать? – развел руками Реми. Неужели чёрный паук станет преградой на его пути к мести? Но как вывести татуировку с кожи?
– Эй, Пустынник, а ты как гильдию покинул? – крикнул оборотню Гастел.
– Я спалился, – почесал рыжую шевелюру парень. – Привык в детстве не прятать уши и клыки, а тут люди. Ну и так получилось, озверел я немного, – Пустынник заулыбался, сверкая клыками. – Пришлось драпать со всех ног, пока пернатым не сдали.
– Я не знал, что ты был в гильдии. А где твоя метка? – поинтересовался Реми.
– Вот, – рыжий приспустил меховой ремень, демонстрируя верхнюю часть ягодицы. – Я хотел на заднице, но меня послали. Пришлось сделать татушку повыше, – оборотень заржал.
Реми закатил глаза, только Пустынник мог настолько несерьёзно относиться к жизни, он просто не сдержал эмоций, показал волчью суть и сбежал. Мальчик вспомнил время, когда сам учился быть вором. Если бы не амбиции Кристи и не тот блондинистый ублюдок, Реми мог бы остаться в гильдии. И жить как крыса, собирающая крошки с пола человеческих хозяев. Нет уж! Не зря я прошёл все те испытания и выбрался живым из лабиринта. Я многое узнал с тех пор и многому научился. И я не хочу возвращаться в гильдию воров.
– Короче пацан, скажешь в гильдии убийц, что больше не числишься в списках воровской. Расскажешь почему, – Гастел поковырял палочкой-зубочисткой зубы. – Плоховато это.
– Почему? Зачем вообще говорить? Гильдия воров даже не знает, что я жив, – упорствовал Волчок.
– Ты ничего не сможешь утаить от ассасинов! Лучше сразу скажи, так хоть шанс будет, нежели они сами выяснят. Паук – метка воров. Ты им должен. Стоит кому-то из гильдии увидеть метку, и тебя заставят исполнить долг, – Гастел говорил серьёзным тоном. – Я и предупреждаю, думать надо, прежде чем что-то делать.
Реми насупился, он не видел такой трагедии, какую раздул наёмник, в маленькой татуировке паука. Для себя мальчик решил молчать о своей принадлежности к гильдии воров в прошлом. Он не собирался раздеваться до нага при убийцах, а плечо всегда закрывали рукава.
– Раскрылся. – Внезапно сделал выпад наёмник, Реми в последний момент успел увернуться. Выпученными глазами он уставился на Гастела, разозлившись ещё сильнее и сдерживая желание укусить наглого человека.
– Убийцы, это тебе не ворьё всякое. Они быстрее, ловчее, профессионалы своего дела. Скрываешься ты, может и хорошо, но ты должен хорошо убивать, а иначе, какой из тебя убийца? – мужчина кинулся на оборотня, вооружённого ножами, с палочкой, заменявшей ему зубочистку.
Первый выпад Реми отбил, ушёл от удара рукой, но затем палочка полетела прямо ему в глаз. Увернувшись от зубочистки, оборотень пропустил удар ногой и повалился наземь.
– Знаешь историю про глупого храбреца Гарри? – наблюдая, как мальчик поднимался с земли, спросил наёмник.
– Нет, – стерев с лица грязь, ответил Реми. Глаза его полыхали сдерживаемым гневом. Он научился смиряться с побоями во время тренировок, но негодование рвалось наружу.
– Ну, так я расскажу, – присел на корточки наёмник.
– О, братва, история! Гастел будет рассказывать историю! – заорал Пустынник, созывая всех.
– Вот гад! – проворчал человек. Несмотря на тёплые отношения со стаей и дружбу с Кеталом, Гастел был нелюдим, держался от оборотней поодаль, не любил рассказывать истории вечерами у костра, петь песни и плясать. Он мог долго болтать разве что с Кеталом, поддерживал планы вожака, выпивал и курил кальян, а также развлекался обучением Реми. Только когда напивался, Гастел позволял себе немного расслабиться, но даже тогда оставался рассудительным. Ещё одним развлечением наёмника был поиск слабых мест в чужих историях, мужчина любил обратить внимание рассказчика на нестыковки, дыры и отсутствие логики. Оборотни помнили придирки человека и прибежали на зов Пустынника слушать историю, чтобы отплатить той же монетой вечно недовольному наёмнику.
– Жил, значит, рыцарь один в Земье, звали его Гарри, – начал повествование Гастел. – Самый что ни на есть обычный: не убивал он монстров, девиц из плена не спасал, да и в сражениях не отличался. Заурядный тип, но всегда он хотел выделиться…
– Похоже, выделился, раз про него история есть, – вставил Амбери. Оборотни уселись рядом и принялись внимательно слушать рассказ, не упуская ни единой мелочи.
– Не. Это скучная история про его серую жизнь, – подхватил Пустынник саркастическое замечание друга.
