Реми не знал, как люди выдерживали режим обучение: первые несколько недель, сильный оборотень падал без сил на свою койку, которая казалась самой мягкой периной из всех. Тренировки убийц рядом не стояли с боевым искусством воров. Ребят, в чьих рядах мелькало достаточное количество девчонок, заставляли каждый день показывать нереальные возможности тела, прыгать, драться, метать оружие, пользоваться верёвкой, леской, воском, камнем, всем, что попадётся под руку, вязать узлы, накладывать и вспарывать швы зачастую сразу же на живых или мёртвых людях. На мертвецах в гильдии показывали многое, всю анатомию после краткой теории тут же демонстрировали, разрезая плоть прямо на глазах рекрутов. Захваты и удары испытывали на учениках, а проникающую способность разного вида оружия, так же как и раны оставляемые им показывали на провинившихся и негодных.
За пару оборотов обучения Реми увидел столько крови, сколько не мог себе вообразить. Он не питал иллюзий относительно этого места, но всё же представлял обучение менее жестоким. Мысли свои мальчик не озвучивал. Раз в гильдии учили таким методом, значит так оно должно!
Слухи не врали, Хаген, тот самый культист из Озона, наводящий страх своими кровавыми глазами и Карнавалом боли, действительно был одним из основателей новой гильдии убийц. Новой, потому как старая, когда-то давно располагалась в Муараке, но после была расформирована и долгое время искала пристанище, но другие страны гнали от себя прочь общину убийц. Триста лет назад на зов Сильваны откликнулись ассасины, и маг Воздуха позволила им за помощь в войне основать новую гильдию убийц на территории Аэфиса-на-Ханаэш. Тогда же главной гильдии стал Хаген, на самом деле оказавшийся бессмертным, словно вампир. Он привнёс в обучение убийц много нового, в том числе философию: убийца должен сам испытать те муки, на которые обрекал свою жертву, проникнуться чужой болью, чтобы на собственном опыте познать, какие страдания испытал убиенный.
Вскоре Реми влился в ритм, на тренировках показывая себя с лучшей стороны. Он завоевал уважение наставников: схватывал всё на лету, включая самые острые предметы в прямом смысле слова; прекрасно запоминал все науки, преподаваемые будущим убийцам, не боялся крови и замарать свои руки, не питал жалости к убиенным и наказываемым, держал под контролем эмоции.
Через два оборота после вступления Реми в гильдию убийц теоретические занятия и лекции о травах и веществах сменились практикой. Практика ядов по методике Хагена обязывала рекрутов испытывать каждый препарат на себе. Будущие убийцы умирали сотни раз, корчась в агониях, задыхаясь в конвульсиях, давясь пеной, мучаясь болью, извиваясь под магическим воздействием, укрепляющим их иммунную систему и развивая в организме невосприимчивость к любым отравляющим веществам. Над ними колдовали, читали наговоры и пичкали всевозможными снадобьями. Из людей взращивали монстров, на коих не действовали все известные науке отравы, они создавали собственные яды из подручных средств, из самых обычных ингредиентов, из трав, растущих под ногами в любой местности любой страны.
Тогда-то на алтаре, содрогаясь в удушливой агонии смерти, Реми сам с себя сорвал тунику, желая снять оковы, мешающие вздохнуть. Змеиный глаз, наставник, отвечающий за сохранность рекрутов во время прохождения пытки ядом, заметил татуировку паука на плече мальчика и донёс об этом ассасинам.
Яд в теле Реми задержался из-за отлучки ассасина, и оборотень едва не умер, но его сумели спасти, влив в вену противоядие и прочитав несколько заговоров над телом. Спасти, чтобы подвергнуть допросу.
Реми сидел в комнате, не зная, что за ним наблюдали, но ощущая холодные взгляды из-за зеркала, и рассказывал Седрику и сопровождавшим его двум убийцам о гильдии воров. Оборотню пришлось поведать о том, как шестилетним ребёнком он учился премудростям воров, и немного соврать, рассказывая, как его отправили в лабиринт на тренировку, а он не вернулся. Он вовсе не хотел рассказывать о гильдии воров, но к мальчику вышел Жнец, беловолосый убийца, которому пророчили в ближайшее время стать ассасином. Его бесконечно холодный взгляд единственного зелёного глаза, не скрытого длинной чёлкой, пробирал до костей, а голос проникал в разум. Реми обещали пытать и убить, если он не скажет всё как есть. Оборотень сдался под давлением Жнеца и рассказ, что вспомнил, умолчав лишь об истинной причине нахождения в лабиринте.
– Сочли ли его мёртвым?
– Если тело не нашли…
– В гильдии воров рекруты пропадают сотнями, они не заморачиваются поисками останков, – тихо переговаривались ассасины за стеклом.
– В любом случае это было давно, а гильдия не помнит всех своих членов.
– Потому и ставят метки. Вот чем плохи воры. Если они увидят метку, то… – женщина не договорила.
Лицо Седрика, так же, как и половина лица Жнеца, оставалось непроницаемым, Реми не знал, удовлетворил убийц его рассказ о гильдии воров или нет. Мальчик проклинал свою метку и невольно потянулся рукой и натянул рукав на плечо, скрывая чёрного паука.
– Значит избавимся от него?
– Он быстро учится, гораздо быстрее Гастела. Он пришёл наскоро подготовленным, но уже догнал по умениям тех, кто учился год. Жаль терять одарённого рекрута.
– Оставим его и будем приглядывать, – заключил глава ассасинов.
Реми так и не узнал, почему чёрная метка переполошила убийц, и почему его не выгнали из гильдии, но он остался. Строго настрого мальчику наказали скрывать татуировку и не показывать больше никому. Если бы знак изобразили на теле маги Огня, они же смогли стереть его, но краска под кожей была стойкой. Свести знак паука можно лишь срезав пласт кожи, однако ассасины решили не делать этого. Что двигало ими, оборотень не знал. Его обучение продолжилось.
Новенький не подвёл ассасинов и продолжил изо всех сил стараться на занятиях. Вскоре познания Реми в ядах сравнялись с навыками наставника, убийце нечего было предложить рекруту. Оборотень, как бездонный колодец, впитывал всё, что ему рассказывали и чему учили; он словно сорвался с цепи, рьяно познавая всё, что могла предложить ему гильдия. Ассасины замечали, что мальчик торопился, но при этом изучал всё тщательно, глубоко, старательно, будто боялся не успеть или поставил себе временные рамки.
И выполнил их. Реми прошёл всё обучение за год! В то время как другие рекруты, могли освоить материал достаточно хорошо, и начинали действовать самостоятельно только спустя три, а некоторые и пять лет. Мальчик пришёл к ним подготовленным, но недостаточно. Обрывочные знания, тренировки с посредственным Гастелом, обучение в гильдии воров – этого недостаточно чтобы сравняться с рекрутами. Весь прошедший год Реми тренировался, забыв усталость, превозмогая себя и человеческие возможности, он отдавался целиком. Наставники видели это и поощряли мальчика, не заставляли из раза в раз повторять пройденный материал, а учили новому. Жажда знаний Реми оказалась неуёмна.
В первую же неделю, своими стараниями, мальчик убедил ассасинов, что Седрик не зря притащил в гильдию новенького. В первый оборот наставники радовались, что обмен вышел столь выгодным, ибо Гастел никогда не показывал впечатляющих результатов, а новенькому спустя полгода обучения, пророчили великое будущее.
